Светлана Бестужева-Лада - Брак под короной Страница 12

Такой вывод я сделала потому, что несколько лет тому назад разговор с Асей повернулся как-то так, что я не могла не спросить ее:

– А как твой сэнсэй? Или все давно кончено.

Асино лицо тут же отвердело, но ответила она совершенно спокойно:

– Ничего и не кончалось. Просто муж не во время запретил мне заниматься бизнесом. Иначе я давно бы купила себе независимость, развелась бы и мы могли бы быть вместе. Я – однолюб, Лена. Он, кажется, тоже. Но московская прописка у нас обоих уже есть, осталось только получить свободу и купить собственное жилье. А для всего этого нужны деньги, и немалые. Просто так муж меня не отпустит.

Значит, выходя замуж, она уже планировала просто использовать своего Анатолия в качестве трамплина, а настоящее семейное счастье обрести со своим таинственным сэнсэем. Поскольку периодически она просила меня обеспечить ей алиби, я сделала простой логический вывод: их встречи продолжаются. Если Ася – однолюб, о каких-то других любовниках и речи быть не могло. Тем более, что секс как таковой Асю никогда не привлекал, темперамент у нее был скорее прохладный, нежели пылкий.

Что ж, а я совмещу приятное с полезным. Помогу подруге обрести финансовую независимость, а с нею – личное счастье. Реализую свою абсолютно нереальную до сегодняшнего дня мечту: увижу Париж. Мне много раз снился этот город, но сны эти не приносили успокоения. То мне мерещилось, что я села в самолет без документов и денег, то Париж оборачивался каким-то странным, полуфантастическим городом, где я никак не могла сориентироваться. В общем, сплошные расстройства.

А теперь все будет по-настоящему. Я ничего не забуду, все сделаю правильно, все возьму с собой и прилечу именно в Париж, причем не проснусь непосредственно после приземления самолета, чтобы обнаружить себя в собственной московской квартире. Ради этого можно было потерпеть и парик, и чужой паспорт, и таинственное поручение. Я, во всяком случае, отказываться не собиралась.

Но и поверить в то, что всего лишь через несколько дней я окажусь там… Нет, решительно это не укладывалось в моей ослабленной бессонницей и воспоминаниями голове. Тогда я прибегла к старому проверенному способу: взяла листок бумаги и набросала примерный план того, что я должна увидеть в Париже, что я могла бы увидеть в Париже, что там обязательно надо купить, а что – просто полюбоваться.

Потом я написала еще один список: что взять с собой и что нужно купить специально для поездки. Я так привыкла составлять для себя всевозможные планы и списки, что сейчас делала все почти машинально, то и дело сбиваясь на воспоминания о сегодняшнем разговоре с Асей. И что-то мне в этих воспоминаниях мешало, какая-то мелочь колола, точно крохотная заноза, но обнаружить, а значит, и вытащить ее я не смогла.

Пока я занималась бумажками совсем рассвело, запели птицы, зашумели первые машины, и я поняла, что сладкий сон сегодня мне не грозит. Что ж, значит нужно заварить овсянку Элси, позавтракать самой, то есть выпить чашку кофе покрепче, и идти на прогулку с собачкой. Она, кстати, уже давно приплелась на кухню, посмотрела обалдевшими глазами на бодрствующую в столь неурочное хозяйку и легла досыпать у меня в ногах.

– Ну что, девочка, пойдем проветримся? – спросила я ее. – Как насчет погулять?

«Насчет погулять» Элси была готова всегда, как юный пионер. Я быстро и по возможности тихо оделась, взяла собачку на поводок и выскользнула из квартиры.

Утро было удивительно тихим и солнечным. Мы вышли раньше всех собачников и вообще – нормальных людей, так что я с доброй душой спустила собаку с поводка и предоставила ей полную свободу размять лапы. А сама села на ближайшую скамейку, снова закурила и подумала: «Ну, что такого странного было во вчерашнем разговоре?»

Нет, не «дело жизни и смерти», это наверняка просто красивая метафора. И даже не то, что Ася для собственного мужа как бы сама летит в Париж на недельку. Возможно, она поставила все на то, чтобы получить долгожданную свободу, и проигрыш для нее мог быть действительно роковым. Это я все понимала.

