Юлия Шилова - Мой грех, или История любви и ненависти Страница 18

Я не могла понять одного. Почему мама вышла за него замуж? Почему жила с ним столько лет и всё терпела? Она говорила, что когда он трезвый, то хороший, просит прощения, говорит, что любит, и клянётся, что не помнит, что натворил. Но ведь трезвым он почти не бывал...

Он ничего не знал о любви... Ни он, ни моя мама...

Вспоминая мамину жизнь, я знала точно, что мой муж будет меня любить и уважать, а моя дочь никогда не увидит семейных ссор и драк, не будет плакать от отчаяния и страха.

– Эх, мама... – разговаривала я с матерью на могиле. – Как же много ты не знала, не понимала и какую же страшную судьбу ты себе избрала... А ведь могло же быть всё по-другому. Могло... Если бы только ты не забыла, что ты ЖЕНЩИНА, а ЖЕНЩИНА рождена для счастья. От таких, как тот мудак, которого ты выбрала, нужно бежать, как от огня, и даже на километр не подпускать к себе. Надо было спасаться, пока не поздно... Эх, мамочка, как бы я тебя ни любила, но ты ведь загубила не только свою жизнь, но и мою. Я тебе покажу, с какими мужчинами можно жить, а каких надо обходить стороной. Я буду не такой, как ты, и ни один мужчина не сможет подавить мою волю. Твоя жизнь стала мне хорошим уроком, как ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ. Я не хочу быть слабым и зависимым существом. Я хочу быть ЖЕНЩИНОЙ! Любящей, любимой, страстной, яркой, желанной, неповторимой. Я никогда не стану жить в УЩЕРБ СЕБЕ И СВОЕМУ БУДУЩЕМУ РЕБЁНКУ. Я ЛИЧНОСТЬ, а значит, я достойна счастья и уважения.

...Я посмотрела на лежащего лицом вниз водителя и почему-то решила, что это мой отчим. Меня захлестнула жуткая ненависть. Вдруг показалось, что я вернулась в детство в тот момент, когда ударила отчима бутылкой по голове, но он, наконец, умер...

Я улыбнулась, затем громко рассмеялась и стала, что было силы, пинать его ногами.

– Получай, сука!!! Получай! Это тебе за мать, тварь, а это тебе за меня!!!!

Глава 10

Когда Фил влетел в кабину, он оттащил меня от мёртвого водителя и пересадил подальше, на другой диван.

– Да ты что, с ума сошла?! А я не могу понять, что это за крики в салоне. Ты почему истеришь?! Что ты здесь устроила?!

Я тут же пришла в себя, поняла, где нахожусь, и постаралась взять себя в руки. Затем уткнулась Филу в грудь и с отчаянием в голосе произнесла:

– Почему, когда ударяешь бутылкой по голове очень плохого человека, он не умирает?! А вот этот, может, и хороший, но от того же самого удара умер?! Почему всякие гады так долго живут и их ни хрена ничего не берёт?! Ну где справедливость?! Почему, когда хочешь убить подонка, ни черта не получается?! А когда нечаянно кого-нибудь ударишь, то это приводит к смерти?!

– Оль, я сейчас не очень понимаю, о чём ты, но у тебя серьёзная истерика. Необходимо, чтобы ты немедленно успокоилась. Человек мёртв. Ему уже ни чем не поможешь. Если мы сейчас сделаем всё, как нужно, то нам больше ничего не будет угрожать.

– А как нужно? – Я смотрела на Фила глазами, полными слёз.

– Нужно сбросить лимузин с обрыва. Для этого я должен найти подходящее место, а ты должна посидеть спокойно и мне не мешать. Пожалуйста, я тебя очень прошу. Не пинай ты водителя, он всё равно ничего не почувствует. Он уже мёртв.

– Да это я так, за маму...

– А при чём тут мама?

– Ой, извини, просто кое-что вспомнила...

Фил достал платок, вытер мне слёзы и заглянул в глаза:

– Ну что, успокоилась?

Я кивнула головой и болезненно сощурилась от светомузыки, которая сейчас не вызывала ничего, кроме раздражения.

– Фил, а её можно как-нибудь выключить, а то прямо по мозгам бьёт?

– Я не знаю, где она отключается. Потерпи немного. Скоро доедем. У меня есть на примете несколько подходящих мест, надо их посмотреть. Давай я не буду поднимать перегородку между салоном и кабиной водителя, а ты садись поближе ко мне.

Всю дальнейшую дорогу Фил постоянно останавливал машину, выходил и искал место, чтобы сбросить лимузин с обрыва. Я сидела, откинувшись на спинку дивана, смотрела в одну точку и потягивала виски, чтобы побороть гнетущие мысли, буквально разрывающие мою голову.

Мне почему-то вспомнилось то время, когда я училась жить без мамы. Пятнадцать лет, ещё совсем девчонка, так рано расставшаяся с детством. Никогда не забуду первый опыт по-настоящему взрослой жизни и молодого человека, совершенно случайно, как мне тогда казалось, заговорившего со мной на улице. Он одаривал меня такими комплиментами, что я, наивная дурочка, открывала рот и с жадностью ловила каждое его слово. Я была безумно благодарна ему за то, что он обратил на меня внимание и пригласил в кафе, в котором я чувствовала себя ужасно неловко... Для меня всё было в диковинку. Когда мне дали меню, я покраснела, испугалась от цен и... ничего не выбрала. Я отодвинула его, сказав, что я не голодная и ничего не хочу.

Мой новый знакомый, представившийся Борисом, был значительно старше и опытнее меня. Увидев, как сильно я нервничаю и ёрзаю на стуле, он сделал заказ сам и постарался успокоить меня.

– Ты так себя ведёшь, как будто сидишь в кафе первый раз в жизни, – заметил он.

– А я и в самом деле сижу в кафе в первый раз, – смущаясь, произнесла я и ещё больше залилась краской.

– Ты что, вообще нигде не была?

– Нет.

– Ну ты даёшь. Ты шутишь?

– Нет. Я говорю совершенно серьёзно.

Разве могла я объяснить новому знакомому, что в нашей семье никто никогда не бывал ни в ресторане, ни в кафе и ни даже в самой дешёвой забегаловке. У нас на это не было денег, так как все деньги пропивал отчим. Когда мама была жива, мы с ней однажды проходили мимо кафе-мороженого и я попросила её туда зайти. Мама заметила, что там очень дорого и мы не можем себе этого позволить. Но я попыталась уверить её, что раз в жизни можно позволить небольшую роскошь. Всё равно деньги пропьёт отчим. Уж лучше потратить их на маленькие удовольствия. И мама всё же поддалась на уговоры.

Когда мы зашли в кафе, мама выглядела просто нелепо. Эта испуганная, забитая, бедно одетая женщина буквально вцепилась мне в руку, робко озиралась по сторонам. Уютная обстановка, столики с цветными скатертями, красивые подсвечники со свечами... Когда официантка пригласила нас сесть за столик, мама извинилась и... убежала. Я шла следом за ней, пытаясь понять, что же случилось.

– Мамочка, ну что произошло?

– Я плохо одета, – заметно нервничала мама.

– Да кому какая разница, как ты одета? Это же не какой-то дорогой ресторан. Мы же хотели просто поесть мороженого.

– Там очень дорого.

– Ты хочешь сказать, что там сидят только одни богатые люди? Но один же раз в жизни можно там поесть.

Неожиданно мама остановилась, села передо мной на корточки, убрала назад косички и честно призналась:

– Я боюсь.