Шеннон Маккена - Не лучшее время для любви Страница 13

Это пугало ее. Вся ее жизнь пугала. Хорошо королеве варваров: она ничего не боится, ведь за ее спиной армии вооруженных до зубов наемников. Она любого может заставить выполнять свои капризы.

Еще никогда у нее не было таких живых сексуальных фантазий. Она видела его голым, с покрытым потом мускулистым торсом. Напряжение нарастало, пальцы убыстряли темп. Еще никогда она не доводила себя до такого блаженства и… не могла кончить. Это выводило из себя.

Марго рисовала его снова и снова во всех мыслимых позах и нарядах, но ничего не выходило.

Черт возьми! Это сводило ее с ума. Простыни стали мокрыми от пота. Она не могла контролировать свои собственные фантазии, он не давал ей довести дело до конца.

Тогда она представила, как перерезает путы, связывающие его руки и ноги, перекатывается на спину, предоставляя ему свободу действий. Несколько долгих секунд он изумленно смотрит на нее, затем, навалившись сверху, грубо входит в ее лоно, заставляя кричать в безумном экстазе. Все. Она получила что хотела.

И осталась одна в постели. Одна по жизни. Она страдала от утраты того, чего никогда у нее не было.

Какая дура! Разве можно мучить себя такими фантазиями? Она с трудом боролась со слезами, наворачивавшимися на глаза. Достаточно она уже наревелась.

Глава 5

У Марка Уортингтона было отвратительное настроение.

Годы терпения и стараний, вложенных в младшего брата Фариса, пошли насмарку, как будто его вирусом заразили.

А виной тому – эта сучка Каллахан.

Он бы и рад увидеть ее мертвой, но Фариса это может надолго выбить из колеи. Лишь немногие знали об уникальных данных Фариса. Еще меньше знали о том, с каким риском сопряжена его деятельность. До сих пор Марк всегда одерживала верх. И все же сложившаяся ситуация беспокоила его.

Успокоить Марка могла лишь работа в лаборатории, где он возился с тем, что Присцилла, последняя, четвертая и худшая из жен их отца, называла «игрушками». Но скоро она поймет, как сильно ошибалась на его счет. Так же как и отец понял это, когда пришло время. Все они в итоге понимают.

Но Присцилле он преподаст отдельный урок.

Марк достал из формы студенистый слепок руки доктора Дрисколла. Выбор колера мертвенно-зеленого цвета позабавил его; впрочем, это подходило психическому состоянию последнего. Он придвинул лампу, чтобы лучше разглядеть отпечатки пальцев. Все линии, весь рисунок были полностью переданы с удивительной точностью.

Не идеально, но достаточно, чтобы обмануть датчик.

Он прижал слепок к сенсорной панели датчика. Его база данных была точной копией базы данных исследовательских лабораторий «Кэликс», и все благодаря злому гению Карузо.

Машина отрицательно пикнула. Соответствий не обнаружено.

Все работало именно так, как и обещали продавцы. Защита от подделок и попыток незаконного проникновения. Здесь стояла полная биометрическая система защиты, измеряющая пульс, состояние кожного покрова и электромагнитный импульс, а не только снимающая отпечатки пальцев.

Это одна из самых дорогих защитных систем на рынке. Карузо собственноручно разработал ее. Марк пожалел, что так быстро принял решение убить его. Крейг еще мог понадобиться. Именно он предложил гелиевые слепки для проверки работоспособности системы. Марк всегда следовал его наставлениям.

Но Крейг начал играть с ним в игры за власть. Да еще спрятал матрицу для слепка руки Присциллы. Какие уж тут партнерские отношения?

Марк сбрызнул слепок спреем и ввел внутрь каждого пальца специальный раствор, придуманный Карузо. Он работал аккуратно и тщательно; помогало то, что руки у них с Дрисколлом схожи по размеру.

Он натянул слепок на руку точно перчатку и прижал к сенсорной панели датчика. Две секунды, и монитор ожил. Обнаружено сходство. Доктор Кит Дрисколл, заведующий лабораторией в исследовательском подразделении «Кэликс». На мониторе появилось полное улыбающееся лицо.

Марк улыбнулся в ответ. У Дрисколла был самый широкий доступ, блокируемый только лично Присциллой Уортингтон. А значит, это стоило затраченных усилий. Наконец ему удалось соблазнить старика после месяцев флирта. Дрисколл оказался женат, и у него имелось трое детей, но его предпочтения были хорошо известны в узких кругах. Он любил молодых парней. Практичность Марка не позволила воспользоваться ему чьими-либо услугами. К чему рисковать, когда он и сам достаточно привлекателен, чтобы справиться с заданием?

Ему даже не пришлось проходить через самую неприятную часть процесса. Впрочем, сама возможность этого мало его смущала. Сексуальность Марка была уникальной, его переполняла энергия. Второстепенные детали: возраст, красота, пол – были ему безразличны.

Дрисколл пил мартини, разбавленный наркотиком, бокал за бокалом, и вскоре вырубился. Марк снял все антропометрические данные для матрицы руки Дрисколла, раздел его, затащил в машину и выбросил, голого и без сознания, на лужайке его собственного дома.

Поговаривали, что после этого его жена сбежала с двумя младшими детьми в Бостон, а старший, студент Калифорнийского университета, не разговаривает с отцом. После той ночи доктор Дрисколл боялся посмотреть Марку в глаза. Он выглядел бледным, похудел.

Марк удовлетворенно смотрел на улыбающееся лицо Дрисколла на экране монитора, весьма довольный собой.

В дверь коротко постучали. Марк едва успел накинуть целлофановую скатерть поверх своих игрушек, как дверь распахнулась.

Вошла Присцилла. Десять лет назад, когда она только познакомилась с отцом Марка, Титусом Уортингтоном, владельцем компании и генеральным директором «Кэликс фармасьютиклз», она была несколько тоньше в талии и лодыжках. Она очаровала старика красотой, блестящим умом и сильным характером, но черты лица ее огрубели за эти годы. В белом лабораторном халате и с темными волосами, забранными в узел на затылке, она походила на гестаповца.

За ней следом тенью проскользнул огромный телохранитель, Морис. Она наняла его сразу после смерти Титуса, и вскоре он переехал в ее апартаменты.

Она бросила презрительный взгляд на его игрушки.

– Все еще в песочнице играешь, Марк?

Марк сжал кулаки, ногти впились в перчатки-слепки руки Дрисколла.

– Я занимаюсь новыми технологиями. Она фыркнула.

– Да ты ими уже не первый год занимаешься. Ты ведь весьма неглуп. У тебя, кажется, три докторские диссертации за плечами? Может, уже перестанешь ерундой заниматься и сделаешь что-нибудь полезное?

«Например, спланирую твой позор и падение».

– Я работаю над патентом одного из своих изобретений, – сказал он неопределенно. Пусть думает, что он полный идиот, – ему наплевать. Ее дни все равно сочтены.