А. Харрисон - Тихая жена Страница 14

Главное событие после обеда – это семинар о расстройствах пищевого поведения, спонсированный ее профессиональной ассоциацией. И хотя Джоди с этой темой не работает, ей нравится быть в курсе всего и общаться с коллегами. Она рассчитала время так, чтобы зайти в пару мест по дороге, собрала чеки от клиентов и одежду в прачечную.

Первым делом она заходит в банк. Хоть Тодд и называет ее работу хобби, вероятно, Джоди зарабатывает больше банковского работника, принимающего вклад, и больше баристы «Старбакса», который наливает ей кофе на вынос. В общем, хватает на хозяйство и кое-что еще. В прачечной приходится подождать, пока Эми обсуждает с каким-то мужчиной пятна крови на его рубахе. Мужчина выглядит очень аккуратно, полуботинки с кисточкой и довольно длинные ногти с маникюром. Он как будто бы взволнован, даже стыдится своей перепачканной рубашки, но Эми работает профессионально и не демонстрирует ни намека на то, что ее это хоть как-то интересует.

Подходит очередь Джоди, она выкладывает вещи, ждет, пока Эми все просмотрит – встряхнет, проверит, все ли пуговицы на месте, нет ли других дефектов, не забыто ли что в карманах, разложит по стопкам. Дойдя до поношенных хаки Тодда, она вынимает что-то из кармана и отдает Джоди, та, окинув забытый предмет взглядом, бросает его в сумочку.

Она поставила машину там, где стоянка запрещена, и спешит вернуться. Потом заезжает за картиной Раджпута, которую сдала на прошлой неделе, чтобы ее поместили в раму. Времени остается мало, но светофор все время зеленый, так что она успевает в библиотеку за несколько минут до начала семинара. В аудитории стоит гул, кто-то уже сел, но большинство стоят парами или группами побольше. Джоди осматривается, замечает довольно много знакомых лиц, но поздороваться не успевает, поскольку ведущий подходит к микрофону и приглашает собравшихся рассаживаться.

Первым лектором оказывается женщина в твидовом костюме елочкой и практичных туфлях. Она невысокого роста и шутит по этому поводу, вытягивая шею над кафедрой и опуская микрофон. По аудитории с готовностью пролетает смешок. Начало положено, женщина представляется, заново перечисляя свои достижения, о которых уже сказал ведущий. Она оказывается доктором социальной психологии и главным программным руководителем клиники, специализирующейся на работе с расстройствами пищевого поведения на Западном побережье. Джоди слышала, что анорексиков в таких клиниках кормят насильно, из-за чего они зачастую начинают страдать булимией, и многие оттуда сбегают. Главный программный руководитель об этом умалчивает. Она нахваливает персонал своей клиники, процесс оценки состояния пациентов, план терапии, занятия по теме правильного питания. Говорит, что расстройства пищевого поведения лечить трудно, что пациентам нужен особый уход, который можно получить лишь в условиях стационара. Советует научиться определять симптоматику, добавляет, что после выписки бывает полезна помощь квалифицированного терапевта. Еще она рекомендует ознакомиться с брошюрами, представленными на стойке информации.

Следующую (и последнюю) лекцию читает автор книги «Вы и расстройства пищевого поведения вашего ребенка». Он врач, ему чуть больше сорока, изможденное лицо и доброжелательный характер. Он объясняет, что начал исследовать эту тему, столкнувшись с анорексией, которая появилась у каждой из трех его дочерей в период полового созревания. Он рассказывает об эталонах красоты и о том, что в Америке многие помешаны на теме еды и диетах. Об идеальном образе себя и ненависти к себе. О том, что он чувствовал, когда его дочери после курсов лечения раз за разом снова возвращались к своим деструктивным привычкам. У него самого ответов на собственные вопросы нет. Его книга – это попытка морально поддержать родителей, столкнувшихся с аналогичной ситуацией, сказать, что их вины в этом нет и что не все недуги излечимы, как физические, так и психологические. Он врач, так что уверен в своих словах. Иногда приходится мириться с тем, что нам неприятно.

Во время дискуссии вскрывается очевидное противоречие между содержанием двух лекций. Врач утверждает, что от лечения в специальных центрах пользы не было. Главный программный руководитель прикрывается статистикой: процент успешного лечения у нее высокий, а число рецидивов – низкое. По ее словам, дети этого врача могут относиться к малочисленной группе, не поддающейся лечению. Врач ставит эти статистические данные под сомнение, расспрашивает о том, как собираются данные о выписавшихся пациентах и какие ведутся исследования. Завязывается спор, за которым собравшиеся терапевты и психологи увлеченно следят до самого конца.

