Салли Стюард - Всему вопреки Страница 2

Ребекка взяла ключ и дернула верхний ящик стола, чтобы спрятать туда находку. Ящик оказался заперт.

Быть того не может! У отца и мамы никогда не бывало тайн. И запертых ящиков.

Ребекка пристальнее осмотрела ключ, затем медленно вставила его в замок верхнего ящика. Ключ легко вошел в замочную скважину и без труда повернулся.

Должно быть, ящик когда-то нечаянно заперли, а ключ потеряли. Только… разве можно нечаянно запереть? Наверно, у родителей все же были какие-то тайны.

Затаив дыхание, не зная, что может найти, Ребекка выдвинула ящик. Внутри оказались всего два предмета — сложенный квадратом лоскут голубой ткани и письмо, адресованное «Бренде и Джерри Паттерсонам». Выцветшие чернила были голубого цвета — в тон ткани.

В Ребекке пробудилось любопытство. Она встряхнула лоскут — и в руках ее оказалось женское платье, сшитое по моде шестидесятых. Какое маленькое — даже для эпохи мини-юбок! Неужели мама когда-то была такой миниатюрной?

Девушка потянулась к конверту и вынула из него листок бумаги.

«Дорогие Бренда и Джерри!

Нет слов, чтобы описать, как мне будет недоставать вас обоих. Вряд ли я смогу когда-нибудь достойно отблагодарить вас за все, что вы сделали для меня…»

Вот и еще один человек, которого коснулось великодушие четы Паттерсонов. Ребекка почувствовала, что сейчас опять расплачется. Какими все же замечательными людьми были ее родители! Как ей повезло, что они у нее были, пускай и приходилось делить их чуть ли не со всем человечеством…

«…для меня и моего ребенка. Вы приняли участие в судьбе совсем чужого человека, дали мне работу и кров, но самое главное — я всем сердцем благодарю вас за то, что вы сделали для Ребекки».

Ребекка? Взгляд девушки точно споткнулся об это имя.

Глупости, одернула она себя. Просто женщина, написавшая письмо, назвала дитя в честь дочери своих благодетелей. И что из того?

Вполне логичное объяснение… Но Ребекке вдруг почудилось, что в комнате ощутимо похолодало. Или это ее саму охватил озноб? Желание читать дальше вдруг пропало, и лишь усилием девушка заставила себя перейти к следующему предложению.

«Знаю, вы дадите ей домашнее тепло и родительскую любовь — все то, что не в силах дать я сама. Об одном только умоляю — помните свое обещание и никогда, никогда не говорите ни слова обо мне, ни ей, ни кому-либо другому. Если она каким-то образом узнает, что вы не настоящие ее родители — ни за что, ни при каких обстоятельствах не позволяйте ей меня искать».

Комната закружилась, словно сумасшедшая карусель.

Ребекка с такой силой стиснула письмо, что костяшки пальцев побелели.

Быть не может, что незнакомка имела в виду именно это! Просто Ребекка не в себе, слишком потрясена гибелью родителей — вот и ошиблась, напутала, что-то не поняла…

Она перечла письмо. Снова и снова.

Привычный мир рухнул, и бездонная пропасть поглотила ее с головой.

Чтобы не упасть, девушка вцепилась в край стола — и нечаянно задела кнопку автоответчика.

— Привет! Говорит Бренда Паттерсон. Мы с Джерри сейчас заняты, но если вы оставите сообщение, мы вам обязательно перезвоним. Честное слово!

Чужой голос, чужая жизнь.

Теперь уже неважно, станет ли Ребекка наводить порядок в доме, избавится ли от старой мебели, тарелок и шелкового платья.

Образы родителей, любивших и растивших ее, только что сгинули окончательно. И с ними исчезла бесследно вся прежняя жизнь Ребекки… все, что перечеркнули и украли несколько фраз, написанных голубыми чернилами на жалком клочке бумаги.

Глава 1

Ребекка въехала на стоянку перед зданием в северной части Далласа. Ладони ее, лежавшие на руле «вольво», были влажными от липкого пота. Июльская жара была здесь совершенно ни при чем. Всю дорогу кондиционер в машине был включен на максимум, и в салоне было прохладно, даже немного зябко. Нет, ладони Ребекки вспотели оттого, что она совершенно не владела собой. Как и всей своей прежней жизнью.

Взяв с соседнего сиденья сумочку и кейс с бумагами, Ребекка распахнула дверцу.

Волна жара ударила в лицо с такой силой, словно пыталась загнать назад, в прохладу машины, насильно вернуть Ребекку в прошлое, которого уже не существовало. В те времена, когда ей казалось, что у нее есть отец и мать, когда она была Ребеккой Паттерсон, а не брошенным ребенком неизвестной женщины.

Девушка вышла из машины, и жар, подымавшийся от асфальта, поглотил ее с головой. Казалось, он проникает даже сквозь подошвы туфелек из крокодиловой кожи. Ребекка нарочно надела именно эти на высоких каблуках туфли. Чем ты выше, тем больше уверенности чувствуешь в себе, общаясь с незнакомыми людьми… А сегодня Ребекка нуждалась в уверенности, как никогда. Хотя бы в показной… Потому что в душе она ни в чем не была уверена.

Мимо бесконечным потоком проносились машины. И люди, сидевшие в них, точно знали, кто они такие, как появились на свет и что ожидает их впереди.

Ребекка оглянулась на приземистое кирпичное здание — с виду ничем не примечательное. Впрочем, чего же она ожидала? Увидеть трущобы, косо висящие вывески, снующих поблизости подозрительных типов?

Ничего другого она и не ожидала.

Девушка вошла в прохладный вестибюль, где вовсю трудились кондиционеры, и на лифте поднялась на третий этаж. Господи, как обыденно! На полу в коридоре — бурого цвета ковровое покрытие. Медная табличка на двери: «Торнтон и помощники. Частные расследования. Лицензия».

Весь прежний мир Ребекки рухнул, и ей казалось нелепым, что детективное агентство, которое должно помочь ей обрести себя, оказалось таким обыкновенным. Разве могут обычные люди постичь до конца необычность ее положения?

Ребекка расправила слегка помявшийся льняной костюм, сделала глубокий вдох и, мысленно взмолившись, чтобы душевное смятение никак не отразилось на ее лице, решительно распахнула дверь.

— Чем могу служить? — бойко осведомилась секретарша.

Ребекка расправила плечи.

— Мое имя Ребекка Паттерсон, — сказала она. — Джейк Торнтон назначил мне встречу на три часа.

— Он сейчас разговаривает по телефону. Будьте добры, подождите. Как только он освободится, я сообщу, что вы пришли.

Вдоль стен приемной были аккуратно расставлены с полдюжины песочного цвета кресел. Ребекка направилась к тому, что стояло в углу… и лишь потом подумала, что желание укрыться в угол, стать как можно незаметнее совершенно нетипично для нее. Она всегда старалась выделиться, опередить, обогнать…

Пока шесть недель назад не случилось то, что случилось.