Стелла Камерон - Несколько дней в аду Страница 16

– Бедный Сонни. Неудивительно, что он такой колючий.

И снова Эйнджел промолчал. Эйлин сжала его руку.

– Спасибо, что был искренен со мной. Теперь я лучше понимаю, что происходит.

– Если бы ты уже не влезла в это по уши, я бы тебе ни слова не сказал. Но ты уже замешана в это дело и должна понимать, что болтать опасно. Ты ничего про Сонни не знаешь, договорились?

– Я понимаю. Я сделаю все, чтобы помочь. И никогда никому ничего не скажу.

– Хорошо. Потому что я чувствую, когда кто-то врет, и обязательно узнаю, если ты кому-нибудь проболтаешься.

– Я никогда этого не сделаю, Эйнджел! – Ее сердце колотилось. – Правда!

– Прекрасно! Потому что, если откроешь рот, мне придется тебя убить.

Глава 10

Какие холодные у него глаза.

Эйлин заметила в углах его глаз морщинки. От смеха? Она вдруг представила Эйнджела, щурящегося на солнце, в руках – автомат.

– Это была шутка, – сказал он, – плохая шутка.

Может, и так. А может, и нет.

Эйлин встала так быстро, что ножки ее стула заскрежетали по деревянному полу.

– Спасибо за вино.

– Эйлин…

Он тоже встал, и она вдруг словно впервые увидела, какой он высокий и крепкий.

– Что-то я загостилась, – сказала Эйлин, справившись с волнением. – Аарон, наверное, удивляется, куда я пропала.

Эйнджел встал у нее за спиной, и Эйлин почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.

– Не нужно меня бояться, – сказал он.

– Я не боюсь.

– Нет, боишься. Я чувствую. У мужчин вроде меня особые отношения со страхом.

– Я знаю, у тебя была нелегкая жизнь.

– Я сам ее выбрал. Аарон не тревожится. Мальчики знают, что ты со мной.

Эйлин покраснела.

– Мне пора домой.

– Почему? Боишься, они могут подумать, что мы тут не только вино пьем?

Эйлин нервно рассмеялась:

– Нет, конечно нет. Просто я устала. Все эти приключения на болоте меня совершенно вымотали. Я так рада, что с Аароном все хорошо.

Эйнджел придвинулся ближе. Она чувствовала тепло его тела, слышала его дыхание.

Жаль, что она не на шпильках, вдруг подумала Эйлин. Тогда она была бы почти с него ростом и чувствовала себя более уверенно.

– Давай я вымою бокалы.

Она протянула руку, но прикосновение пальцев Эйнджела к ее шее заставило Эйлин замереть.

– Забудь о бокалах. Ты боишься, и мне это не нравится. Особенно когда я думаю, что причина твоего страха – я.

– Я не боюсь.

Пока он будет стоять за ее спиной, она не перестанет нервничать. Эйлин повернулась к Эйнджелу. Его рука скользнула по ее плечу. Он сжал ее кисть и принялся поглаживать нежную кожу запястья.

Эйлин охватило какое-то томление. Неужели она из тех женщин, которых возбуждает только страх?

– Ты видела тело Аарона?

– Он мне не позволил посмотреть, сам знаешь – мальчишки, они такие.

Эйнджел ухмыльнулся:

– Только до тех пор, пока они не вырастут и не начнут встречаться с женщинами.

Она заставила себя улыбнуться:

– Наверное, ты прав. И наверное, Аарон уже не ребенок.

– Я тут кое-что еще отремонтировал. Хочу тебе показать.

Эйлин не смогла заставить себя повторить, что ей пора ехать.

– Хорошо.

Все еще держа ее за руку, Эйнджел повел ее к двери, вырезанной в форме арки. Поднимаясь по лестнице вслед за ним, Эйлин ощущала, как сильно и часто бьется ее сердце.

– Что ты думаешь о Чузе? – спросила она. – Я не знаю, как к нему относиться – то ли благодарить за то, что он был добр к мальчикам, то ли бояться. И еще эта странная собака…

– Оборотень? – спросил Эйнджел и фыркнул. – Это было самое странное, что я от тебя слышал. Просто большая собака. Порода такая. Серебряный призрак.

– Когда он двигался сквозь туман, действительно был похож на призрака.

– Может, так и есть. Может, Чуза – тоже призрак. Он определенно не похож ни на кого из тех, с кем мне приходилось встречаться. – Эйнджел вдруг остановился на ступеньке. – Эйлин, что-то происходит. Что-то случилось там, на болоте. Сонни сказал, что Аарон истекал кровью, но, когда мы увидели его, он чувствовал себя неплохо. И еще Чуза сказал, что выбросил одежду Аарона, потому что она была грязной. Тебе не кажется это странным?

Эйлин тоже так казалось.

– Этот Чуза вообще странный.

Эйнджел достал из кармана телефон, набрал номер и почти сразу заговорил:

– Как вы там? У вас все в порядке? Ага. Никаких звонков? Хорошо. Наконец-то нам удалось избавиться от вас двоих.

Эйлин подавила смешок и покачала головой.

– Ладно, не забывайте о правилах. Увидимся.

Опустив телефон в карман, он повернулся к Эйлин.

– Я хочу поцеловать тебя.

Эйлин стояла молча, глядя на Эйнджела. Лицо его скрывал полумрак, но она видела искорки в его глазах.

– Довольно неожиданно… – сказала она.

Он потянул ее за руку, и она поднялась на ступеньку выше.

– Нет, не неожиданно. Я думаю о тебе каждый день. А ты, Эйлин? Ты думаешь обо мне?

Не отрывая от него глаз, она кивнула. На его лице появилось решительное выражение. Теперь ей уже не сбежать.

Эйнджел склонился к ней и поцеловал. Эйлин вдруг ощутила слабость и одновременно – желание крепко прижаться к нему. Она встала на цыпочки и прижала свои губы к его губам. Застонав, он обхватил Эйлин за талию и увлек по коридору. Он расстегнул ее кофту, и его рука скользнула под тонкую ткань.

Эйлин отстранилась.

– Все это как-то неожиданно…

– Ты не готова к этому? – спросил Эйнджел.

– Ты собирался показать мне свой дом, помнишь?

Эйлин чувствовала себя неловко. Чак всегда говорил, что она скучна в постели.

Эйнджел провел ее в комнату и включил свет. Стены были обшиты деревянными панелями, в оконной нише – диванчик. В центре комнаты Эйлин увидела уже знакомый ей предмет мебели.

– Ты что, коллекционируешь оттоманки?

Эйнджел выглядел чрезвычайно довольным.

– Как сказать… вообще-то это диван тет-а-тет.

– Не знаю… выглядит как большая квадратная оттоманка. На вид старая…

– Она была здесь, когда я купил дом. Говорят, она стояла в гостиной. Наверное, особенно этот диван нравился молодым людям – раньше нравы были строже, а на этой кушетке легко было словно случайно соприкоснуться плечами или руками. Ты только представь себе – жаркая луизианская ночь, в зале толпятся гости, юноши пожирают взглядом девушек, а у тех легкие платья с низким вырезом корсажа…

Эйлин уставилась на Эйнджела.

– Я-то себе могу это представить, но не думала, что и у тебя такое пылкое воображение.

– Я люблю изучать историю, особенно социальную. Устал от войны.

– Вы с Финном воевали вместе?

– Мы встретились в полевом госпитале и подружились.

– Я открываю в тебе новые грани. Ты сделаешь из этого дома нечто невероятное.