Наталья Медведская - Горькая брусника Страница 18

– Ладно, наливайте.

Старушка повела носом.

– Мне кажется или от тебя спиртным несёт? – скривилась она.

– Вам не кажется. Я опознавала сестру, а это не очень радостное событие, – Улыбчивая, симпатичная бабулька сейчас раздражала меня.

– Боже мой, та бедняга, которую нашли вчера – твоя сестра? – Она всплеснула пухлыми ручками. – Но люди говорили, что пропала девушка из ансамбля. Я помню её, красивая такая… вы совсем не похожи…

– И всё же она моя сестра. Погодите-ка, вы её видели?

– Да. – Баба Поля встала из-за стола, нарезав хлеб, добавила его в хлебницу.

Я выжидательно смотрела на неё. Старушка уселась на стул и продолжила:

– Девушки в нашем клубе дали один концерт, а после попросили пожилых людей остаться и помочь им записать старинные песни. Только зря. Никто в нашем селе не знает этих песен, по строчке только и напели.

Я сказала: «Сходите к Феодоре, может, она вспомнит песни своей молодости».

Но певуньи, как узнали, что бабка ведьмой слывет, наотрез отказались. Только беленькая, твоя сестренка, не струсила.

«А и схожу», – сказала она.

– Баба Поля, вы не знаете, ходила она к Феодоре?

– Чего не знаю, того говорить не буду. А ты ведь приехала не реферат писать. – Старушка подпёрла голову рукой и внимательно посмотрела на меня.

– Хотела узнать, что произошло с Алёной, почему утонула. И побыть там, где она провела последние дни. – Я не стала говорить собеседнице, что сестру убили. – Полина Андреевна, не сообщайте никому, что я родственница погибшей.

– Всё одно узнают, село-то у нас небольшое. Ну да ладно, болтать не буду. Жаль её. Очень красивая девушка… была… – смутилась женщина.

Борщ оказался выше всяких похвал. Мне казалось, я не смогу после случившегося проглотить и крошки, а умяла целую тарелку.

– Ничего вкуснее не ела, – искренне похвалила я готовку бабы Поли. – У вас волшебные руки. А я оказывается чёрствый человек: сестра умерла, а у меня даже аппетит не испортился. – Горло сжали спазмы, слезы брызнули из глаз.

Старушка встала, прижала мою голову к груди и погладила по волосам. От фартука бабули пахло ванилью, корицей и жареным луком, этот запах почему-то подействовал на меня успокаивающе.

– Поплачь, поплачь. Горе по-разному переживают, и еда тут ни причем.

После обеда я посидела у ноутбука, действительно поработав над рефератом по истории русского обрядового танца. Потом собралась проведать Феодору. Я решила поспрашивать её о коллегах по ремеслу: Лешем, Аглой и Варваре.

Мне очень не хотелось, всё во мне буквально восставало, но пришлось позвонить родителям и сообщить: нашли Алёну. Отец сказал, что приедет в Апшеронск через пару дней. К тому времени он надеется, что закончат вскрытие и отдадут тело. В трубке слышались крики и плач мамы. Я выпила воды и сглотнула слёзы. Как и ей, мне не верилось, что Алёны больше нет. Я не чувствовала утраты и ругала себя за черствость и бездушие.

***

У калитки я долго кричала, вызывая хозяйку. Из-за угла дома вальяжно вышел кот и лениво потрусил в мою сторону.

– Где твоя владелица? – обратилась я к животному.

– Что тебе нужно? – послышался неласковый голос позади меня.

Я оглянулась. Феодора с корзиной полной трав неслышными шагами подошла ко мне.

– Хотела расспросить вас о Лешем и девушках, которых называют в селе ведьмами.

– Всего-то, а больше тебе ничего не нужно, шнурки там погладить… – заявила бабка, насмешив молодежным жаргоном.

– У меня мокасины на липучках, но за предложение спасибо, – улыбнулась я.

– Нахалка! – смягчилась старуха, усаживаясь на хлипкую лавочку и пристраивая корзину около себя.

Я опустилась рядом, котяра тут же залез ко мне на колени, потоптался немного и свернулся калачиком.

– Скажите, они, правда, что-то могут или слухи об их умении колдовать вранье? – Я пощекотала кота за ухом, он вытянул лапу и легонько царапнул мою коленку.

– Аглая и Варька две дуры, заморочившие парню голову. Раньше Семен был просто красивым лоботрясом, но девки сумели внушить ему мысль об его особой миссии на земле. Свернули бедолаге мозги набекрень, а дальше он и сам поверил в свою особость. Девки силятся выполнить Обряд крови и стать настоящими ведьмами. Обе балуются чёрной магией и почти переступили последнюю черту, – на полном серьёзе сообщила Феодора, нюхая какую-то травку.

Я покосилась на спокойное лицо старухи. Неужели она верит в то, что говорит? Такое ощущение, что я попала из современной цивилизации в дремучее средневековье.

– А что такое Обряд крови?

