Ольга Черных - Девять с половиной дней чужой жизни Страница 14

– Сильва, – начал осторожно, подбирая нужные слова. – Мне нужно время. Надеюсь, ты понимаешь, что я не отказываю в помощи этой женщине и не вынашиваю планов навсегда оставить тебя с ее именем. Я лишь прошу время, которое я использую для ее лечения. На этой неделе прилетает друг отца из Канады. Он известный нейрохирург и согласился провести ряд консультаций. Сама понимаешь, далеко не бесплатно, но я надеюсь, очень надеюсь на его помощь. Все будет идти параллельно, но, уверен, не по мановению волшебной палочки. Ничего нет сложнее и загадочнее человеческого организма. Пойми, пожалуйста, я не могу с точностью прогнозировать дату ее выздоровления, но убежден, что такой день обязательно придет. Эта дамочка не безнадежна, но родственники мешают мне и не хотят ждать. Им нужна она сегодня, сейчас и в самое ближайшее время – живехонькая и здоровехонькая. Иначе папа грозится перевести свое нерадивое и больное чадо в другую клинику, а то и вовсе отправить за границу.

– А, может, в этом выход? – несмело предположила Сильвия, втайне надеясь, что проблема, которая так остро и неожиданно встала перед ней, отпадет сама по себе.

В ответ Шура посмотрел каким-то особенным взглядом, в котором эмоций было больше чем вопросов.

– Я так не думаю. Во-первых, я категорически против того, чтобы ее вообще трогать. Вряд ли транспортировка пойдет на пользу, и будет способствовать дальнейшему выздоровлению. Это даже студент-первокурсник знает. А, во-вторых, если у меня заберут эту пациентку, даже сам факт ударит по престижу клиники. Мне просто перестанут доверять. Это – конец. Москва, не такой уж и большой город, тем более в определенных кругах. И тут место под солнцем дважды не завоюешь, – он тяжело вздохнул, и устало добавил: – Уж это я точно знаю.

Сильвия растерянно смотрела на доктора. Выхода не было. И в самом деле, он борется за себя, за папу – гениального врача, за честь клиники и еще старается помочь тяжелой пациентке.

Пока она размышляла, Ямпольский принял ее молчание за согласие. Глаза его возбужденно блеснули, а рука ласково погладила ее плечо.

– Я все сделаю сам. От тебя потребуется лишь открыть глаза и ощутить себя полным младенцем. Без памяти и речи, как будто бы ты заново родилась на свет, только уже совсем взрослой девочкой.

– Просто открыть глаза?

Шура согласно кивнул, но в этом жесте Сильвия уловила какую-то незавершенность и сразу заподозрила неладное.

– Надеюсь, мне не придется с ними разговаривать, вспоминать всех родственников и знакомых, друзей папы и школьных подруг этой самой Евгении? Они не будут спрашивать, что я в последний раз ела дома за ужином? Что предпочитаю на завтрак и так далее.

Он не сразу ответил. Шумно набрал в легкие воздух, резко выдохнул и озадачено промолчал. Потом сунул руки в карманы куртки и уже в который раз прошелся по кабинету.

– Понимаешь, тут уж все зависит от того, как на самом деле будет чувствовать себя наша пациентка… – сказал неопределенно, словно находился на планерке среди своих коллег. – Я, конечно, очень надеюсь, что до этого не дойдет…

– М-да, – закатила глаза Сильвия. – Бразильский сериал отдыхает. Все в наличии и даже более того. Богатая семья, непутевая дочь, от которой эти самые «богатые» не просто плачут, а горько рыдают, что видно даже на первый взгляд. Злодей, – она выразительно посмотрела на доктора, – и его коварная сообщница, преследующая свои планы. Скорее всего, она охотится не только за деньгами, но и за мужем жертвы – обаятельным и непревзойденным красавцем, который потом, конечно же, женится на ней, влюбившись без памяти. Вот только закончится все это плачевно. Жертва вылечится, сбежит от своих мучителей и благополучно вернется в семью. Пройдя столько испытаний, она образумится и станет хорошей. Это обязательное условие по закону жанра, а злодеев разоблачат и упекут в тюрьму на очень даже приличный срок. И, если им посчастливится оттуда выйти живыми и здоровыми, в чем я сильно сомневаюсь, остатки своих безрадостных дней они проведут в полном раскаянии и замаливании грехов, потому что у них больше ни на что уже не будет сил.

Шура с удивление посмотрел на нее.

– Ну, дорогая, то, что ты подаешь надежды в своей химии, я до сих пор не сомневался. Достаточно лишь прочитать название твоей диссертации, но о том, что у тебя есть еще и другие выдающиеся способности, я и не догадывался, – он озадачено потер подбородок. – И все же, думаю, мои злодейские планы ты сильно преувеличила. Я обязательно вылечу эту дамочку и не только потому, что она твоя копия. Я буду жить у ее постели, но поставлю ее на ноги и без промедления сам верну в семью. Кстати, сразу же выбрось из головы мысли относительно красавца-мужа. Во-первых, он этим качеством не обладает. Здоровый, грубый и, чем-то напоминает большую гориллу. Ну, а, во-вторых, тебе просто никто не позволит этого сделать.

– Это почему же? – вопрос таил в себе подозрение.

– Потому что, как только эта кошмарная история закончится, я сразу женюсь на тебе. И в этот раз все будет серьезно, – сказал он и, приподняв ее подбородок, посмотрел в глаза.

– Твои слова можно считать предложением?

– Ни в коем случае. Предложение – это что-то сомнительное. Его можно принять, а можно и отклонить. А мои слова утверждение. Я окончательно понял, что ближе и роднее тебя у меня никого нет, и больше не будет. Хочу, чтобы ты всегда была со мной. Мы и так непростительно много потеряли времени, – добавил тихо и вздохнул.

– А, как же любовь? Знаешь, несмотря на то, что мне давно уже не восемнадцать, я, как сопливая девчонка, продолжаю верить в это призрачное чувство.

– Хм, – он потер наморщенный лоб. – На этот вопрос я могу ответить без подготовки. Я люблю тебя уже много лет.

– Верно и самозабвенно, – добавила Сильвия и лукаво прищурилась.

– Да, именно так и есть, а все, что было в моей жизни помимо тебя, – он на мгновение задумался, подбирая подходящие слова, – назовем маленькими мужскими шалостями, о которых и вспоминать особенно не хочется. Так, обычное себе мужское дело.

Она немного отстранилась и присвистнула, что позволяла себе лишь в особенных случаях, и то, когда поблизости не было студентов.

– «Мужское дело»? Интересная теория, – засмеялась. – Выходит, мужчина – царь природы и волен творить все, что ему заблагорассудится, а женщина – хранительница очага и должна безропотно принимать выходки повелителя. Любить его и повиноваться. Все старо, как и этот мир, но как ни странно, из века в век остается неизменным.

– Такая понятливая жена, – Шура заметно повеселел и снова прижал ее к груди, – мечта каждого мужчины. Кстати, не все так безнадежно. Мы имеем небольшой запас времени. Ты можешь вернуться домой, уладить свои дела и решить вопрос с мамой, – он не дал возразить, нежно прикоснувшись губами к ее губам. – Маме скажешь, что подвернулась хорошая работа в Москве или командировка за границу в составе научной делегации, представляющей какое-то направление в химии. Мне ли тебя учить? Да и потом, я, думаю, она не будет обращаться к частному детективу, чтобы выследить тебя.