Нора Робертс - Миранда Страница 2

Миранда дернулась от жгучей боли, тонкая струйка крови потекла на воротник пальто.

– Пожалуйста!

Слово вырвалось само собой, так же инстинктивно рука дернулась к кулаку, сжимающему нож. Сознание было вытеснено страшной картиной: вот сейчас он запрокинет ей голову и резанет по горлу уже сильней. Быстрый и точный удар рассечет артерию, во все стороны брызнет кровь. И, зарезанная, как овца, Миранда упадет на землю.

– Пожалуйста, не надо. У меня есть триста пятьдесят долларов наличными.

Хоть бы он оказался грабителем, с отчаянием взмолилась она. Пусть это будут всего лишь деньги. А если он насильник, она найдет в себе мужество бороться, хотя едва ли сможет с ним справиться.

Если же он убийца, то пусть смерть будет быстрой.

– Я отдам вам деньги, – начала она и задохнулась, когда он молча отшвырнул ее, словно тряпичную куклу.

Она упала на четвереньки, разбив в кровь колени и локти о мелкий гравий, которым была усыпана подъездная дорога к дому. Миранда заплакала, ненавидя себя за беспомощность, за парализующий страх, который не позволял ей действовать. Единственное, что она могла, – это следить затуманенными глазами за тем, что он делает.

И еще – смотреть на лезвие ножа, посверкивающее на тусклом солнце. Разум кричал, что надо бежать, сопротивляться, а она неподвижно съежилась на земле, парализованная страхом.

Мужчина взял ее сумочку, портфель, наклонился и проткнул ножом заднюю шину. Выдернув нож, он сделал шаг в сторону Миранды, и тогда она поползла к дому.

Каждую секунду она ждала, что он снова набросится, разорвет одежду и тем же самым движением, каким протыкал шину, вонзит нож ей в спину. Но она упрямо продолжала ползти по колкой пожухлой траве.

Добравшись до крыльца, она медленно обернулась, и с губ ее сорвался хриплый возглас безграничного удивления.

Она была одна, мужчина исчез.

Задыхаясь, чувствуя, как легкие горят огнем, она вскарабкалась по ступенькам. Надо попасть внутрь, спрятаться в доме, запереться. Пока он не вернулся. Пока не вернулся и не зарезал ее этим острым ножом.

Миранда дважды дернула ручку, прежде чем сообразила, что дверь заперта. Заперто. Ну конечно же, в доме никого нет. Никого, кто мог бы помочь.

Какое-то мгновение она безвольно сидела под дверью; ее бил озноб от пережитого кошмара и пронизывающего ветра, дувшего с холмов.

«Вставай, – приказала себе Миранда. – Ты должна встать. Возьми ключи, войди в дом, вызови полицию».

Она затравленно зашарила глазами по сторонам, словно заяц, убегающий от волков; зубы громко стучали. Уцепившись за ручку двери, она попыталась подняться. Ноги подкашивались, левое колено нещадно горело, но она все же пошла к машине заплетающимся шагом, как пьяная. Лихорадочно разыскивая сумочку, Миранда вдруг вспомнила, что мужчина забрал ее.

Молясь и ругаясь, проклиная и умоляя, она влезла в машину и зашарила рукой в отделении для перчаток. Спасительно звякнули запасные ключи, и Миранда накрепко зажала их в кулаке. Прихрамывая, она направилась к дому, долго возилась с замком – руки дрожали, и Миранда никак не могла попасть ключом в замок.

Оказавшись внутри, Миранда захлопнула за собой дверь, дважды повернула ключ в замке. Она прижалась спиной к крепкой деревянной двери, ключи выскользнули из пальцев и, звонко звякнув, ударились о пол. Голова закружилась, и Миранда закрыла глаза. Оцепенело не только тело, но и разум. Надо было взять себя в руки, начать действовать, а она никак не могла сообразить – что же делать?

В ушах звенело, к горлу подкатывала тошнота. Крепко сжав зубы, она шагнула вперед, стараясь удержать равновесие.

Подойдя к лестнице, она поняла, что звенит не у нее в ушах. Это надрывался телефон. Миранда механически, как автомат, прошла в гостиную, где все было таким знакомым, таким привычным, и подняла трубку.

– Алло? – Голос взорвал тишину гостиной, словно удар по деревянному барабану. Слегка покачиваясь, Миранда не отрываясь смотрела на пол, где рисовало узоры солнце, светившее сквозь окна. – Да. Да, понимаю. Я приеду. Я…Что? – Миранда потрясла головой, пытаясь сосредоточиться. – Мне нужно сначала кое-что сделать. Нет, я скоро приеду. Да-да, как только смогу.

Она настолько отупела, что не почувствовала, как накатывает истерика.

– Я уже собираю вещи, – сказала она и расхохоталась.

Она продолжала смеяться еще долго после того, как повесила трубку. Смеясь, она безвольно плюхнулась в кресло, свернулась в клубочек и не заметила, как смех перешел в рыдания.