Старуха замялась, пошамкала губами и ошарашила меня:

– Убийство человека и переход на новый уровень от обычных ворожей до чёрных ведьм.

– Вы серьёзно говорите о превращении девушек в ведьм? А по-моему они просто станут убийцами и преступницами. Их нужно остановить, – заволновалась я. – Сообщить об их намерениях в полицию.

Мне показалось: в глазах Феодоры сверкнули злые и насмешливые огоньки.

– И кто тебе поверит? Пока они не убили – ловить их не за что, а убьют следов не оставят, – усмехнулась бабка и глянула так, что моё сердце ухнуло от страха вниз.

«Да она точно сумасшедшая!», – подумала я, но вслух сказала другое.

– А если они уже переступили черту и убийства девушек дело их рук?

– Нет. Убийства совершены не ими. Я видела Аглаю, Варвару и Лёньку-Лешего – они ещё не продали души дьяволу, – возразила Феодора. – Она растерла в пальцах несколько стебельков незнакомой мне травы. В воздухе поплыл приятный запах свежего огурца.

«Огуречная трава, – сообразила я, наблюдая за её действиями. – А ведь она и правда верит в то, что говорит. Действительно считает, что можно превратиться в ведьму»

– Ты думаешь, я сумасшедшая? Не хочешь признать, что помимо этого видимого мира есть и другой – невидимый. И там действуют свои не менее строгие, но совсем другие законы. – Старуха поднялась с лавочки и добавила: – не приходи ко мне больше! Тяжело быть рядом с такой, как ты.

– Какой такой? – опешила я.

– Глупой жертвой, – буркнула Феодора, поднимая корзинку с травами. – Думала никогда больше не столкнусь с вашей семейкой, а вот, поди ж ты… Хотя, мне очень интересно посмотреть на его потомков, только из любопытства я и разговариваю с тобой.

Я недоуменно посмотрела на старуху. О чем она говорит? На чьих потомков ей интересно смотреть? И уже собралась задать вопрос, но Феодора отрицательно покачала головой. Ехидно окинула меня с ног до головы и заявила:

– Хочешь ночью посетить кладбище? Сходи обязательно, тебе полезно. Авось что и заметишь. – Старуха глянула на кота и что-то прошипела.

У бедного животного шерсть стала дыбом. Он подскочил, оцарапав при этом мне колени выпущенными когтями, и спрыгнул на траву. Феодора открыла калитку и направилась к дому. Кот пошел за ней. Я, открыв рот, смотрела им в след. Откуда она узнала, что собираюсь на кладбище?

Всю дорогу до улицы Озёрной меня преследовало ощущение чужого взгляда. Не иначе Феодора заразила своим сумасшествием, и теперь мне чудится: за мной следят!

В комнате я обнаружила новую странность: вещи лежали немного не так, как их оставила. У меня хорошая зрительная память, поэтому всегда замечаю, если что-то сдвинуть хоть на сантиметр. Явно кто-то побывал в комнате и обыскал её. Вот и ноутбук, и записи лежат по-другому. Что происходит? Зачем кому-то рыться в моих вещах? Если это сделала Полина Андреевна то, что хотела узнать? Я проверила шкаф и сумку – там тоже вещи лежали иначе. В недоумении почесала макушку. Неудобно как-то спрашивать хозяйку: что она искала?

Потратив на раздумья безо всякого результата почти час, я отправилась в магазин за конфетами и чем-нибудь вкусненьким: надо угостить бабу Полю, не всё же её продукты лопать. А за чаем глядишь и выясню, что старушка забыла в моей комнате? Но прежде я решила навестить участкового и кое-что у него выяснить.

В опорном пункте Александра Васильевича не оказалось, зато его помощник был на месте. Он обрадовался мне, словно увидел лучшую знакомую, вскочил навстречу. Я с трудом вспомнила, как его зовут – Владимир.

«А ведь это даже лучше, что застала именно его. Ещё неизвестно захотел бы участковый отвечать на мои вопросы», – сообразила я.

– Здравствуйте, Володя. Егор Петрович сказал, чтобы обращалась к вам за помощью. – Я улыбнулась растерянному парню как можно шире и приветливее.

Володя одернул китель и молча кивнул. При этом его лицо медленно заливала краска. Трогательная лопоухость придавала его лицу некоторую наивность.

«По-моему, он младше меня», – решила я.

– Можно присесть?

Мой молчаливый собеседник покашлял в кулак и, наконец, произнёс первое слово.

– Конечно.

– Володя, я пришла к вам с просьбой. Вы не могли бы мне показать карту окрестностей села. Если можно?

Владимир облегчённо выдохнул и суетливо полез в ящик стола. Минут пять он перебирал бумаги. Издал ещё один громкий вдох-выдох и с довольным лицом вытащил лист бумаги, сложенный вчетверо. Развернул карту на столе и посмотрел на меня вопросительно. Я тут же одарила его ещё одной улыбкой и нагнулась над картой. Прекрасная подробная карта Вереево и окрестностей.