Евгения Михайлова - Длиннее века, короче дня Страница 13

– Наверное, да. Я боюсь.

Глава 7

Утром они ехали по указанному адресу, и Маша тихо рассказывала:

– Ты представляешь, Вера, мы с Лешей стали любовниками в тот день, когда он впервые изменил своей жене.

– С кем?

– Девочка у них в бухгалтерии есть. Он работал в «Автодоре». Мы с Людой встречались с этой Катей.

– Ну и как она?

– Симпатичная. Говорит, после того что между ними произошло, он переживал, не мог на нее смотреть, просил больше не подходить. Высадил, денег дал… Отчаяние это было. Он – человек крайних эмоций. В Люду влюбился в институте, думал, чувства сохраняются до конца дней. Не получилось. Точнее, получилось – хуже некуда. Она его почти ненавидела, он довел себя до психопатии.

– Тяжелый случай. Маша, ты думаешь, у вас что-то получилось бы?

– А у нас получилось. Мы встретились как после разлуки. Я часто у них дома бывала. Мы просто не разрешали себе замечать, что нас тянет друг к другу. Такие неправильные, такие прямолинейные, верны… не тем людям были. Я поверила в то, что встречи предначертаны свыше. Он пришел, и мне сразу показалось все в нем родным – его дыхание, его тепло, его страсть… Мне кажется, если бы мы успели поссориться и он ударил бы меня, я поцеловала бы его руку.

– Господи. Тебе нужно как-то выбираться из этой подростковой экзальтации. Одного распустила дальше некуда: в гараже спала, пока он в твоей квартире пьянствовал. Другому руку собиралась целовать за то, что мог ударить.

– Он не мог. Меня – не мог бы никогда. Я знаю. Я просто так объяснила свое отношение к нему.

– Сколько я тебя помню, все по тебе сохли, подыхали, штабелями укладывались. Неужели нормального не можешь найти?

– Вера, нет более субъективного понятия, чем норма. Я нашла то, что нужно мне. Теперь хочу узнать, почему и как нас оторвали друг от друга. Ты же читала вчера его записку жене. Он все решил…

– Что будешь делать, когда узнаешь?

– Понятия не имею. Вот к гадалке едем. Разве тебе не интересно?

– Интересно. Хочу к ней присмотреться. Может, тоже в гадалки подамся. В нашей конторе мухи дохнут от вида прокисших баб. А у кое-кого жизнь кипит и кошелек наполняется. Я про твою гадалку.

Они приехали к обычному жилому дому, поднялись в съемную квартиру, где в длинной прихожей стояли стулья вдоль стен и торчали нелепые цветы в дурацких горшках. Во всяком случае, они такими показались Маше в данном интерьере. Сели на свободные места под настороженными и любопытными взглядами других посетительниц. Маша подумала: «Так, наверное, смотрят друг на друга подопытные крысы в виварии». Женщины входили, выходили. Маша ждала, когда ее позовут, как велела Таня. Вообще-то она все еще подумывала о побеге. Но внезапно дверь комнаты широко распахнулась, и на пороге появилась женщина неопределенного возраста, опирающаяся на палку. Одна нога у нее была заметно короче другой.

– Кто от Татьяны? – спросила она резким голосом.

Маша вскочила, как школьница на уроке. Женщина повернулась и молча пошла в комнату, Маша поплелась за ней. Комната как комната. Стол, стул, диван, большой журнальный столик со свечами, стеклянными шарами и еще какими-то непонятными предметами. Гадалка села за стол, Маша – на краешек стула перед нею.

– Вы будете спрашивать или мне сразу говорить, Нина Арсеньевна?

– Имя, фамилия?

– Мария Ступишина.

– Какой вопрос?

– Я хотела бы, чтобы мой муж потерял ко мне интерес, развелся по своей инициативе, короче, ушел бы из моей жизни.

– Есть другой?

– Нет. Я просто хочу, чтобы ушел этот.

– Чья квартира?

– Моя.

– Какая?

– Пятикомнатная, – улыбнулась Маша. – Извините, но у меня такое впечатление, что я пришла в риелторское агентство. Или вы по совместительству?

Гадалка какое-то время молча смотрела на Машу, та не отводила взгляда. Рассматривала ее лицо – гладкое, без морщин, волосы серого, мышиного цвета, стянутые сзади в пучок, такого же цвета неморгающие глаза. «Могла она или не могла?» – думала Маша. «Характер показывает», – безразлично думала гадалка.

– Фотка есть?

– Извините, я забыла. А без нее нельзя?

– Можно. Представь его мысленно, я считаю.

Маша собралась, представила себе мужской манекен из ближайшего бутика и постаралась зафиксировать его в мозгу. Верит она или не верит, а рисковать незачем.

– Представили? – спросила она минуты через две.

– Да, – буркнула Нина Арсеньевна. – Через два дня приходи за отваром. Сегодня прием – пять тысяч, отвар – десять.

– А сегодня его у вас нет, что ли?

– Есть – для тех, кто раньше заказывал. Я что – всем из одного ведра наливаю? Каждому свой делаю. – Серые глаза, наконец, моргнули.

– Надеюсь, что не из одного ведра, – кивнула Маша. – А это вы не будете делать? – Она показала на свечки, шары на журнальном столике.

– Не требуется, – отрезала Нина Арсеньевна. – Не поможет отвар – тогда по-другому…

– Понятно, значит, через два дня приеду. – Маша положила перед ней пятитысячную купюру и пошла к выходу, стараясь идти не слишком быстро. Настырный взгляд просто толкал ее в спину.

– Ну, как? Ты чего, зомбированная, что ли? – нетерпеливо спросила у нее Вера на улице.

– Возможно, – Маша перевела дыхание. – Я ей не понравилась точно. А манекен, который я представила себе вместо мужа, – он вроде сошел. Через два дня отвар для него будет готов.

Они сели в машину, сразу зазвонил Машин телефон.

– Слушай, – недовольно произнес ленивый голос Тани, – ты чего там выделывалась? Тебе помогают, а ты… Я прям не знаю.

– Таня, а что не так?

– Вопросы какие-то… Ты чего в этом смыслишь? Я у тебя про твое римское право спрашиваю? Ладно, не подставляй меня больше. Делай, как говорят, и она поможет тебе, как Людке. Вернее, помогла бы, если б он не того…

Маша до крови прикусила губу, чтобы ничего не сказать.

Глава 8

Она высадила Веру у ее дома, подъехала к своему, втиснула машину в промежуток на парковке, вышла, стала закрывать дверцу… и вдруг практически оглохла от пронзительного визга.

– Ты! – вопила самая странная соседка по дому, которую все старались обходить стороной. – У тебя, наверное, с головой не в порядке, я экологическую полицию вызову, я сама твою машину разобью! Ты что наделала?

– А что я наделала? – Маша в растерянности посмотрела под колеса автомобиля: вдруг она котенка или мышонка задавила.

– Цветок помяла, практически сломала! Если каждая дрянь будет во дворе цветы калечить… – Соседка взяла слишком высокую ноту, голос дал петуха, она закашлялась.

– Здесь нет никаких цветов, – воспользовалась паузой Маша. – Вы втыкаете какую-ту ерунду, я сама видела. Перья, ветки, искусственные листья, бантики. Вот что вы тут выложили из булыжников и украсили банкой с перьями?