Непонятно было только одно: у Аси куча близких и не очень знакомых с заграничными паспортами, которым незачем играть в шпионские игры и которые ездят по всему миру, буквально круглый год. Почему она выбрала меня? Столько раз твердила, что в серьезных делах я – сущий ребенок, и вдруг доверяет мне такое…

Нет, я так и не поймала царапнувшую меня фразу. И решила временно все это забыть. Само вспомнится, если понадобиться. А мне нужно было готовиться к поездке в город моей мечты.

Я подозвала Элси и мы отправились домой. Денек мне предстоял достаточно напряженный.

***

– А если она все-таки вернется из Парижа? Весь твой замечательный план – коту под хвост?

– Один шанс из ста, что ей удастся это сделать. Надо еще доехать из Шереметьева до дома. Тут вообще все просто, как апельсин.

– И дешевле?

– Разумеется. Но это – вариант на самый крайний случай, чтобы палка вдруг не выстрелила.

– Разумно. Хотя… довольно жестоко. С моей точки зрения. Вы же столько лет были близки…

– Ну и что? Я не имею права на такую роскошь, как сентиментальность. И тебе не советую в нее впадать. Во-первых, это не твое амплуа, а во-вторых, у этих игр есть свои правила, которые лучше соблюдать.

– Но ведь она не знает этих правил!

– Тем проще для нас. А мне позарез нужна эта поездка, иначе пойду по миру с протянутой рукой.

– Насколько мне известно, у тебя…

– Пришлось сделать один важный документ и кое-какие действия с ним. Стоило практически всех моих сбережений. Но зато теперь у меня стопроцентная гарантия безопасности. И возможность поговорить кое-с кем на равных. После чего – конец этой безумной гонки, свобода и личное счастье.

– Я могу поинтересоваться, о каком документе речь?

– Знаешь, тебе лучше об этом не знать. Крепче спать будешь.

Глава третья. Дунька в Европе

Через два дня, с утра пораньше, я уже была у Аси. Там какой-то ее приятель-визажист придал моей не слишком оригинальной физиономии максимально возможное сходство с фотографией на загранпаспорте и помог надеть действительно красивый парик – практически копию Аськиной шевелюры. Лететь мне предстояло в брючном костюме моей подруги, так что свои брюки и курточку я оставила у нее, а сама переоблачилась в очень элегантный и наверняка не дешевый наряд в бежевых тонах.

Дымчатые очки довершили создание двойника: из зеркала на меня действительно смотрела Ася. Сама же она, умело скрывая нервозность, объясняла мне, где путевка, где страховка, а главное – заставила наизусть затвердить номер телефона, по которому следовало позвонить в первый же день прилета, и фразу, которую обязательно нужно сказать. Пароль, в общем.

После этого она с помощью того же визажиста придала себе максимальное сходство со мной и мы отправились в Шереметьево. Впервые я ехала в так называемом «лимузине» и чувствовала себя не то миллионершей, не то эстрадной звездой, не то героиней какого-то фильма из великосветской жизни. Точно сказать не могу, знаю только, что элегантная блондинка в фирменном прикиде у меня с моей собственной персоной никак не ассоциировалась. Мне просто казалось, что я вижу свой очередной несбыточный сон о Париже, вот и все.

Аська клюнула меня в щеку и пожелала счастливого пути и мягкой посадки. После чего довольно шустро затерялась в толпе пассажиров и встречающих, хотя направилась не к самому выходу, а куда-то вбок. Ну, мало ли что там могло находиться, правда? Я же целиком сосредоточилась на совершенно новой для меня процедуре вылета за границу.

Проходя таможенный контроль я заставила себя мысленно повторять супербессмысленную детскую считалку про десять негритят. Зачем? А затем, что будучи довольно начитанной девушкой я в каком-то фантастическом произведении о телепатах почерпнула такую интересную вещь: если повторять в уме что-то, совершенно не имеющее отношение к текущему моменту, то твои настоящие мысли никто прочитать не сможет.

Пограничники, конечно, не телепаты, но кто их знает! В газетах вон пишут, что они все как один отличные физиономисты и неплохие психологи. Возможно и так, но на меня они обратили ровно столько же внимания, сколько на остальных пассажиров, то есть мазнули взглядом по лицу и поставили соответствующую отметку в паспорте.

Так что некоторое время спустя, дрожа от восторга, ужаса и возбуждения, я благополучно миновала таможенный и паспортный контроль в Шереметьево и направилась навстречу чудесной неизвестности. И чудеса не замедлили сказаться: первым делом я столкнулась нос к носу со своим непосредственным начальником и его супругой, которые, к счастью, летели не в Париж, а в Анталию.