Лариса Светличная - Путешествие за неприятностями [СИ] Страница 11

— Очень хорошо, посидим, поговорим, — согласилась я, не очень хорошо понимая, чью судьбу он вдруг вспомнил и зачем решил что-то рассказать. Я вообще вызываю у людей желание что-нибудь мне рассказать, потому что молча слушаю и делаю вид, что мне интересно. Флегматичной части моей натуры лень спорить и проще молча выслушать человека.

— Чай будешь, Леонова?

— Нет.

— Ты права, лучше кофе. С коньяком и сигарой, — мечтательно произнес Михаил Алексеевич, почесывая давно не бритый подбородок.

— За чем же дело стало?

— За деньгами. Знаешь, какая у меня пенсия?

Ну, представляю в общих чертах. Так себе пенсия, совсем даже не очень. Пришлось предложить:

— Раз я пришла к вам в гости без подарка, значит, мой долг сходить в магазин.

— Не надо, незачем, ты не куришь, — вспомнил об отсутствии у меня сей отрицательной привычки Михаил Алексеевич, но с надеждой на меня посмотрел.

Так смотрел на меня облезлый сморщенный котенок, которого как-то зимой принесла мне Настя. Оставишь, или выбросишь на мороз? Моя мать вырастила меня в убеждении, что животных в доме держать нельзя, так как это противоречит всем санитарно-гигиеническим нормам. Поэтому первой мыслью было сказать девочке, что котенка я, конечно же, возьму, а когда она уйдет, выставить его за порог. Если Настя потом про него спросит, сказать, что сбежал. Первая часть плана удалась, котенок был оставлен мне. Но вторая часть плана провалилась. Каким-то своим звериным чутьем тощий заморыш понял, что его судьба висит даже не на волоске, а вообще оборвалась и вот-вот рухнет в сугроб у помойки во дворе. Котенок не сводил с меня глаз, и только тонкий хвостик тихонько дрожал. Котенок вырос в кошку, хвост распушился, и у кактуса, росшего в кастрюле на подоконнике, появился злейший враг. Кошка Милка этот кактус грызла. Ой, надо не забыть купить цветочный горшок и пересадить кактус из кастрюли!

Я сказала, что приду через пятнадцать минут, и пошла в магазин, который приметила по дороге на углу у автобусной остановки. В комнате, через которую пролегал мой обратный путь к входной двери, бросалась в глаза большая фотография, стоявшая за стеклом серванта. Она была вставлена в дорогую рамку, а квартира была нищей, вроде моей. Я задержала взгляд на улыбающемся Михаиле Алексеевиче, который обнимал на фоне южной природы женщину. Этой женщиной была Надежда Аркадьевна, научный руководитель Ильи.

Над этим фактом я раздумывала, когда ходила по магазину и выбирала кофе, коньяк, сигары и еду в каких-то коробках. Я точно помнила, что Надежда Аркадьевна была замужем, и что этим мужем не являлся Михаил Алексеевич. Служебный роман? Похоже на то. Кто я такая, что бы читать мораль. Но Надежда Аркадьевна умерла за несколько дней до защиты Ильей диплома, а сам Михаил Алексеевич уволился из университета примерно в это же время.

Итак, в наличии: смерть Надежды Аркадьевны, инвалидность Михаила Алексеевича, успешная защита диплома у Ильи. Да, и забыла о своей глупости и доверчивости, благодаря которой он эту дипломную работу получил. Если допустить, что он организатор всего этого кошмара, то я родилась под счастливой звездой: мой любимый Илья побоялся навлечь на себя гнев моих родителей-начальников и поэтому я сейчас не в могиле и не в инвалидной коляске. Но как он все это уголовное дело провернул и не попался? И не верю я, что он умер восемь лет назад. Призрак с живым человеком я не спутаю.

В магазине я призадержалась, потому что никуда не спешила. Ну не сбежит же от меня с пятого этажа без лифта в инвалидной коляске бывший преподаватель. Не прошло и часа, как я вернулась к знакомой пятиэтажке с полной сумкой продуктов. У подъезда, где жил Михаил Алексеевич, стояла карета скорой помощи, и кучковался народ.

— Что случилось? — полюбопытствовала я, подходя к толпе.

— Инвалид с балкона выбросился. С пятого этажа. Сразу насмерть, — сказали мне. — И ведь никто ничего не видел. Все время кто-то сидит у подъезда, а тут все разошлись сериал по телевизору глядеть.

Я сдержала свой порыв подбежать к телу Михаила Алексеевича, и незаметно пошла к метро…

Среди неумело собранных коробок и разбросанных по квартире вещей бродила моя кошка и искала место для ночлега. Ничего из обстановки ей не нравилось. Ни собранные в коробки и мешки вещи, ни подгоревший в результате недавнего несчастного случая диван.

Я вытерла слезы кулаком и высморкалась в подол старого халата. Настроение было отвратительным. Я хлебнула из горлышка открытой бутылки коньяка.

Самоубийство, ну да, как же! Человек собирается поделиться воспоминаниями за чашечкой кофе с коньяком и сигарой, но не успела я ему это все принести, как он ни с того, ни с сего умер. Если мужчине хочется приятно провести вечер, то он не станет прыгать с балкона. Хотя, много ли я понимаю в мужчинах. Раньше не понимала, и сейчас не понимаю. Михаил Алексеевич не был похож на самоубийцу. А много ли я видела самоубийц? Ни одного, он первый.

Хлопнула входная дверь, раздался Милкин визг и голос Елены:

— Миля, когда ты научишься закрывать дверь? Тебя когда-нибудь обворуют! И я опять наступила в темноте на твою кошку!

— Смотри, куда идешь, лампочка опять перегорела. Если это барахло украдут, то я только рада буду, уборки меньше. Пусть еще двух дохлых мышей из угла заберут.

Елена полезла в холодильник, где специально для нее хранилась постоянно обновляемая бутылка минеральной воды. Я на эту бутылку не покушалась, ибо после маялась от поноса, а Елене хоть бы хны.

— Вот это да! У тебя еды на целую компанию. А почему сигары в холодильнике? Я их на стол положу!

Я вытряхнула всю еду из сумки в холодильник и устроилась с коньяком в комнате, чтобы спокойно пореветь. И правда, зачем я сигары и кофе засунула в холодильник?

Заинтересованная Елена пришла ко мне в комнату, включила свет, и села на один из ящиков. Хотя в рогатой люстре из пяти лампочек в живых осталась всего одна, я зажмурилась от яркого света. Подруга заметила мою пьяную зареванную физиономию.

— Хочешь, угадаю, что случилось? — злорадно спросила Елена. — Ты пригласила его на ужин, накупила еды, а он не пришел. У меня только один вопрос: я его знаю?

— И не узнаешь, он с балкона прыгнул.

— Чтобы не идти к тебе на ужин?! Всем известно, что ты не умеешь готовить, но это уже крайности.

— Нет, я не так объяснила. Михаил Алексеевич был преподавателем, я его случайно встретила. Он в инвалидной коляске. Он говорит, посидим, поговорим. Я из магазина пришла, а там скорая, — не очень внятно объяснила я, отставив коньяк и опять вытирая слезы.

— Мне жаль! — огорчилась Елена, правильно поняв объяснение.