Джастин Скотт - Женщина без мужчины Страница 16

— Благодарю за ваше присутствие, за вашу активность… Я рада всех вас видеть. Мы потеряли Уоллеса Невски. И вы, и я! Незачем говорить, что моя потеря тяжелее вашей. Зато и мои обязательства перед памятью о нем несравнимы с вашими. Я обязана отстоять «Котильон»!

Заслышав ропот, она резко взмахнула рукой, требуя тишины.

— Я знаю, некоторые из вас хотят выйти из дела и пустить свои акции в свободную продажу. Вы, конечно, свободные граждане и вправе распоряжаться своими деньгами, но вы, кроме того, еще не лишены, надеюсь, человеческого сочувствия. Дайте мне время. Я готова выкупить все акции, чтобы «Котильон» не распался, а остался такой же семейной фирмой, чтобы покупатель знал, что он покупает товар не у анонимного торговца… В эти тяжелые для всех нас дни я попросила нашего старого друга и партнера Лео Моргулиса поддержать нашу твердую позицию на рынке. Он ответит на все ваши вопросы…

— Не гони лошадей, Натали!

Голос прозвучал с дальнего конца стола заседаний. Там примостился Майк, ее младший брат.

— В чем дело, Майк?

— Лео хороший специалист в своей узкой области, и наше дело — получать дивиденды с прибыли. Он отличный скорняк, но не Босс, как Уоллес.

— Эй, юноша! — взорвался Лео. — Я сорок лет в меховом деле!

— Ты шьешь двести роскошных манто в год, а мы должны продавать двадцать тысяч, чтобы остаться на плаву.

— У меня есть сыновья, они мне помогут!

— Ты отправил их учиться юриспруденции…

— Они вернутся в «Котильон»… Двести пятьдесят продаж в год я гарантирую…

— Этим ты Натали не поможешь.

— Послушай меня, мальчик! — Еврейская кровь взыграла в Лео. — Три моих сына женились на богатых девушках. Ты понимаешь, о чем я говорю? Или у тебя уши заткнуты ватой? Они должны хорошо зарабатывать, чтобы жены их не стыдили. Тебе это понятно? Моего друга убили! Так я, старый Моргулис, разве не должен лечь костьми, чтоб его вдова осушила слезы?

— Эмоции! — пробормотал Майк и откинулся в кресле, спрятавшись от испепеляющего взгляда Моргулиса.

— Господа! Лео Моргулис не сказал главного! Его невестки вносят пай в фирму «Котильон». Я благодарю тебя, Лео, за помощь в трудный для фирмы момент.

Натали обвела взглядом зал — ни одного доброжелательного лица. Даже Стюарты, родственники, когда-то вложившие доллары в фирму после ее брака с Уоллесом, сейчас были настроены против нее.

— Вы можете обмануть этих школьниц, вышедших замуж за еврейских юношей, но не нас…

Кто это сказал? Эндрю Стюарт? Родственник — седьмая вода на киселе. Когда-то Натали сделала широкий жест и позволила ему купить пакет привилегированных акций. Добро всегда «вознаграждается»!

— Я не хочу слушать бессмысленные выкрики с места… Есть ли у кого деловые предложения?

— Надо выбрать менеджера фирмы, — опять вмешался Майк.

«С чьего голоса он поет?» — подумала Натали.

— У «Котильона» есть менеджер, — сказала она.

— Кто?

— Он перед тобой! — отпарировала Натали. — Менеджер — это я!

По правде говоря, она чувствовала, что сама загоняет себя в западню. Она была нормальной женщиной с нормальными женскими слабостями, типично женской неуверенностью в своих силах. Иногда по ночам, лежа без сна, она анализировала свою деятельность, причины своего успеха, и сомнения грызли ее душу. Если холодно и беспристрастно взглянуть на себя со стороны, то, оказывается, все ее достижения в бизнесе сводились к одной удачной идее уже шестилетней давности… Уоллес воплотил эту идею в реальность. Он создал «Котильон», он руководил мастерскими и фабриками, он закупал сырье. Все держалось на нем. Ее визит вниз, к рабочим, еще раз напомнил ей об этом.

— Ты можешь проталкивать кое-какие сделки… Да, я согласен. — Майк чуть успокоился и теперь осторожно подбирал слова. — Но ты не менеджер.

— Я организовывала сделки, которые положили основание всей нашей компании. И я заключаю и теперь сделки, увеличивающие наш оборот ежегодно на тридцать процентов!

— Готов поклясться, я знаю, кто ты, Натали. Свободный охотник! — Это уже заговорил Эл Сильверман, и все старые друзья Уоллеса дружно кивнули в знак согласия. — Ты въезжаешь в город, как одинокий рейнджер, продаешь партию мехов и скачешь прочь восвояси. Ты умеешь продавать — в этом тебе не откажешь, но ты одиночка по натуре и привыкла работать в одиночку, а не сотрудничать с людьми. Мы не можем ждать, пока ты научишься руководить фирмой.

— Золотые слова! — поддакнул Рони Коссар. — Мы должны наладить твердую и надежную систему, а не кидать все силы и средства в разрозненные кавалерийские атаки. Этим грешила не только ты, Натали, но и наш Казак — пусть земля ему будет пухом. Джоан сейчас собирает по кусочкам ту посуду, которую вы с мужем успели перебить. Занявшись продажей отдельных партий товара, вы махнули рукой на тылы, на себестоимость изделий. Вы видели только то, что маячит в далеком будущем, а не то, что творится вокруг и за спиной у вас. Импортеры душат нас, а вы превысили лимит инвестиций, разбросали средства по разным проектам. Я знаю, Уоллес поддерживал тебя…

— Не будем трогать Уоллеса! Это были мои идеи… — твердо заявила Натали.

— Нам от этого не легче! — воскликнул Рони Коссар.

Их уже невозможно было остановить. Перебивая друг друга, они рисовали перед собранием чудовищную картину развала фирмы. Атмосферу еще более накалило вмешательство денежных тузов. Кто-то из них сообщил, что Диана Дарби выходит из рекламной кампании. Натали молча наблюдала за этим взрывом страстей с ледяной улыбкой на лице. Ее пальцы нервно выбивали дробь по полированной поверхности роскошного стола. Вся обстановка зала заседаний правления — длинный стол черного дерева, обитые кожей стульях с бронзовыми украшениями, зеркала в дорогих рамах — появилось здесь случайно. Один канадский меховщик крупно задолжал Уоллесу за партию русских шкурок — норок, соболей и белого каракуля. Ликвидировав дело, он расплатился с Уоллесом мебелью из своего офиса. Натали, только что пришедшая в фирму из банковской сферы, привыкла работать только с цифрами, а не с реальными предметами. Она не знала истинную цену вещам. Ей было жаль потерянных денег, но Уоллес лишь смеялся над ней: «Вещи дорожают быстрее денег. Канадец вздумал надуть меня, и сам на этом погорел».

— Во всех городах нас теснят конкуренты с дешевым импортом.

Натали очнулась от своих воспоминаний и возразила:

— Покупатели «Котильона» готовы платить за гарантированное качество.

— До поры до времени!

— Удержим ли мы репутацию?..

— Слишком дорого она нам обходится!