Никита Ветров - Без тормозов Страница 20

Из туманных повествований оператора Виктор открыл для себя много неожиданного. Как он понял, система «откатов» в российском кинематографе существовала очень давно и была отлаженной, работала, словно часовой механизм. Чтобы получить государственный грант на производство кинокартины, а таких из государственного бюджета ежегодно выделялось около сорока в размере примерно полутора миллионов долларов каждый, режиссер или продюсер, по слухам, должны были поделиться с чиновниками «Госкинофильма». Причем существовал весьма жесткий тариф: двадцать — двадцать пять процентов от денег, получаемых на фильм. Как потом они покрывали такой провал в бюджете — никого не волновало. Хоть укради, хоть сэкономь и обналичь, хоть выложи из собственного кармана, но положенный «откат» должен был вернуться тому, кто занимался распределением государственных средств. Таковы жестокие правила кинобизнеса.

— …Наш продюсер — паренек ушлый, — делился своими познаниями Артсман. — Два транша прошли нормально. А третий, самый крупный, он придержал. Денежки от немецких компаньонов уже получил, а вот на счета фильма их переводить не спешит. Отслеживает реальную экономию, знает, что хоть по бумажкам мы в долгах, реально денег на все хватает. Если бы не его принципиальность, у Зымарина бы все давно получилось. Он режиссер старой закалки, «мудрый воин», как сказали бы индейцы. И откат бы вернул, и сам внакладе не остался. Зря он, что ли, все финансовые и материальные траты своей подписью подтверждает. Напишет, что спалили десять домов и сто кубометров строевой древесины, и поди проверь, сколько их на самом деле сгорело. Это я так, к примеру. А Рудик, финансист хренов, это дело просек и решил, что фильм можно и с меньшими затратами снять. То есть реальные бабки считать начал, делиться не захотел. Вот и лаются они с Зымариным из-за этого. Кто кого переупрямит — одному богу известно…

По поляне отдыхающих прокатился ропот. Волной разнеслось предупреждающее шиканье:

— Тише, тише, Вилин идет!

Тимур мгновенно переключился на отвлеченные темы, а из темноты действительно вынырнул силуэт ассистента режиссера. Судя по выражению лица и нервным движениям, он был «на взводе». Оглядев шумную компанию, он не без труда отыскал глазами Виктора и призывно замахал рукой:

— Громов! Ты где? Давай сюда, живее!

Пришлось подчиниться. Пока байкер и взволнованная Аленка пробирались к Вилину, со всех сторон доносились возмущенные реплики и советы:

— Отдохнуть не дадут!.. Никакого покоя!.. Да не слушай ты его, пусть сам катится!

Дождавшись, когда Громов подойдет к нему, Руслан схватил его под локоть и отвел в сторону.

— Ты что, пил? — послышался его приглушенный злобный голос. — Я же тебя просил!

— Все нормально, — успокоил его Виктор. — Ни в одном глазу. Я себе не враг.

Вилин недоверчиво поглядел на него, потом покосился на продолжающих отрываться людей и еще тише сказал:

— Собирайся, надо гнать мотоцикл в Москву. Своим ходом.

— Как скажешь, — пожал плечами Громов, которого такая перспектива не радовала. Одно дело — катать ассистента режиссера по окрестным деревням, а другое — двигать за восемьсот верст. Ведь Аленушке оставалось сняться еще в двух эпизодах, значит, вместе они поехать не могли. — Во сколько мне за путевкой подойти?

— Ты не понял. Ехать надо срочно, прямо сейчас. Трасса ночью свободна, можно гнать на приличной скорости, сам знаешь. А днем отоспишься. Так режиссер приказал. Чем быстрее до столицы доберешься — тем лучше. Возьмешь с собой эсэсовскую форму.

— Чего?

— Да ничего! — взорвался Вилин, но тут же успокоился и взял себя в руки. — Форму свою возьмешь, говорю. Надо в клипе одном сняться. Ничего нового, все то же, что и здесь делал, только денег чуток побольше.

