Барбара Майклз - Князь Тьмы Страница 13

Теперь в полутемной комнате горели только ночники да настольная лампа. Пора было предпринимать следующий шаг, пока Кэтрин окончательно не впала в наркотическое забытье. Питер встал на перила и затем без труда перебрался на крышу. Там он лег па живот и, упираясь в шифер коленями, а левой рукой обвив водосточную трубу, свесился вниз. Положение было не слишком удобным, но он не собирался долго так висеть — ровно столько, сколько требуется, чтобы метнуть нож. Кэтрин, со своим зацикленным на привидениях сознанием, должна подумать, будто нож возник из ниоткуда. Итак, следующим номером программы значился полтергейст.

Одно точное движение кисти руки — и готово. Клинок с глухим стуком вонзился в деревянную спинку кровати.

Как ни сильно было желание собственными глазами увидеть плоды своего труда, Питер не позволил себе задержаться. Жаль было бы испортить такой эффектный трюк. Теперь Уилл точно станет обыскивать дом. И если он обнаружит хоть какие-то признаки материальной природы полтергейста, вся игра насмарку. Быстро перебираясь по водосточной трубе, непрошеный гость вполз обратно на крышу. Он добрался до конька, когда раздался визг. Питер уже спустился и бежал через парк, а Кэт все не унималась.

Он спал сном праведника — крепко и без сновидений. Недаром говорят, что вечерние прогулки лучше всего помогают против бессонницы. Проснулся Питер оттого, что солнце светило в глаза. Он лежал, щурился и обдумывал следующий шаг. Необходимо сделать так, чтобы они пригласили его пожить у них в доме. На Кэтрин в этом смысле рассчитывать не приходилось. Она была не только равнодушна к его чарам, но враждебна и подозрительна. Тифани представляла собой более благодарный объект для ухаживаний. Однако Питер понимал, что завоевать ее с наскока тоже вряд ли удастся. Между тем успех всего предприятия зависел от быстроты его действий. Если Кэт будет продолжать в том же духе, она спятит совсем скоро, и ему нельзя пропустить незабываемый момент. А потому желательно не просто приходить с визитами, а жить в соседней комнате.

Остаток утра Питер провел в магазине мистера Грира, выбирая костюм для верховой езды. Его подмывало явиться завтра на охоту в свитере и старых слаксах. И он так бы и поступил, когда бы не сомневался, что общество оценит его шутку. Нарядившись, Питер взирал на себя в зеркале с гримасой иронического изумления. По допотопности и неудобству униформа не уступала, наверное, камзолу и панталонам.

К Мартину он пришел после трех. Доктор принимал пациентов, которых не принял утром, и Питеру пришлось ждать. Когда его, наконец, провели в кабинет, он увидел, что Мартин наливает себе из бутылки, которая хранилась у него в нижнем ящике стола.

— Я обычно не пью днем, но сегодня так устал...

— Мало спали?

— Совсем не спал. — Проглотив свое «лекарство», Мартин поморщился. — А вы откуда знаете?

— Да так... Люди говорят...

— Точно. — Мартин вздохнул. — И что они говорят?

— Да разное. Смотря кого слушать.

— Конечно, конечно. Вы очень деликатны, Стюарт. Но что толку в деликатности, когда город полон слухов? Вы видели Кэтрин Мор?

— Да, мы познакомились вчера. Она показалась мне не совсем здоровой. Что с ней такое? Наркотики? Нечистая совесть?

— Почему вы решили, что она нездорова?

— Вы хотите спросить, какое мне до нее дело? Никакого. Я интересуюсь, потому что Тифани живет с ней в одном доме. Там еще двое бестолковых слуг, а до ближайшей усадьбы не меньше двух миль. Наркоманы — не самые безобидные соседи.

— Она не наркоманка.

— Мне все равно, кто она. Но девица неуравновешенна, это видно. Она может причинить вред Тифани.

— Вряд ли. А почему вы так разволновались, Стюарт?

— Я люблю Тифани, — сказал Питер, глядя в глаза доктору так искренне, как только умел.

— А она вас любит? — Хоть Мартин мрачно хмурил брови, в голосе слышались насмешливые нотки.

— Я знаю, что выгляжу нелепо, — Питер мялся, изображая смущение, — но ведь бывает такое... Нет, она меня не любит. Пока не любит. Но со временем, я надеюсь... А сей-час она в опасности. Что происходит у нее в доме?

— Все обстоит гораздо хуже, чем кажется на первый взгляд. — Мартин принялся набивать трубку. Питер ждал, догадываясь, что личное беспокойство борется сейчас в Мартине с врачебной этикой. — Это не вопрос врачебной этики, — продолжил доктор. — Конечно, можно сказать, что Кэтрин страдает слуховыми и зрительными галлюцинациями. Но она не из тех, у кого бывают галлюцинации. Боюсь, Стюарт, это дело рук человеческих. Какой-то упырь затеял опасную игру.

— Но зачем? — Питер, будто изумившись, раскрыл рот и вытаращил глаза. — Кому могло понадобиться?

— Понятия не имею. — Мартин развел руками. — Личных врагов у Кэтрин нет. Значит, можно предположить, что мстят враги ее дяди. Вы о нем, вероятно, слышали?

— Тифани рассказывала, что он любил шутить, притворяясь оборотнем.

— Не совсем так. Тифани была его любимицей и, конечно, теперь будет его защищать. Но он не шутил. Он всерьез практиковал черную магию. Его боялись и считали злым волшебником. Сама Кэтрин здесь не пользуется популярностью. Нет, она никому не сделала ничего плохого. Наоборот. Она многим помогает, но только анонимно. Она не трубит о благих делах, как здесь принято. Поэтому среди наиболее темной части населения ходят слухи, что она унаследовала от Стивена талант колдуньи.

— Невероятно, — пробормотал Питер.

— Вам виднее. Вы ведь собиратель фольклора. Скольких колдуний вы отыскали в Старом Свете?

— Нескольких. Но это было в глуши, в горах Шотландии... А здесь совсем другая жизнь, современный город...

— Цивилизация не избавляет нас от суеверий, — мрачно изрек Мартин. — Посмотрите, что пишут в газетах, — астрология, гадания, гороскопы, спиритизм. Вы знакомы с миссис Адамс, хозяйкой гостиницы? Она отлично ведет дела и неплохо ездит верхом, что не мешает ей состоять в членах некоего культа под названием Магна Матер. Вот вам и цивилизация. Не подумайте, что я обвиняю в чем-то миссис Адамс. Мне сдается, это придумал суеверный человек из простых, у которого неладно со здоровьем или деньгами. Он решил, что Кэтрин его сглазила.

— Но послушайте! Если какой-то сумасшедший так думает, то он попытается убить ее. Только убив ведьму, можно снять сглаз!

— Как раз этого я и опасаюсь. — Мартин выбил потухшую трубку. — Вначале были просто глупые выходки, но вчера он бросил нож, который едва не задел Тифани.

На этот раз удивление Питера было неподдельным. Если только Тифани не бросилась к Кэтрин в последний момент, нож никак не мог пролететь вблизи от нее. Что означают слова Мартина? Что он пытается доказать? Или выкладывает ему версию, которую услышал от двух перепуганных женщин?