Татьяна Корсакова - Ведьмин клад Страница 11

Помечтать всласть о будущем снимке Егору не удалось – рядом завозился Померанец.

– Да что же это такое?! – застонал Макар. – Вы сговорились, что ли? Или вам, чертям, охота больше не нужна?

– Мне бы по нужде, – Померанец застенчиво поскреб редкую щетину.

– Охотнички хреновы, – Макар в сердцах махнул рукой. – Ну, давай, только побыстрее. Самое время начинается.

Померанец заграбастал карабин, проворно спустился с лабаза на землю.

– А ружье-то тебе зачем? – коротко хохотнул Макар. – Комаров стрелять?

– Не комаров, а медведей, – огрызнулся Померанец.

– Ну-ну, со спущенными портками на медведя – это самое то!

Егор лениво прислушивался к перебранке, но сам в спор не встревал. Опыт многолетнего общения с Померанцем подсказывал, что дело тут вовсе не в естественных потребностях. Просто друг считал себя, да и был – чего уж там! – очень серьезным бизнесменом, и прожить целый день, не выяснив, как там его бизнес, было выше его сил. Для того, чтобы держать руку на пульсе, он даже захватил с собой в тайгу спутниковый телефон. А примерно двадцать минут назад телефон тихо курлыкнул. Померанец попытался совладать со своими бизнес-инстинктами и звонок проигнорировал, а вот сейчас, видать, не утерпел. Егор пришел к такому выводу, когда заметил, что друг прихватил с собой не только карабин, но и телефон. Поперся, небось, узнавать, что понадобилось на ночь глядя его подчиненным.

Да, нелегкая у приятеля жизнь: серьезный бизнес со всеми вытекающими. Вот ему, Егору Ялаеву, живется не в пример лучше, потому как он никакой не бизнесмен, а свободный художник. И для того, чтобы получить удовлетворение от жизни, ему вовсе не нужен экстрим в виде охоты на медведя.

Конечно, ему повезло – далеко не каждый фоторепортер может попасть в штат журнала «National geographic» и своим маленьким хобби зарабатывать столько, чтобы вполне хватало на достойную жизнь, да еще и оставалось на черный день.

А все началось смешно и даже несерьезно – с конкурса, который проводил в Интернете все тот же «National geographic». Егор, тогда еще собкор заштатной районной газетенки с устрашающим тиражом в десять тысяч экземпляров, выложил свои фотоработы. Он ни на что особо не надеялся, потому как коллеги постарше убедили его, что всюду блат и коррупция, просто решил выпендриться, чтобы потом заливать барышням, что принимал участие аж в международном конкурсе.

В общем, выложил он свои работы, похвастался перед барышнями и думать забыл о конкурсе. А месяца через два на его электронный почтовый адрес пришло письмо из редакции журнала «National geographic», в котором сообщалось, что господин Ялаев занял в конкурсе первое место и приглашается в славный город Нью-Йорк, где будут рассмотрены варианты его трудоустройства, поскольку главной целью конкурса был поиск талантливых фотографов с нестандартным видением мира. В конце письма прилагался список телефонов, по которым господин Ялаев мог связаться с сотрудниками редакции.

Честно говоря, сначала Егор решил, что это чья-то не слишком удачная шутка, но на всякий случай заглянул на сайт журнала. Заглянул, убедился, что письмо – никакая не шутка, а самая настоящая реальность, на радостях напился, на следующий день закономерно опоздал на работу и был с позором уволен за «систематические прогулы». Положа руку на сердце, никакой системы в его прогулах не было. Да и сами прогулы можно было пересчитать по пальцам одной руки. Просто главный редактор, вредная и жутко скандальная бабенка, задумала пристроить на его место своего племянника, вот и ждала подходящего момента. Дождалась, пиранья. Впрочем, Егор особо не печалился. Бывшая патронесса своим волевым решением перерезала единственную ниточку, которая связывала его с малой родиной. Все, теперь, когда он безработный, можно очертя голову бросаться в любую авантюру.

Деньги на авантюру одолжил Померанцев, который к тому времени успел раскрутиться и из всего их институтского выпуска числился самым состоявшимся и перспективным. Хозяин собственной полиграфической компании – это тебе не заметки на злобу дня в малотиражной газете пописывать, это совсем другой масштаб!

Померанцев идею Егора лететь в Штаты не одобрял, потому что считал, что «буржуйские америкосы» станут товарища нещадно эксплуатировать, но денег в долг все-таки дал, и, как только решились все формальности, Егор стартанул в Америку.

Будущее показало, что друг Померанец, описывая тяготы заграничной жизни, очень сильно сгустил краски. В редакции Егора встретили как родного, сильно обрадовались его вполне сносному английскому и сразу же предложили подписать контракт. Егор, ясное дело, насторожился, вспомнил разговоры Померанца про буржуйскую кабалу, но, как только увидел размер своей будущей зарплаты, бросился в кабалу очертя голову.

С того момента, как он поставил свою подпись на договоре, жизнь его раз и навсегда изменилась, и уже спустя год Егор вспоминал работу собкором как страшный сон. К слову, долг Померанцу он вернул уже в следующем месяце, и денег, оставшихся с аванса, еще хватило на то, чтобы снять скромную квартирку и купить обалденную оптику для работы. А потом все как-то закрутилось. Наверное, Егору повезло, и он попал в струю, но теперь в его контрактах стояли суммы, намного большие той, самой первой, и известные журналы мира выстраивались в очередь, чтобы заполучить снимки от Грегори Ялаефф. Вот как!..

Приятные воспоминания спугнул громкий вопль Померанца и выстрелы.

– Твою ж мать! – заорал Макар, спрыгивая с лабаза и на ходу передергивая затвор винтовки.

Егор тоже передернул затвор, только у фотоаппарата, вслед за егерем спрыгнул на землю. Вовремя, кстати, спрыгнул: на полянку с отчаянным ревом вывалилась темная туша. Он нажал на спуск, «Никон» застрекотал, что тот пулемет, а Егор мысленно порадовался, что у него в руках всего лишь фотоаппарат, а не ружье. Потому что, будь у него ружье, он бы обязательно выстрелил в эту тушу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не медведем, а Померанцем. Вот уж точно говорят, что у страха глаза велики. Спутать худющего, точно жердь, Померанца с хозяином тайги можно было только с очень большого перепугу.

– Чего палишь?! – уже не таясь, во все горло, заорал Макар.

– Так медведь… – проблеял Померанец, дрожащими руками застегивая ремень на штанах.

– Хрен тебе теперь, а не медведь! – Егерь зло сплюнул себе под ноги.

– Я правду говорю! – Друг наконец справился с ремнем, схватил Егора за рукав куртки. – Я его ранил! Побежали, чего стоим?!

– Куда побежали?! Куда?! – взвыл Макар.

– Так за медведем! Он же раненый, далеко не уйдет!

– Так это медведь так орал? – усмехнулся Егор.