Татьяна Устинова - Седьмое небо Страница 20

Ход конем.

Белые начинают и выигрывают.

Кто сказал, что проституция — древнейшая профессия? Журналистика куда древнее и продажнее! Проститутки, по крайней мере, не делают вид, что они чисты и неподкупны. А журналисты делают. Да еще лезут друг на друга, пихаются, жалят, как раздраженные скорпионы, — и все для того, чтобы продаться подороже.

Он как-то моментально и очень сильно рассердился. Такое с ним редко случалось.

— Боюсь, что ничем не смогу вам помочь. — Егор раздавил в пепельнице сигарету. — Вопрос о том, кто именно будет интервьюировать Тимофея Ильича, решается вовсе не на моем уровне. Позвоните дежурному в пресс-службу, вам там все объяснят.

Ему было почему-то обидно, что эта девица с ее теплым коньячным голосом и интеллигентным тонким лицом оказалась таким же скорпионом, как и все ее сородичи по профессии.

— Егор Степанович…

— Мне больше нечего вам сказать. Простите, я должен ехать.

— Да-да, — пробормотала совершенно уничтоженная Лидия. — Конечно.

Пошарив рукой по кожаной обивке, она нащупала холодную металлическую ручку, надавила — Шубин не сделал ни одного движения, чтобы помочь ей, только смотрел с внимательным презрением, — выбралась на улицу, как-то ужасно неловко, задом, попятилась, бормоча ненужные прощальные слова, отступила в снег, чуть не упала и захлопнула наконец дверь.

Джип постоял еще секунду, как будто подготавливаясь к прыжку, и вдруг рванул с места так, что из-под колес ударил веер слежавшегося снега. В конце короткой аллеи он затормозил, злыми красными искрами полыхнули и погасли тормозные огни, и джип пропал из глаз. Лидия перевела дух.

Потом она выбралась из сугроба, с преувеличенной старательностью потопала ботинками по сухому асфальту, достала сигарету и закурила, стараясь принять независимый вид.

“Господи, как он все неправильно понял! Да это не он понял, а ты ему так все объяснила, идиотка! Впрочем, сожалеть теперь не о чем. Мосты сожжены, и интервью с Кольцовым мне не угрожает. По крайней мере, пока у него работает Егор Шубин”.

Да, отличный был план, что и говорить. Отличный, продуманный до мелочей, способствующий дальнейшим карьерным взлетам.

Лидия сердито засмеялась.

“Хорошо, если он вообще не перекроет нашей газете доступ к своему шефу. Вот чего ты добилась, идиотка чертова!”

Нужно срочно позвонить Леонтьеву и во избежание дальнейших недоразумений растолковать ему, какие героические усилия она предприняла, чтобы добиться разрешения на интервью.

Чтоб он разбился на своем джипе, этот проклятый Шубин! Желательно немедленно и насмерть!

— Столик заказан? — До отвращения вежливый молодой мужчина с необыкновенной прической — волосок к волоску, зализанные назад, — поджидал, пока она спрячет в портфель номерок, полученный в обмен на шубу.

— Да, — храбро ответила Лидия. — Меня зовут Лидия Шевелева.

Молодой человек молниеносно, как фокусник, достал из воздуха какой-то список, пробежал по нему глазами, улыбнулся еще слаще и гостеприимно распахнул дверь во внутреннее помещение.

— Проходите, пожалуйста!

На Лидию надвинулся гул голосов, плотное облако табачного дыма и характерный звук поедаемой пищи, свойственный только тесным и многолюдным ресторанчикам.

— Сюда, сюда! — приговаривал молодой человек заботливо, оглядываясь на Лидию, которая осторожно пробиралась следом. — Вот здесь. — Он отодвинул ее стул, суетливо зажег свечку, что-то передвинул на довольно чистой скатерти, улучшая декорацию, и выложил перед ней папку с меню и еще одну, очень толстую, “карту вин”.

— К вам кто-нибудь присоединится?

Лидия подняла на него глаза. Она нервничала и старалась, чтобы это было не слишком заметно.

— Я еще не знаю, — сказала она, стараясь говорить как можно более уверенно. — Но себе я закажу сейчас.

— Конечно, конечно, — пропел молодой человек и поспешно отошел, как бы опасаясь, что его ничтожная персона помешает Лидии заказать то, что ей хочется.

Проводив его глазами, она с облегчением вздохнула, закурила и оглянулась по сторонам.

Очевидно, клуб “Две собаки” был весьма популярным заведением, потому что все столики вокруг и даже за низкой декоративной стеной из красного кирпича были заняты. В сизом сигаретном дыму плавали огоньки свечей. Три гигантских телевизора показывали какие-то спортивные соревнования, болельщики сидели вокруг на высоких табуретах, оглушительно ревели и запивали каждый острый момент пивом из длинных тяжелых кружек. Большая компания, судя по развешанным на спинках стульев пиджакам только что вывалившаяся из близлежащего офиса, что-то громко обсуждала на странной смеси русского, английского и немецкого языков. Справа в арочном проеме виднелись три бильярдных стола. Занят был только один. Две спортивного вида девицы лениво гоняли шары, которые сталкивались с приятным костяным звуком.

Лидия немножко успокоилась. Вполне приличное место. Ничего страшного, и даже можно поесть. Есть ей очень хотелось.

Интересно, когда появится таинственный информатор? Или это информаторша?

Леонтьев дал ей миллион наставлений, как именно следует себя вести, чтобы не попасть впросак, как будто она отправлялась на прием к шефу ЦРУ. Он десять раз повторил, чтобы она немедленно позвонила ему, как только встреча состоится. Он был заботлив, как во времена их романа, и Лидия опять немножко загрустила, сетуя на то, что так ничего у них и не вышло.

Грустила она минут десять, а потом все мысли переключились на предстоящую встречу.

Леонтьев может быть совершенно спокоен. Она ничего не испортит. Конечно, у нее нет опыта общения с неизвестными “источниками”, как они называли информаторов, но она профессионал, она вполне справится.

Подумав о своем профессионализме, Лидия вспомнила недавний инцидент с непробиваемым господином Шубиным, и ей стало стыдно. Как это ей в голову пришло пригласить его в союзники?!

Вот тебе и профессионализм!

Чтобы отделаться от чувства стыда и недовольства собой, Лидия быстро открыла меню и заставила себя вчитаться. “Пожалуй, возьму салат и большой стейк с цветной капустой. Интересно, у них есть цветная капуста? И какое-нибудь светлое немецкое пиво”.

Она открыла вторую папку — “карту вин” — и с изумлением уставилась на тонкую книжечку, которая лежала поверх обтянутой целлофаном страницы.

Уверенная, что это какое-то клубное предложение, она лениво взяла книжечку в руки. Книжечка называлась почему-то “Янтарный сказ”, была издана Калининградским издательством и содержала, судя по надписи, стихи молодых поэтов.

Лидия весело удивилась способу, которым молодые поэты продвигали свой сборник, и открыла первую страницу.