— Постой, постой, — запротестовал Виктор. — Какой еще клип? Куда конкретно ехать-то?

— Долго объяснять. С тобой Эльвира поедет, она в курсе дела. Знает, к кому обратиться и куда потом «Zuendapp» девать. По дороге можешь расспросить поподробнее. Ей как раз в этом клипе тоже роль маленькая уготована, так что все очень рационально и продуманно. Только смотри мне, аккуратнее! Чтобы ни один волос с ее головы… ну ты понял!

Громов промолчал. Восторга от задания он не испытывал. На подкравшуюся следом подругу посмотрел с тоской — ужасно не хотелось бросать ее одну. Тем временем Вилин вынул из внутреннего кармана куртки бумажник и отсчитал несколько бумажек.

— Вот, держи, — протянул он деньги. — На дорогу хватит, а там — заработаете. Погоди, сейчас путевой лист тебе отдам.

Выдернув из папки, которую держал под мышкой, полиэтиленовый файл, он сунул его в руки оторопевшему Громову.

— И запомни — съемки «левые». Хочешь заработать — не светись. Все. Через полчаса Эльвира ждет тебя у гостиницы.

Круто развернувшись, Вилин зашагал через темный пустырь к городской окраине. Алена подошла к Громову:

— Ты поедешь?

— Да, — не очень уверенно ответил парень. — Я ведь обещал.

Помолчали.

— Не нравится он мне. — Девушка обняла себя за плечи, словно прячась от прохлады. — Чувствую, что нехороший человек!

— Не надо, Ален! — попросил Виктор, которому и без того сложно было оставлять свою подругу в сотнях километров от дома. — Все, что нам обещали, — заплатили. И еще заплатят. Нормально все будет! Ты только здесь поосторожнее, ладно? Я за тебя волнуюсь!

— А я за тебя! Ты же с этой фурией едешь, да?

— С Волынской, — подтвердил Виктор.

— А она та еще стерва! Куда хочешь без мыла залезет. Как бы чего не вышло, Вить!

Парень улыбнулся и обнял ее, притянул к себе.

— Солнце, ты ведь прекрасно знаешь, что она не в моем вкусе. Все будет хорошо!

Глава 13

Электрические лампы озаряли внутреннее пространство мастерской, отбрасывая на стены длинные нелепые тени. Мошки, залетевшие на огонек, лениво вились вокруг них, бились о горячее стекло с легким стуком и падали вниз.

Стоя у верстака, Петрович рассеянно вертел в руках электронный манометр. Мысли его витали где-то далеко, поскольку уже минуты три он бессмысленно щелкал выключателем аппарата, даже не собираясь ничего мерить. Где-то за воротами забрехала собака, на ее голос откликнулись соседские псы, наполнив ночную улицу дежурным лаем. Мастер стряхнул с себя оцепенение и отложил не нужный сейчас прибор в сторону. Старые часы «Электроника-50», мерцавшие зелеными точками цифр под потолком, показывали половину двенадцатого. Петрович вздохнул. Пора бы уже идти отдыхать, но что-то удерживало его здесь, в гараже. В сотый раз оглянувшись на ворота, которые по-прежнему оставались непотревоженными, мастер решил взяться за коробку передач, с утра стоявшую в разобранном виде в томительном ожидании своей очереди. Но за весь день руки до нее так и не дошли. Может, сейчас? С решимостью заглянув внутрь ее промасленного корпуса, он провел пальцем по сбившемуся зубу одной из шестеренок и вновь остановился. Нет. Не было настроя на серьезную работу у мастера. Чем больше проходило времени, тем сильнее становилось его беспокойство, внешне почти ничем не приметное, кроме того, что все валилось из рук. Пройдясь туда и обратно вдоль ремонтного цеха, Петрович решил еще раз попробовать занять себя чем-нибудь полезным. Чем? Попробовать навести порядок в коробке с мелочами? Так там и так все нормально. Что тогда? Протестировать проводку в «Жигулях» главбуха? Нет, здесь требовались внимательность и сосредоточенность, чем в данный момент Петрович похвастать не мог.