Моя главная роль - Екатерина Береславцева Страница 20

– Учитесь, мужики! – Жанна тоже опрокинула в себя рюмку и облизнулась. – Хорошее вино! Кра-а-асное!

Ковров влил в себя сразу две стопки холодной водки, но ему это не помогло – мрачное выражение стойко держалось на его лице. Рома даже наливать себе не стал. На бывшую жену он не смотрел, зато сама Аська не сводила с него жадного взгляда. Ковров мрачнел всё больше и пил всё быстрее. Когда на сцене появился знакомый уже мне грузинский певец, Иннокентия развезло совсем. Таким я его ещё никогда не видела. Нет, он достаточно прочно держался на ногах, но в глазах его стояло такое ожесточение, что смотреть было страшно. Как же Ася этого не видит?

– Хочу танцевать! – воскликнула Жанна и потащила Коврова на танцплощадку. Как бы он себя ни чувствовал, отказать даме он не посмел.

– А мы что, лысые? – Я схватила Ольгу за руку, и мы, сливаясь с ручейками людей, потянувшихся на звуки зажигательной грузинской мелодии, влились в волнующееся море ритма.

Ася с Ромой остались одни. Я время от времени поглядывала на них, они разговаривали о чём-то, Аська была пунцовой, а Ромка постоянно крутил ворот своего свитера – первый симптом его сильного волнения. Ладно, разбирайтесь, голубчики, мы вам мешать не будем. Авось и договоритесь до чего-нибудь…

Продержались мы долго. Жанна мёртвой хваткой вцепилась в Коврова, и бедняге ничего другого не оставалось, как подчиниться. Когда наша славная компашка вернулась, за столом, на первый взгляд, ничего не изменилось, только в Асиных глазах стояла смятенная растерянность. Рома был спокоен, и я порадовалась за него. Ковров сразу плюхнулся на своё место и попытался было положить руку Асе на плечо, но не тут-то было – она молча отодвинулась, но выглядело это так красноречиво, что настаивать Кеша не стал, лишь нахмурился ещё сильнее и опять потянулся к рюмке.

– А теперь тост скажу я! – заявил он и встал. – Хотя это будет не тост, а скорее предложение. Да, предложение.

Он повернулся к своей соседке и достал что-то из кармана. Все притихли.

– Ася, моя дорогая бесценная Ася! – он сделал паузу. Тишина за столом стояла такая, что становилось страшно. – Я много думал эти годы и многое понял. Самое светлое и самое дорогое, что было в моей жизни, было связано с тобой, и я очень надеюсь, что это осознание пришло ко мне не очень поздно и мне можно ещё рассчитывать на твоё прощение. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Ася. Оказывается, я всегда любил только тебя! Ты выйдешь за меня замуж?

Он раскрыл коробочку, которую держал в руке, и достал из неё кольцо. Я посмотрела на Асю. У неё дрожали губы.

– Ася, почему ты молчишь? Ты ведь так давно хотела этого! – не унимался Ковров. – Разве я сильно изменился за эти годы?

– Ты не изменился, Кеша, кто бы что ни говорил, – тихим голосом сказала Ася. – Но оказалось, что изменилась я.

– Что это значит, любовь моя?

– Это значит, что я не выйду за вас замуж, Иннокентий Вячеславович! – она, наконец, посмотрела ему прямо в глаза. – Я не люблю вас!

– Это из-за него? – взвизгнул вдруг по-бабьи Ковров и указал пальцем на Рому. – Ты что, вернулась к нему? К этому тюфяку?

Ася вскочила.

– Не смейте так его называть! – кулачки её сжались. – Я не вернулась к Роме, я вообще не уверена, что он сможет меня когда-нибудь простить, но к делу это не относится! Я вас не люблю, лично вас, вы понимаете это? И уберите своё несчастное кольцо, мне противно и оно, и вы сами!

– Молодец, Аська! – крикнула Жанна и тоже вскочила. – Давно надо было показать этому гаду, кто в доме хозяин!

– А тебе что за дело, армянская подстилка? Не суй свой нос в мои дела!

– Рома! – только и успела вскрикнуть Ася, когда её бывший муж со всей силы влепил этому подонку хук справа. Но салатом она всё же в Коврова попала своими маленькими талантливыми ручонками.

– Ромочка, ты прости меня, дуру, я жизнь тебе испортила! – Аська рыдала в объятиях Ложкарёва, а мы, в уменьшенном составе, молча сидели за столом. Настроение у всех было праздничное.

– У меня такое ощущение, что произошло что-то хорошее, – пробормотала вполголоса Жанка. – Хотя человека обидели…

– И не говори, Жанночка! – вздохнула весело я.

– Вы простите меня все! – ещё громче всхлипнула Ася. – Я так виновата!

– Конечно, виновата! – подтвердила Олька. – Вон, весь салат извела на Коврова. Его коже, может, и полезно, а меня без ужина оставила! А майонез, между прочим, я тоже люблю!

– Я сейчас тебе закажу, Оль! – Аська подняла голову.

– Да не надо уж! – снисходительно похлопала по плечу подругу Ольга. – Реви себе на здоровье! Отводи душу! Говорят, помогает!

– Ну, девочки! – Аська улыбнулась. Пальцы её сжимали Ромкину руку, и кажется, он не особо против этого возражал.

– Ладно, девчат, поехали! – я посмотрела на своих подруг. – Рома, Ася, отдыхайте, ешьте, танцуйте, а мы по домам. Жанночка, мы тебя отвезём. Оль, ты как, в состоянии будешь сама до дому добраться?

– Конечно, я совсем не устала! – похвасталась Оля. – Правда, я слегка захмелела, но это исключительно от счастья!

– Ты же не пила?!

– А я что говорю? Аська, Ромка, как же я за вас рада, вы не представляете!

– Оля!

– Всё, молчу, молчу! Ну, давайте обниматься-целоваться!

– Спасибо вам, девочки! – Аська опять всхлипнула. – Я вас так люблю!

– Оставь свои нежности, они тебе сегодня ещё пригодятся! – ухмыльнулась Жанна. – Пока, Ромыч, ты человечище!!

– Я тоже тобой горжусь, Жанетта! – обнял Жанну Рома. – А ты, Алёнка, Пете от меня спасибо передай! – тихо прошептал он мне на ухо. – Если бы не он… Дубина я лопоухая…

– Петя? А я думала, ты сам…

– Сам бы я сейчас лежал на верхней полке поезда дальнего следования…

– Вы о чём там шепчетесь, а? – Жанна подбоченилась.

– Решаем производственные вопросы! – строго сказала я.

– А, ну производственные можно!

– Атос! – грозно крикнула Оля.

– Я! – ответила я.

– Портос! – пропищала Ася.

– Я! – ответила Оля.

– Арамис! – пропела Жанна.

– Я! – застенчиво сказала Ася, обнимая бывшего мужа.

– И Д'артаньян! – гордо воскликнула Жанна. – Один за всех…

– И все за одного! – в один голос прокричали мы на весь ресторан. Репутация наша была погублена окончательно.

– Петя, Ромка передаёт тебе огромное «спасибо»!

– А про поцелуи он не говорил?

– Фи, Пётр! – я с довольной улыбкой взглянула на своего водителя. Жанну мы только что доставили прямо к её подъезду, но сами уезжать не спешили. Вечер был тихий, на душе было сказочно