Джоди немного задерживается и пьет кофе, стоя в кругу коллег, радостно разбирающих по пунктам увиденную только что перепалку. Она сама ненадолго отвлекается от их разговора, вспоминая о походе в прачечную, о том, что теперь лежит у нее в сумочке. Она достает находку и демонстрирует ее стоящей рядом женщине-психиатру.

– Это снотворное?

Та берет баночку и изучает этикетку.

– Да, эзопиклон, – и возвращает ее Джоди, не особо задумываясь – она все еще увлечена общим разговором.

На выходе из библиотеки Джоди пытается понять, как у Тодда оказалось снотворное, выписанное Наташе Ковакс. Она сама Наташу не видела уже несколько лет, и, насколько ей известно, Тодд тоже. На прошлой неделе он ужинал с Дином, но непонятно, как это может быть взаимосвязано. Разве что Наташа тоже пришла. Но он бы сказал.

По дороге домой Джоди вспоминает Наташу-подростка – такую, какой она была во время их последней встречи – крупную нахальную девчонку. У нее наблюдались некоторые проявления мании, наверное, потому и прописали снотворное. К тому же, она сейчас в университете учится. Джоди прекрасно помнит, какой это стресс. С одной стороны, нужно заниматься и получать хорошие оценки, а с другой – столько всего интересного. Допоздна сидишь с друзьями, слишком много пьешь – кофе, алкоголя, принимаешь веселящие таблетки и в итоге оказываешься напряжен настолько, что уже не уснуть. Только припарковавшись, она вспоминает про Дина, о том, что он звонил, и что она перезвонила, и что теперь снова его очередь. Дома она прослушивает автоответчик, но новых сообщений нет.

Развернув картину, Джоди ставит ее на камин. Золоченая рама подчеркнула золото в перьях павлинов, которого она изначально не заметила. Женщина в пышном убранстве красива, но сегодня кажется, что ее томит какая-то тоска или даже отчаяние. Складывается ощущение, будто в этом прекрасном саду она в заточении или плену. Может быть, рама слишком вычурная, слишком яркая для такой миниатюрной изящной картины и уязвимой девушки.

Джоди знает, что осознание бывает подобно ослепляющей вспышке – она наблюдала такое на клиентах, но у нее самой это происходит иначе. Долго, потихонечку. Можно даже сказать, что началось это параллельно с депрессией Тодда, когда все изменилось в худшую сторону, потом, опять же, эта депрессия так внезапно прошла, словно он вдруг нашел новый смысл в жизни. Это случилось весной или в начале лета, и Джоди радовалась, что он снова стал таким же, как раньше, хотя и довольно надолго впадал в задумчивость. Но теперь события набирают обороты, несутся вперед с такой скоростью, от которой становится тошно, и она понимает, о чем хотел поговорить Дин.

Джоди переодевается в простое черное платье. Стоя перед зеркалом на шкафу, она с удивлением обнаруживает, что выглядит прекрасно. Лицо бледное, но у нее от природы светлая кожа. Люди, бывает, волнуются, рекомендуют сходить к врачу. Время от времени она пользуется румянами, чтобы придать щекам хоть немного цвета, но на контрасте с ее молочно-белой кожей это выглядит вульгарно, так что делает она это не часто.

Она перекладывает кошелек с ключами в клатч, и тут звонит телефон. Джоди смотрит на экран. Прямо сейчас она с Дином разговаривать не может. Ей пора в ресторан. Она и так уже опаздывает, Элисон ждет. С Дином можно будет поговорить потом, решает она, но все равно берет телефон в прихожей и кладет на столик, надевает пальто, и на шестом звонке, непонятно почему, все же берет трубку.

– Дин, – говорит она. – Ты так настойчиво звонишь.

Элисон – коренастая розовощекая блондинка с голубыми глазами навыкате. Она практически ровесница Джоди – самый расцвет уже позади – и считает это достойной причиной носить каблуки чуть повыше, а декольте, наоборот, чуть пониже. Она дважды была замужем и разводилась, теперь же предпочла независимость, а к своим коротким бракам относится лишь как к нарушениям привычного жизненного ритма, временным, но неизбежным явлениям, за которые она не отвечает, как к плохой погоде, внезапному шквалу на обычно спокойном море.

«Клуб Гарнет» для Элисон как дом родной, там проходит вся ее социальная жизнь. Она часто проводит там и выходные, попивая колу в баре. Персонал и постоянные клиенты ей уже как родные, а она сама девочкам как мать. Они же из-за всего ссорятся – из-за графика, костюмов, музыки, где чье место. Босс Элисон, менеджер клуба, понимает, что она является в коллективе связующим звеном, так что делает ей определенные поблажки. Джоди вывела это из разговоров с Элисон.