Ольга Крючкова - Фамильный крест Страница 20

Когда сваха надкусывала последнее пирожное, зазвенел дверной колокольчик, вошла Арина Даниловна. Наблюдательная сваха сразу же заметила: «А невеста-то наша растеряна».

– Арина Даниловна, а я вас дожидаюсь! – сваха придала своему лицу добродушное выражение.

Хозяйка с подозрением и недовольством смерила ее взглядом.

– Чем могу служить?

– Ох, душа моя, ну вы прямо по-чиновьичьи со мной разговариваете! – возмутилась сваха.

– Как могу, – отрезала Арина, понимая, что сваха просто так не приходит.

Дарья Дмитриевна осеклась, понимая, что в который раз допустила оплошность.

– Ну, право, душа моя, ведь я к вам по делу, – предприняла она вторую попытку.

Арина села за свободный столик и жестом пригласила Дарью Дмитриевну. Та, распушив свои многочисленные цветные юбки, плюхнулась на стул.

– Я собственно, о вас пекусь, Арина Даниловна. Времечко идет, вам уже восемнадцатый годок минул. Пора подумать и о семье.

– Да, вы правы. Пора. Я уже подумала.

Сваха, не ощущая подвоха в словах девушки, продолжила свою «песню»:

– Афанасий Николаевич Мордасов, купец третьей гильдии, уважаемый человек. И лавку свою имеет и дом исправный напротив Храма Вознесения. Уж сколько он страдает от чувств к вам, Арина Даниловна. Спать перестал.

– А вы ему капли успокоительные посоветуйте, что из аптеки Фирсова, говорят, отличное средство – бессонницу как рукой снимает, – посоветовала Арина.

Дарья Дмитриевна растерялась: что за девица, ничто ее не берет?

– Так капли – это одно, а женская ласка – совсем другое. Ну что за ночи без жены?

– Так горничной можно заменить, – отрезала Арина.

Сваха часто заморгала глазами, не найдясь, что и сказать. Девушка, видя, что привела почтенную Дарью Дмитриевну в замешательство, расставила все точки над «i»:

– Дарья Дмитриевна, я обручена. Давайте договоримся, что впредь вы не будите докучать мне с женихами.

Сваха достала платок из рукава и промокнула вспотевший от волнения лоб:

– Так, это… Душа моя, и с кем же вы обручены?

– С Василием Иннокентиевичем Еленским.

– Это рисовальщиком? – уточнила сваха, Арина кивнула. – Так он же пропал, говорят, то ли убили его, то ли ограбили… Точно не припомню.

– Ограбили. Но он жив и идет на поправку. – Арина поднялась из-за стола. – Думаю, мы выяснили все. Прошу более не беспокоить меня. Желаю здравствовать, Дарья Дмитриевна.

Посрамленная сваха с трудом поднялась со стула и направилась к двери. Она обернулась, видимо, хотела что-то сказать хозяйке, явно не лицеприятное, но Арина уже стояла спиной и разговаривала с Глафирой. Той оставалось лишь открыть дверь и удалиться «не солоно хлебавши», отведав лишь сладостей.

Взбешенная Дарья Дмитриевна, выйдя из кондитерской, села в пролетку, приказав извозчику следовать по Стромынке до скобяной лавки Мордасова.

Тяжело дыша, сваха вошла в лавку, и без лишних слов, пройдя мимо приказчика, направилась на склад, где Афанасий по обыкновению занимался финансовыми бумагами.

– А, Дарья Дмитриевна, с какой новостью? – поинтересовался купец.

– Только что от Арины Даниловны, – пояснила та. – Кавалер-то ее, рисовальщик, жив и здоров, она его женихом теперь считает. Ни о каком сватовстве слушать не желает.

Афанасий побагровел:

– Я на тебя столько денег извел! – взревел он. – А ты!!!

– А что я? Надо было по голове вернее бить! – высказалась ехидная баба. – Что бы наверняка! Сами на себя пеняйте! И не орите на меня! А будите орать, в полицию пойду!

– Скатертью дорога! А они спросят: отчего ж раньше не приходили? А что ответить – деньги у купца вымогала!

Дарья Дмитриевна вся взмокла от возмущения:

– И пойду, коли платить мне не станете по сто рублей в месяц!

– А это ты видала!!! – Афанасий сложил кукиш и сунул под нос наглой бабе. – Я – купец, уважаемый человек. А ты кто? Сваха! Ходишь, сплетни по закоулкам собираешь! Докажи сначала, что это я! А дворовые мои и родитель мой, Николай Порфирьевич, скажет: дома я сидел, никуда не выходил! Убирайся! Что б не видел я тебя более!

Посрамленная сваха села в пролетку и направилась в аптеку Фирсова за успокоительными каплями.

Варвара, лежа рядом с Глебом, управляющим купца Хлебникова, гладила его по волосатой груди.

– А что, Глебушка, хозяин-то скоро из Петербурга вернется?

– Точно не знаю, недели через две… Пока туда, да обратно, и там дела торговые. А что?

– Есть дума у меня одна… Да ты наверно против будешь… – женщина прильнула к любовнику, обняв его.

– Да говори, отчего же? – разомлел податливый управляющий.

– Хочу я в дом богатый устроиться горничной. Для этого нужны хорошие рекомендации и чистый паспорт, да обратиться можно в агентство по найму, что на Старой Басманной. Говорят, хорошее место получить можно, если с умом себя повести.

– Что ж сходи в агентство, попытай удачи.

– Как же я пойду, Глебушка, коли нет у меня теперь рекомендации?

Управляющий задумался. Варя начала целовать его, начиная от груди и переходя все ниже и ниже…

Наконец, Глеб достиг наивысшего возбуждения и овладел Варварой, она отдавалась ему, как всегда страстно. В последние дни, они предавались плотским удовольствиям по несколько раз на дню. Глеб забросил все хозяйские дела, потеряв голову от любви.

Насытившись друг другом, они лежали, не размыкая объятий, пребывая в сладостной истоме. Варвара, улучив удобный момент, опять начала прежний разговор:

– Так что же, Глебушка, поможешь мне, али нет?

– Помогу и печать купеческую поставлю.

Глава 13

Арина упаковывала очередную порцию пирожных в небольшую картонную коробочку и перевязывала бантом. Она была полностью поглощена красивым узлом, и не обратила внимания на звон входного колокольчика. Спустя несколько мгновений она услышала знакомый голос:

– Желаю здравствовать, Арина Даниловна!

Девушка подняла глаза и затрепетала: перед ней стоял Василий Еленский, легкая бледность была ему весьма к лицу и придавала некий налет аристократичности.

Он протянул небольшой букет фиалок хозяйке, точно такой же, как в прошлый раз, когда он осмелился подарить ей цветы. Арина улыбнулась, скрывая свое волнение:

– И вам того же Василий Иннокентьевич, рада видеть вас.

Она протянула пожилой даме запакованную коробочку с пирожными, та расплатилась, затем вышла из-за прилавка и, взяв Василия за руку, без лишних слов повела на второй этаж в свои апартаменты.

Голова Арины закружилась: ей было все равно нарушает она нормы приличия или нет. Она обняла Василия за шею и страстно поцеловала… То был второй поцелуй с мужчиной в ее жизни. Девушку охватило желание, она увлекла Василия в спальню и, отметя всякий стыд и стеснительность, начала расстегивать свое платье. Василий тут же скинул пиджак, жилет, расстегнул рубашку и помог Арине справиться с застежками. Единственная преграда – одежда – упала к их ногам.