Она крепко сжимала обеими руками чашку с горячим чаем, но не пила, зная, что не сможет донести ее до рта, не расплескав. Держать горячую чашку было приятно, тепло разливалось по заледеневшим пальцам, смягчало боль ободранных ладоней.

Еще минуту назад она была собранной, говорила ясно, четко – именно так, как и надо, когда звонишь в полицию, чтобы сообщить о происшествии.

Как только Миранда более или менее пришла в себя, она сделала несколько необходимых телефонных звонков. Потом рассказала о случившемся приехавшему офицеру полиции. Но сейчас, снова оставшись одна, она тщетно пыталась сосредоточиться, но все мысли ускользали из головы.

– Миранда!

Громко хлопнула входная дверь. В гостиную ворвался Эндрю и с ужасом уставился на сестру.

– О господи!

Он подбежал к ней, присел на корточки перед креслом и провел своими длинными пальцами по ее бледной щеке.

– Дорогая.

– Сейчас уже лучше. Просто несколько синяков. – С таким трудом восстановленное спокойствие вновь улетучилось. – Я не ранена, я больше напугана.

Он увидел разорванные на коленях брюки, засохшую кровь на ткани.

– Сукин сын! – Его светло-голубые, намного светлее, чем у сестры, глаза наполнились ужасом. – Он… – Эндрю взял ее руки в свои – теперь получалось, что они держат чашку с чаем вместе. – Он тебя изнасиловал?

– Нет-нет, ничего такого не произошло. Он просто украл мою сумочку. Ему нужны были деньги. Извини, что тебе позвонила полиция. Мне следовало самой это сделать.

– Ничего, все нормально. Ты только не волнуйся. – Эндрю крепче сжал ее руки и тут же отпустил, когда она поморщилась. – О, прости, детка! – Взял чашку из рук Миранды, поставил на столик, повернул к себе ее ободранные ладони. – Поехали, я отвезу тебя в больницу.

– Не нужно никакой больницы. У меня только ссадины и синяки.

Миранда сделала глубокий вдох. Господи, как хорошо, что он здесь!

Брат порой выводил ее из себя, часто разочаровывал, но он был единственным человеком, который в трудную минуту всегда оказывался рядом.

У Эндрю было худое скуластое лицо и волосы как у сестры – рыжие, только чуть темнее, цвета красного дерева. Эндрю нервно расхаживал по комнате, сжав кулаки в бессильном гневе.

– Ах, почему меня здесь не было! Черт подери, я должен был находиться рядом!

– Ты не можешь быть со мной ежеминутно. Разве тебе могло прийти в голову, что кто-то нападет на меня на пороге нашего дома? Я считаю – и полиция тоже так думает, – что этот тип собирался взломать дверь, но тут подъехала я, и он изменил свои планы.

– В полиции сказали, что у него был нож.

– Да. – Она осторожно дотронулась до неглубокого пореза на горле. – С детства боюсь режущих предметов. Мне достаточно взглянуть на лезвие, и я вся холодею.

Эндрю внимательно посмотрел на сестру и сел рядом с ней:

– Что он тебе сделал? Ты можешь мне рассказать?

– Он появился ниоткуда. Я доставала вещи из багажника. Он схватил меня сзади за волосы, приставил к горлу нож. Я думала, он собирается меня убить, но он отшвырнул меня, взял сумку и портфель, проткнул шину и исчез. – Ей удалось выдавить из себя подобие улыбки. – Я не совсем так представляла себе возвращение домой.

– Мне следовало быть здесь, – повторил брат.

– Эндрю, перестань. – Она взглянула ему в глаза. – Ты же сейчас здесь. – Его присутствие вселяло в нее спокойствие. – Звонила наша мать.

– Что? – Он резко повернулся к Миранде.

– Когда я оказалась наконец в доме, звонил телефон. Господи, я так и не пришла в себя, – пожаловалась Миранда, сжимая пальцами виски. – Мне же нужно завтра лететь во Флоренцию.

– Не говори глупостей. Ты ранена, ты вся дрожишь, тебе надо отлежаться. Неужели она просила тебя приехать, несмотря на то что произошло?

– Я ей ничего не сказала, – пожала плечами Миранда. – Я ничего не соображала. Толком и говорить-то не могла. Она сказала, что мне надо вылетать как можно скорее. Нужно заказать билет.

– Миранда, не говори глупостей, тебе надо лечь в постель. Я сам ей позвоню. – Эндрю сделал глубокий вдох, как человек, которому надо выполнить неприятную обязанность. – Я ей все объясню.

– Ты мой спаситель! – Она благодарно поцеловала брата в щеку. – Нет, я все равно поеду. Горячая ванна, аспирин – и я приду в норму. Пожалуй, мне даже необходимо отвлечься после этого приключения. Она хочет, чтобы я дала экспертную оценку какой-то бронзовой статуэтке. – Чай остыл, и Миранда поставила чашку на столик. – Она бы не стала вызывать меня без серьезной причины. Ей нужен специалист, и как можно быстрее.