Элла Уорнер - Дай мне шанс Страница 14

Ошибки быть не могло – Дороти по-прежнему хотела его. Что бы ни мучило ее разум, – для него это было досадной загадкой, – ее тело было в полной гармонии с ним, Недом.

Подумав об этом, Нед взволновался. Он хранил обет воздержания так долго, что его гормоны, образно говоря, возбужденно звенели от предвкушения знакомого наслаждения. Истинного наслаждения. Особого наслаждения. С Дороти все было по-особому. Она была его женщиной, без всяких оговорок и сомнений. Необходимо убедить ее в том, что он – ее мужчина. Не стоит пытаться даже смотреть на эту мебель, пока он не решит главную проблему.

Разбираясь с пробудившимися в нем аппетитами, Нед понял, что ощущение пустоты внутри может быть вызвано и более прозаическим голодом.

– Пойдем-ка поищем, что бы съесть, Джок.

С веселым одобрительным лаем помесь колли, добермана и разных других пород – включая датча, как полагал Нед, – скользнула вниз и потрусила к двери, ведущей в дом.

Почему люди не могут быть столь же простыми и непосредственными? – подумал Нед с новым приступом досады. Он и Джок не испытывали трудностей со взаимопониманием.

Они вместе устремились в кухню. Она примыкала к тому, что было когда-то трехсекционным гаражом. Нед разрешал двум своим помощникам наведываться туда, чтобы приготовить кофе или бутерброды. Он всегда считал, что работа идет легче, если люди чувствуют себя как дома. Делить стол с Дороти – прекрасный способ заставить ее почувствовать себя с ним как дома.

Слишком много, слишком быстро, сказала она, но Нед не мог понять почему. Возвращение к совместной жизни окажется очень трудным, если его будут держать за порогом.

Нед открыл холодильник и достал одну из мясных костей, доставленных мясником сегодня утром.

– Где ты, Джок? Смотри-ка, твоя любимая. Окорок.

Пес нетерпеливо вцепился в кость зубами, одобрительно и с признательностью урча. Размахивая от удовольствия хвостом, он удалился в свой угол, где и уселся, защищенный от атаки сзади и с флангов двумя стенами; его настороженные внимательные глаза готовы были заметить любое фронтальное нападение. Джок ревностно оберегал свою добычу, с инстинктивной подозрительностью воспринимая малейшее движение в его направлении. Защита была высшим приоритетом. Даже Нед оказывался персоной нон грата, если подходил слишком близко,

Слишком близко! Нед уцепился за мысль. Возможно, именно против этого восставала Дороги – против того, чтобы слишком близко подпустить его? Желая защитить себя и ребенка – на случай, если он не изменил своего отношения к детям? Тот злополучный спор, видимо, глубоко запал ей в душу. Все эти восемь месяцев она, должно быть, снова и снова переживала его. Это многое объясняет.

Нед обдумывал такую возможность, доставая сыр и маринованные огурчики, вынимая из щкафчика крекеры и устраиваясь у стойки бара, чтобы с едой окончательно разжевать и сложившуюся ситуацию. Возможно, Дороти смущало наличие ребенка и она усложняла и запутывала то, что казалось простым и недвусмысленным ему.

По сути дела, ребенок был побочным продуктом их отношений. Естественно, Нед смирился с ним. Сейчас он точно это знал. Что бы он был за человек, если бы поступил иначе? Он бы смирился и с восемью месяцами, прошедшими без него. Но у Дороти пунктик на этот счет!

Возможно, она не хотела делиться с ним. Как Джок своей костью. Нед попытался сравнить поведение Дороти с отношением к нему собаки теперь, когда она стала осторожной, бдительной, готовой мгновенно отреагировать на любое сомнительное движение и сражаться до последнего. Владеть и охранять! Эта параллель кое-что прояснила.

Хотя было все-таки одно отличие. Нед знал, что, оставшись один на один с Дороти, он смог бы достучаться до нее. Может быть, именно этого она и боялась, зная, что он способен просочиться сквозь стены воздвигнутых ею укреплений. А впрочем, чего она боялась? Что Нед разлучит ее с ребенком или будет испытывать ревность, видя проявления естественной материнской любви?

Это смешно!

– Ты ведь знаешь мой характер, правда, Джок?

Пес устремил на хозяина внимательный понимающий взгляд.

– Разве я когда-нибудь поступал с тобой плохо?

Джок отрицательно зарычал.

– Мы ведь с тобой знаем, что я – соль земли? Нужно убедить в этом и Дороти. Но она уже так привыкла грызть эту старую кость раздора, что у меня возникают сомнения в успехе предприятия.

Рычание стало более грозным.

– Ты прав. Ей лучше знать. Спасибо за помощь, Джок! Ты – неоценимый источник вдохновения!

Поняв, что беседа окончена и хозяин удовлетворен, лучший друг человека поспешил получить свою долю удовольствия в еде. Он знал, что внутри кость намного вкуснее, чем на поверхности.

Мысль о том, что Дороти выставила его из-за неверия в способность Неда быть отцом, как-то не умещалась в голове. Она казалась ему крайне обидной, и, если таково мнение Дороти, он должен его изменить. Он так же прекрасно может справиться с отцовскими

обязанностями, как и с любыми другими! Даже лучше! В конце концов, он слышал столько жалоб молодых родителей друг на друга, что будет нетрудно придумать, как избежать взаимных обид.

Завтра он первым делом позвонит Джиму я выяснит у Флоранс, как менять пеленки. Он опровергнет мнение о том, что отцы не приспособлены или бесполезны для этой задачи. При желании он вообще может стать экспертом по уходу за детьми. Ведь на эту тему, должно быть, написаны горы книг!..

Если бы Дороти обращалась к нему за советом и поддержкой, а не выставляла его за дверь! Ведь чем больше она будет полагаться на него, тем больше будут совпадать их желания. Рано или поздно они снова смогут любить друг друга. Нед был уверен: у них все будет прекрасно. Волшебное слияние их тел, глубокая общность и одновременность переживаний… Нед так стремился к этому!

Этот ребенок его не сломит! И не разлучит с Дороти!

Заметно повеселев, Нед отрезал большой кусок сыра, положил сверху огурец и с аппетитом впился зубами в бутерброд. Завтра все будет иначе. Завтра он наголову разобьет все возражения Дороти и покажет, чего он стоит как отец. Он не позволит выставить себя снова. Нет!

– Идет твой папа, ребенок, – сказал он громко, наслаждаясь звучанием этих слов. – Идет твой папа.

7

Постучать в дверь, соединявшую квартиру Дороти с домом, могла только Трейси. Дороти, улыбаясь, крикнула:

– Входи!

Было восемь-тридцать – время, когда Трейси обычно заглядывала сюда, чтобы обсудить дела на день. Возвращение к рутине вернуло Дороти уютное ощущение обыденности и безопасности.

После той суматохи и неразберихи, в которые погрузил ее Нед вчера вечером, ей это было просто необходимо.