Джейн Кренц - Загадочное наследство Страница 15

– Ваши вещи! Не пострадали бы!

– Ерунда! – отмахнулся Вандайк. – Я собираю только латы и оружие, не картины или керамику.

Осторожно выглянув за дверь, Кейди увидела фургон в ложбине у поворота дороги. Туман заметно поредел. Машина стояла, ткнувшись задним бампером в большой валун.

Сообщив об этом, Кейди добавила:

– Все же не годится вашей коллекции оставаться там долго. На улице страшная сырость.

– На данный момент меня больше беспокоит наша с вами безопасность, чем железяки в фургоне, – отмахнулся Вандайк. – Что, если у них где-то на подхвате приятели? Да и не хочется, чтобы они смылись под шумок, пока мы тут беседуем. Кстати, – вдруг спохватился он, – а вы, собственно, кто такой, мистер? Кроме того, что вы друг мисс Бриггз?

– Кроме этого, я – ее работодатель, – холодно ответил Мак. – Короче, босс.

Глава 8

Так, значит, она не пыталась обойти их… его.

Два часа спустя, когда полиция уехала, увозя задержанных, Мак стоял перед камином, где уютно потрескивал огонь, и с интересом прислушивался к разговору Кейди с Эмброузом Вандайком. Обсуждалась коллекция (ее выгрузили из фургона и свалили в угол для дальнейшей сортировки, с которой хозяин явно не торопился). Беседа шла увлекательная, но Мак не находил в себе решимости присоединиться. Его только и хватало, чтобы сохранять вид культурного, благовоспитанного человека.

Между тем те двое успели перейти на ты. Что ж, опасность сближает.

– Понимаешь, Эмброуз, у меня есть знакомый, некто Тим Мастерс. Он как раз специализируется на доспехах и оружии тех времен, – оживленно говорила Кейди, баюкавшая на коленях пресловутый шлем. – О тебе и твоей коллекции я знаю от него. Пару раз он давал тебе консультацию насчет разных редкостей и запомнил, что ты увлекаешься именно Северной Италией. Кажется, как-то раз ты пытался раздобыть…

Внезапная жажда заставила Мака отвлечься от разговора. Отхлебнув немного приготовленного хозяином чаю, он нашел его вкус отвратительным – в основном потому, что, как почти всякий любитель крепкого кофе, терпеть не мог чай.

Однако выходило, что он совершил совсем не ту ошибку, из-за которой так казнился. То есть он и правда сделал скоропалительные выводы, но совсем иного рода, чем полагал. Не тогда, когда ввел в дело Кейди, а когда заподозрил ее в обмане и корыстных побуждениях. Она всего лишь занималась своим делом – так, как это себе представляла. Честно пыталась разыскать шлем. Да, она не соблюла букву договора, пошла на риск и, возможно, чуть не простилась с жизнью, но это уже из другой оперы. С этим он разберется потом.

А сейчас можно порадоваться тому, что между ними все в порядке, все по-прежнему.

Единственное, что омрачало горизонт, – это размер и качество облегчения, которые он испытывал. Почему-то он реагировал на все неадекватно, принимал все чересчур близко к сердцу – как ревнивец, который вдруг удостоверился, что возлюбленная ему верна. Он был вне себя от счастья.

Во-первых, это неосторожно, а во-вторых, нелепо, если вспомнить, что до этого вечера они лично общались часа полтора, не более, да и то при обстоятельствах, весьма далеких от романтики.

– Потрясающая вещь! – Восклицание Эмброуза Вандайка вывело Мака из раздумий. – В самом деле редкая. Подумать только, что это сокровище годами пылилось в запаснике какого-то захудалого музея!

– Тот случай, когда неведение – благо, – засмеялась Кейди, против воли восхищаясь богатством отделки и мастерством исполнения. – Хотелось бы знать, кто над ним потрудился. Что за очертания – сама элегантность! Ажурное плетение поверх основы… согласись, даже лучше, что оно не сплошное. Это подчеркивает выбранный мотив. Не странно ли, что древний мастер затратил столько времени и сил на предмет, место которого, по сути своей, среди разрушения и смерти?

– Необыкновенный, должно быть, был человек, – невозмутимо откликнулся Вандайк. – Лично меня больше занимает, как шлем попал в «Мир милитаризма».

– Ах да! – еще больше оживилась Кейди. – Я нашла упоминание о нем в архивах одного армейского музея начала прошлого века. Там есть приписка, что шлем снят с экспозиции для продажи на аукционе в Нью-Йорке в 1925 году. Жаль, нет никаких упоминаний о том, кто его купил. Он как в воду канул.

– Наверное, все очень просто. Человек по имени Белфорд скупал все, что подворачивалось под руку, чтобы основать свой «Мир милитаризма».

– Тогда почему же шлем пылился в запаснике?

– Возможно, он счел его слишком вычурным для своей тематики.

– Возможно, – согласилась Кейди. – Нам этого уже не узнать. По крайней мере, Эмброуз, ты можешь объяснить, как шлем оказался в твоей коллекции.

Мак сразу насторожился и отставил почти нетронутую чашку со стынущим чаем.

– Хороший вопрос, Кейди. Что скажете, Вандайк? Откуда он у вас? Я пользуюсь программой отслеживания всех аукционов и распродаж: публичных и частных, общедоступных и с ограниченным правом посещения, законных и не совсем. Шлем там не выплыл никаким боком.

– Кстати, как раз поэтому мы и работаем вместе, – добавила Кейди. – Программа не всесильна – например, не может отследить слухи. На этом специализируюсь я. Давай уточним одну маленькую деталь. С таким богатым опытом программирования ты ведь, конечно, общаешься с миром через Интернет? И коллекционируешь тоже, ведь верно, Эмброуз?

– Совершенно верно, но шлем попал ко мне совсем по другим каналам, – объяснил он. – Некий сверхсекретный посредник вышел на меня и объяснил, что есть возможность пополнить коллекцию редкой вещью при условии, что сделка останется в тайне. Я согласился, он привез шлем, получил наличные – и больше я его не видел.

– А сопроводительные бумаги? Он что-нибудь оставил?

– Ничего.

– Как, ты не потребовал?!

– В таких случаях я не качаю права, – с некоторым смущением ответил Вандайк.

– И вот вам результат, – едко заметил Мак, напоминая о недавнем грабеже.

– Вы правы, – еще больше смутился Вандайк. – Должен признать, я не настаивал, потому что от бумаг прямо-таки разило подделкой, особенно от квитанции о покупке на аукционе.

– Ну разумеется, – хмыкнула Кейди. – Подпись и печать были довольно расплывчаты, да, Эмброуз?

– Хуже того, – поморщился тот. – Все было размазано, как блин по сковороде. Я предпочел не копать глубоко.

– А зря. Стоило бы посоветоваться с другими знающими людьми. Хоть с тем же Тимом Мастерсом.

– Не буду спорить. Но согласись, Кейди, когда чего-то отчаянно желаешь, то намеренно закрываешь глаза на досадные мелочи, а я отчаянно желал заполучить этот шлем.

Неожиданно для Мака он ощутил вспышку симпатии к Эмброузу Вандайку. Теперь, когда все они сидели за хорошо освещенным столом, было видно, что ему никак не может быть больше двадцати пяти. При всей своей гениальности и умении делать деньги это был, в сущности, почти мальчишка.