Сара Харви - Секс в другом городе Страница 12

— Ну, я живу одна… — неопределенно отозвалась Серена.

— А мной давно пренебрегают, — сказала Эмма.

— Ну а ты у нас и вовсе обманутая, — добавила Серена.

— Спасибо, что напомнили, — процедила я.

— Так чего же мы ждем? Мы ведь не стали бы раздавать советы, которым сами не стали бы следовать?

— Ну, я голосую «за», — Эмма ухмыльнулась. — Это куда лучше, чем ждать, когда Тео снова забудет мне позвонить. Какие установим правила? — Она поставила стакан и, опять нырнув в свою необъятную сумку, извлекла ручку.

— Правила?

— Соревнования всегда проводятся по правилам.

— Так это соревнование?

Я переводила взгляд с одной подруги на другую, как болельщик во время Уимблдонского турнира.

— Думаю, это добавит остроты. Скольких мы сможем трахнуть? Сколько разобьем сердец? Теперь определимся со сроками. Посмотрим… Кто поимеет больше всех парней, скажем, за… два месяца? Поглядим, кто покажет лучшие результаты. — Серена определенно разошлась. Мои небольшие сомнения постепенно набирали вес, превращаясь в сомнения куда более значительные. — Победитель получит приз, будут и поощрительные призы: например, тот, кто первый дойдет до двадцати, получит бутылку шампанского или что-нибудь еще.

— Не знаю, как насчет приза. Если ты умудришься трахнуть такое количество мужчин за два месяца, думаю, тебе потребуется медаль и полное медицинское обследование.

— Пожалуй, Серена немного завысила планку, — согласилась Эмз, — но мы можем определить абсолютного победителя… Например, набравшая наибольшее количество очков будет коронована как официальная принцесса флирта. А проигравшая ведет двух остальных участниц в тот чудесный маленький итальянский ресторан на Хай-стрит и оплатит все, что они пожелают заказать. Что скажете?

— Скажу, что лучше опустить этап соревнований и сразу отправиться в итальянский ресторан. — Я озабоченно нахмурилась.

— Отличная мысль, — с энтузиазмом поддержали они, быстро осушили бокалы и вылезли из-за стола.

— Спагетти прекрасно пополняют запас жизненных сил, а этого нам понадобится в избытке, — заметила Эмма, беря меня под ругу и похотливо улыбаясь.

Серена подхватила меня с другой стороны со словами:

— План соревнований можно обсудить и за едой.

— План соревнований? — волнуясь, уточнила я, пока они волокли меня к стоянке такси.

— Да, основные правила игры, — хихикнула Рен.

— Правила игры в «казаки-разбойники», — засмеялась Эмма. — Докажем, что не только они могут быть ублюдками. Берегитесь, парни, девчонки собираются пошалить!

Глава третья

Когда мы вернулись, на автоответчике Эммы было сообщение от Макса.

— Алекс, это я. Возьми трубку, я знаю, что ты там…

А вот тут ты ошибаешься, приятель, меня как раз не было, я объедалась креспелле {Итальянское блюдо, тонкие блины с разнообразной начинкой, которые запекаются с сыром пармезан под соусом бешамель.} и галлонами поглощала фраскатти {сладкое итальянское вино}, одновременно пытаясь урезонить своих совершенно обезумевших подруг. Так-то вот! Я показала телефону язык.

— Алекс, послушай, это просто смешно… Нам нужно поговорить… Завтра я буду дома. Жду тебя к часу.

В этом весь Макс. Никаких «если сможешь» или «как тебе удобно», просто приказания, которые я обязана выполнять.

— Ну что, ты… ты сб… сбрашьсяитти? — заплетающимся языком пробормотала Эмма, цепляясь за вешалку в прихожей в попытке устоять на ногах.

— Нзнаю. Я прданзнаю. Пдуспать.

Здравствуй, пол.

На следующий день я проснулась с ноюще головой и с ноющим чувством, что нужно встретиться с Максом.

Мне хотелось послушать, какие объяснения он приготовил, если приготовил. Может он просто вызывает меня, чтобы устроить разнос по поводу простыней, просверленной ванны и взорвавшегося надеюсь, телевизора. Кто знает. Я могу услышать извинения. Может быть. Перед уходом Эмма в придачу к яичнице с беконом дала мне пару советов.

— Алекс, сколько бы он ни умолял, не сдавайся.

— Умоляющий Макс? Не смеши меня.

— Думаешь, зачем он назначил встречу? О: хочет, чтобы ты вернулась.

— Ты считаешь?

— Ну не прибраться же он попросит.

— Зная Макса, я бы не удивилась. — Слабая попытка пошутить далась мне нелегко.

— Просто будь поосторожнее, малышка, на этом трудном этапе кажется, что гораздо проще все простить, забыть и вернуться. Тебе нужно время, чтобы преодолеть это чувство. Не отступай, Лекс, ты пожалеешь об этом. Ты тоскуешь не по Максу, а по прошлой жизни. Я знаю, как это бывает, со мной было то же самое. В какой-то момент ты настолько теряешься, что единственное, чего хочется — это вернуться домой, но это не то, что тебе нужно, поверь мне.

— Я знаю. Сейчас мне нужно совсем другое, и это…

— Ну-ну? — Эмма подалась вперед.

— «Алказельцер». Будь ангелом…

Минут двадцать я сидела в машине и смотрела на дом, мысленно прокручивая все прекрасные моменты, которые пережила здесь. Яичница и бекон танцевали джигу у меня в желудке, а в горле стоял ком размером с гриб. Это плохо. Нужно собрать все силы — когда я войду в эту дверь, меня не должны душить слезы и руки не должны трястись как сейчас, хоть я и вцепилась в руль так, что побелели костяшки пальцев.

Чтобы собраться с духом, я представила обнаженного Макса в постели с Маделин, изо всех сил пытающегося подтвердить свою репутацию, хотя это и причинило мне боль. Макс, которого я, как мне казалось, любила, был просто плодом моего воображения. Настоящий Макс обманывал меня, настоящий Макс приставал к одной из моих лучших подруг. Я словно колола себя иголкой, чтобы привыкнуть к боли. Вновь и вновь прокручивала я в голове все подробности его измены, пока не почувствовала, что уже могу без слез выйти из машины, подняться по ступенькам и позвонить в дверь.

Макс открыл дверь. Я не видела его уже больше недели. Почему-то казалось, что прошел месяц. Он был одет в джинсы и засаленную футболку, выглядел уставшим и слегка помятым, словно только что вылез из кровати.

Увидев его родное лицо, я вновь почувствовала, как к глазам подступают горячие слезы, но постаралась сморгнуть их и сосредоточиться на мысли, что этот мужчина полный засранец. Он, возможно, и симпатичный, но все же засранец. Очень симпатичный. Я забыла, какие ямочки появляются у него на щеках, когда он улыбается. Засранец, Алекс. И как падает на васильковые глаза блестящая черная челка. Большой засранец, Алекс. Забудь о том, что он симпатичный, думай только о том, что он засранец. О'кей?

— Алекс, я не думал, что ты придешь.