Александра Авророва - Все дороги ведут в загс Страница 20

«Других забот у нее нет — тебя обхаживать», — с раздражением подумал Алферов. Но тут же услышал нечто, отчего его настроение поднялось.

— К тому же я не убежден, что она за меня пошла бы. Два ее последних брака были необычайно удачны, за них держалась бы любая, и все же она их расторгла. Нет, к Майе я пока еще приглядываюсь, и Свете рано бить по этому поводу тревогу.

— На вчерашнем вечере Майя Вахтанговна сидела рядом с вами. Вы общались в основном с нею, а ваша жена сидела на противоположном конце стола.

— Разумеется, я общался только с нею, — фыркнул Юрский, явно оправившись от потрясения, вызванного мыслью о виновности Светланы. — А с кем? Там больше не было приличных людей.

— С супругой, например, — вставил Пашка.

— Общения с супругой мне и без того хватает. Черт возьми, вы же их обеих видели! — в голосе адвоката вдруг прорвались искренние чувства. — Глупо делать вид, будто таких, как Майя, на свете пруд пруди. Это товар эксклюзивный. Да, я был увлечен. То, что Майя сейчас свободна, заставляет меня волей-неволей думать о ней как о возможной спутнице жизни. Но заметьте — только возможной, не более того. С чего бы Свете ревновать?

— А что, вашей жене безразлично, если вы в ее присутствии уделяете особое внимание другой женщине? — удивился майор.

Юрский пожал плечами.

— Разумеется, ей небезразлично, но она приучена считаться с моими предпочтениями и не устраивать сцен.

«Загадочная фраза», — подумал Александр Владимирович, а Пашка вслух заметил:

— В тихом омуте черти водятся. Сцен не устраивает, а яду подлила.

— Но почему тогда не Майе, а мне? — высказал претензию адвокат.

— А что, кроме Майи Вахтанговны, вы никем другим не увлекались? — окончательно распоясался лейтенант. — Вот и захотела решить все проблемы разом.

Вместо ответа Юрский предположил:

— С тем же успехом яд мне мог подлить Снутко. Он влюблен в Майю, как мальчишка, это видно невооруженным глазом. Кстати, уселся рядом с нею и весь вечер пытался с нею поговорить. Никого не обманула его дурацкая идея явиться с Надеждой Юрьевной, которая привела его по доброте душевной. Очевидно, что он пришел ради Майи. А она повернулась к нему спиной, явно предпочитая меня. Вот он и взревновал. Кстати, он уверял, что ничего про болиголов не слышал. Почему все слышали, а он нет? Врет, чтобы отвести от себя подозрения.

— А вы помните, чтобы за столом или вообще на вечере говорилось о болиголове? — уточнил майор.

— Если честно, я стараюсь не слушать, что болтает жена. Тем более, в тот вечер. Вот все, что связано с Майей, я почему-то помню прекрасно. Вы знаете, что ее первым мужем был Вольский? Конечно, сейчас он прочно женат, но такие вот подкаблучники — самый неблагонадежный народ. Стоило жене отвернуться, и он так смотрел на Майю, просто неприлично! А когда я шепнул ей кое-что на ухо, совершенно невинно, у него так затряслись руки, просто ходуном ходили, и он облил нам скатерть красным вином. Я никогда не доверял красавцам. Мужчине красота не на пользу.

Не надо было обладать семи пядями во лбу, чтобы осознать: адвокат очень не хочет, чтобы виновной в покушении на убийство оказалась его жена. Политические противники — превосходно, бывшие Майины мужья — приемлемо, а Светлана Ильинична — ни за что. При этом полностью убедить себя в ее невиновности он не мог, и это нервировало его. И в какое положение попадала милиция? Задержать главную подозреваемую, не имея улик? Скорее всего, наш правозащитник тут же поднимет страшный шум в прессе. Подождать большей определенности? А если Юрская повторит попытку избавиться от супруга, на сей раз удачно? Шум поднимется еще круче. Приходится лавировать между Сциллой и Харибдой. Итак, снова бьем на лесть, и чем грубее, тем, похоже, лучше.

— Вы такой умный человек, Владимир Борисович, что не можете не понимать, какая версия случившегося самая логичная. Разумеется, мы отработаем и вариант с вашими врагами, мы вообще не оставим без внимания ни одно ваше слово, но… Ваша логика подскажет вам, кому было удобнее всего совершить это преступление.

— Не верю я, что виновата Света, и не поверю, пока не останется другого выхода, — отрезал Юрский, полностью выдавая этим свои скрытые опасения. — Да сами подумайте! Я что, дурак, что ли, не знать характера собственной жены? После этого средства массовой информации заживо меня съедят! Для них ведь нет ничего святого. «Известный знаток человеческих душ не видел дальше своего носа». Это я еще мягко выражаюсь, они напишут покрепче. Нет, меня это не устраивает.

— Нам тоже меньше всего хотелось бы нанести вред вашему имиджу, — поспешил заверить Алферов, — но мы никогда не простили бы себе, если б из-за нашей халатности с вами произошло несчастье. Пусть вероятность того, что Светлана Ильинична виновата, невелика, а вероятность повторения ею попытки убить вас еще меньше, рисковать нельзя. Вы ведь — не обычный человек. Ваша жизнь слишком важна для страны, чтобы допускать хоть малейший риск.

Пашка в углу тихо заржал, прикрывая рот рукой, и майор испугался, не перегнул ли палку. Вдруг этот тип сообразит, что над ним издеваются? Нет, не сообразил. Задумчиво пробормотал:

— Да, вы правы. Я должен оберегать свою жизнь. Но без нужды портить себе карьеру тоже не собираюсь. Пожалуй, с журналистами мы пока подождем. Было бы неприятно обнадежить их по поводу моих политических врагов, если потом выяснится, что дело не в них. И вы тоже не делайте пока заявлений журналистам.

Майор облегченно вздохнул — хоть что-то с плеч долой…

— Теперь по поводу моей жены. Она — не единственная подозреваемая, есть еще по меньшей мере двое с не менее сильным мотивом, поэтому задержать ее, не имея улик, было бы с вашей стороны противозаконно. Я всегда стою на страже закона, это известно каждому. Если же у вас появятся улики против кого бы то ни было… — Юрский помолчал и неохотно повторил: — Против кого бы то ни было… то закон позволит вам произвести арест. При появлении улик, но не раньше. Хотя я понимаю ваше беспокойство за мою жизнь и, со своей стороны, обещаю вам проявлять максимум осторожности. Я сегодня же заверю жену, что не намерен с нею расставаться, и этим обеспечу себе полную безопасность — если, конечно, согласиться с тем, что убить меня и впрямь пыталась Света. Надеюсь, это позволит вам меньше за меня волноваться. Хотите, я сделаю это при вас? Она ждет меня за дверью. Можете ее позвать.

Алферов и без того догадывался, что может ее позвать — учитывая, что Юрской было назначено время сразу после мужа.

— Я думаю, при подобном разговоре свидетели вам только помешают. Спасибо, Владимир Борисович, за неоценимую поддержку. Павел Витальевич, позовите Светлану Ильиничну к нам.