Юлия Шилова - Жить втроем, или Если любимый ушел к другому Страница 15

— Так и было.

— И он оставил вам ключи от своей квартиры?

— Я сама этому удивилась, но, как видите, так бывает. Так вот, я открыла дверь этой женщине. Она стала убирать квартиру. В тот момент, когда она пошла выносить мусорное ведро, в квартиру ворвались налетчики. Они стали избивать Ирину и выпытывать у нее, где Олег. Они думали, что Олег дома. Его машина стоит на стоянке. Ирина ничего им не сказала. Я думаю, что она просто ничего не знала. Она работала у Олега помощницей по хозяйству уже три года. Думаю, что она никогда не задает ему лишних вопросов, а просто убирает и получает свои деньги. Она знает, что он уехал в командировку, но вряд ли знает, куда, насколько и по каким делам.

— А что он сказал вам?

— Что он занимается строительным бизнесом и едет по делам фирмы.

— В четыре утра?

— Так ему еще доехать до другого города надо.

— А где вы были в тот момент, когда убивали помощницу по хозяйству? Почему вы остались живы?

— Я и сама не знаю, как я осталась жива. Наверно, потому, что произошло чудо.

— А если конкретнее?

— Услышав крики домработницы, я залезла в шкаф, свернулась калачиком и укрылась большим теплым одеялом. Когда обыскивали шкаф, то одеяло не поднимали. Они не подумали, что под ним кто-то есть. Конечно, если бы подняли одеяло, то я бы уже сейчас не разговаривала с вами.

— Что было дальше?

— Дальше Ирину убили. Так как ключи торчали в дверях, они закрыли дверь с той стороны и уехали.

— А что делали вы?

— Я позвонила в милицию. Но я не знала ни улицы, ни дома, ни этажа. Радует, что мир не без добрых людей. Один паренек все это мне подсказал.

— Спасибо. Будем надеяться, что правосудие восторжествует.

Как только выключились все телекамеры и телевизионщики потеряли ко мне интерес, я быстро прошла на кухню и дрожащими руками стала наливать себе воду. Наблюдая за тем, с какой жадностью я пью воду, зашедший следом за мной на кухню следователь начал задавать мне интересующие его вопросы, и мне пришлось рассказывать все еще раз. Единственное, что я могла добавить, так это только то, о чем я не рассказала перед телекамерами. Одного из ворвавшихся в квартиру отморозков называли Врангелем. По всей вероятности, это была его кличка. А Олега они почему-то называли Окунем. Вероятно, что это было его прозвище, о котором я не могла знать в силу того, что знала этого человека совсем недолго.

— Насколько я понимаю, данное убийство не было совершено с целью ограбления, — прищурил свои хитрые глаза следователь.

— Нет, — отрицательно покачала я головой. — Они искали Олега. Ворвавшись в квартиру, они думали, что Олег, или Окунь, как они его называют, здесь. Если бы преступников интересовали деньги, то они бы перевернули все кверху дном. Это ни в коем случае не разбойное нападение.

Несмотря на мои вполне адекватные ответы и нелегкое душевное состояние, следователь никак не хотел оставить меня в покое и мучил меня своими вопросами, мотивируя свою назойливость тем, что он хочет составить более точную картину событий и выявить мотивы преступления. Так как я была единственным очевидцем данного убийства, то я хорошо понимала, что мне придется провести в этой квартире еще долгое время, потому что чем больше я говорила, тем все больше и больше вопросов возникало ко мне у следственно-оперативной группы.

В квартире собралось слишком много народа, поэтому стало трудно дышать. Я смотрела на понятых и прислушивалась к их каждому слову, потому что мне хотелось узнать об Олеге как можно больше. Еще недавно мне казалось, что этот добрый рыцарь спас меня от проблем и забот, а теперь я понимала, что чуть было не лишилась из-за него жизни.

Оказалось, что он уже три года снимает эту квартиру, а истинная владелица квартиры живет за границей. Соседи Олега оказались немногословны. Они не знали даже его имени, да и вообще заявили о том, что он бывал здесь достаточно редко. Ни с кем не здоровался и был крайне необщителен. В те редкие дни, когда он проводил в квартире, он вел затворнический образ жизни. У него никогда не было гостей.

Меня заметно напрягла та подозрительность, с которой меня расспрашивал следователь, показывая всем своим видом, что я что-то не договариваю.

— Вы мне не верите? — я посмотрела на следователя в упор и вытерла выступивший на лбу пот.

— Я этого не сказал, — тут же ушел от ответа он.

— Я знаю, что есть масса случаев, когда преступники выступают в качестве пострадавших, но это совсем не тот вариант. Вы же понимаете, что не я убила Ирину.

— А вас никто и не подозревает. Просто как-то подозрительно ваше знакомство с Олегом. То, что после нескольких часов знакомства вы поехали к нему на квартиру, — это вполне нормально по нынешнем меркам и неудивительно. А вот то, что, как вы утверждаете, практически незнакомый человек дал вам ключи от своей квартиры, настораживает. Хочется задать вопрос: вы точно не знали Олега до вчерашнего дня?

— Нет, — все так же устало ответила я. — Я оставила ему номер мобильного телефона. Мы договорились о том, что как только он приедет из командировки, то позвонит и заберет ключи. Его визитку я вам уже отдала.

— Да, ее уже проверили. Она липовая.

— Что значит — липовая?

— Такой строительной фирмы не существует.

— А мобильный телефон, который тоже в визитке указан?

— Он заблокирован.

— Я звонила ему в обед, он был недоступен.

— Теперь он заблокирован.

— Тогда непонятно, зачем он мне дал свою визитку.

— Видимо, чтобы произвести впечатление, уговорить поехать к нему домой и затащить в постель.

— А он меня в постель не затаскивал. Мы с ним до глубокой ночи проговорили. У меня была очень сильная душевная травма. Олег напоил меня виски и уложил спать. Сам уехал около четырех часов утра. Я не слышала, как он уехал, потому что спала.

— Интимные стороны сегодняшней ночи не имеют отношения к делу. Это ваше сугубо личное. — Следователь вновь всмотрелся в мое лицо и добавил: — Я прекрасно понимаю ваше моральное состояние. Но все же, если вы вспомните еще какую-либо информацию, то обязательно дайте нам знать.

Глядя на то, как фотографируют и осматривают труп, я закрыла глаза и подумала о том, как же мне хочется как можно быстрее унести ноги из этой квартиры. Когда меня наконец отпустили, предварительно сообщив о том, что мне придется еще не раз пообщаться со следователем, я вышла на улицу, вдохнула полную грудь воздуха и сделала все возможное, чтобы не разрыдаться на глазах у проходящих мимо меня людей.

ГЛАВА 8

Пока я добиралась до своего дома, я чувствовала себя как-то странно. Наверно, это оттого, что чем ближе я подъезжала к своему дому, тем все больше и больше осознавала тот факт, что нас с Пашкой больше ничего не связывает. И как это ни прискорбно произносить, но нас не связывает даже совместный ребенок.