Юлия Шилова - Согрей меня, или Научи меня прощать Страница 21

Минуту спустя к моему горлу подкатил ком и из груди вырвались глухие рыдания, которые, по всей вероятности, и вывели из оцепенения Александра.

Он тут же опомнился, подошел к телу Юрия и сел рядом с ним на корточки. Зачем-то взяв его за руку, он сразу ее отпустил и сказал каким-то холодным и чужим голосом:

– Их еще ночью убили. Представляешь, мы сегодня с тобой утром кофе пили и думали, что они еще спят, а они уже здесь мертвые лежали.

– А почему ты думаешь, что их ночью убили? – очнулась и я, забыв даже про слезы.

– Потому что – запах, чувствуешь? Бассейн, испарения, жара… Это же не морозильная камера в морге. Я тебе говорю, что они здесь с ночи лежат. Их ночью шлепнули.

– А кто шлепнул-то? – задала я дурацкий вопрос.

– Этого я не знаю.

Ощутив, как сильно кружится у меня голова, я зажала нос двумя пальцами и выбежала на улицу. Сев на ступеньки на входе, я постаралась наладить дыхание. Воздух в помещении бассейна был настолько спертым и тошнотворным, что находиться в нем больше двух минут было просто невозможно. Ко мне подошла домработница, достала из кармана носовой платок и вытерла заплаканные глаза.

– Там дышать нечем, – зачем-то сказала я, посмотрела на мертвенно-бледную женщину и от волнения принялась кусать губы.

– Сейчас будет легче. – Рядом со мной оказался Александр, который жадно глотал свежий воздух и старался унять нервную дрожь, бившую его тело. – Я основной рубильник отключил. Теперь ни сауна, ни джакузи, ни подогрев не работают. Должно быть легче, а то там третьим трупом можно упасть. Кстати, милицию вызвали?

– Да, я вызвала, – закивала перепуганная женщина и посмотрела на плачущую в беседке дочку. – Дочка больше всех напугалась. Я ей «скорую» вызвала. Она не в себе. Трясется, как заяц. Бормочет непонятно что. Нужно, чтобы ее врач осмотрел, а то она до сих пор не может выйти из шока. Молоденькая она еще, чтобы видеть подобное. Нервная система у нее и так слабая, а тут еще на такое натолкнуться… – Она секунду помолчала и вновь заголосила: – Да что ж это на белом свете делается! Юрий Константинович хороший мужчина был, добрый, душевный… Платил мне хорошие деньги. Если бы не он, то мы бы с дочерью уже давно загнулись. Я его всегда уважала. Жена у него хорошая, дети… Кому он мог помешать? Ведь таких людей сейчас единицы. Он никогда мимо чужого горя не пройдет и из любой беды всегда вытащит… Работал не покладая рук… Друзья его всегда ценили и уважали. Ведь уважаемого же человека убили! Даже слишком уважаемого. Это что ж на свете-то делается! После всего этого мне ж теперь даже на улицу будет страшно выйти…

– Да уж, картинка не для слабонервных, – Александр почесал затылок и закурил сигарету. – Даже не знаю, что и делать…

– Ничего не делать. Будем ждать милицию, – произнесла я с особой болью и горечью в голосе.

– Это понятно. Только вот Вика приедет. Все увидит или услышит от оперативников. Ей-то каково будет…

– Кто такая Вика?

– Жена Юрия.

– Ах, жена…

– Она слишком тонкая и эмоциональная натура. Смерть Юрия для нее будет шоком и настоящей трагедией. Даже страшно представить, как она все это переживет. А самое главное, ведь она всегда верила в то, что Юрий ей верен. Она ему так доверяла…

– Я что-то не пойму, к чему ты клонишь?

– К тому, каково ей будет, если она узнает, что Юрия нашли убитым не одного, а в бассейне с голой женщиной. Такого удара она не выдержит. Это убьет ее. Ведь она же думала, что Юрик по работе что-то решает. А тут совсем другая картинка. Он был в доме не один, да еще и со своей бывшей секретаршей…

– Да, это известие убьет Вику окончательно, – согласилась с Александром домработница. – Разговоры же пойдут. Как она это переживет? Не знаю.

– И что вы предлагаете? Перетащить труп моей подруги в другое место? Как будто вашего Юрика расстреляли в бассейне, а мою подругу в другой комнате? Все равно тут и без слов понятно, что Юрий в доме был не один. Или еще, быть может, предложите мою подругу куда-нибудь в лес выкинуть? А почему бы и нет, чтобы спасти репутацию вашего Юрика?! Чтобы он был чист и не запятнан и чтобы ваша Вика была довольна, что она была у своего мужа единственной и неповторимой, и порочных связей у него даже в голове не было, не то что на деле. Я что-то не пойму… Вы хотите выкинуть труп моей подруги на съедение собакам?!

– Да нет же. Мы совсем не это имели в виду. – Домработница промокнула глаза носовым платком. – Просто Юрий Константинович слишком уважаемый человек, и у него есть определенная репутация.

– А моя подруга тоже не шалава подзаборная, а девушка, которую уважали.

Полина обхватила голову руками и тихонько всхлипнула:

– Боже мой, Юрий Константинович, кристально чистый человек, и такая страшная смерть…

– А разве смерть бывает красивой? – тихо спросила я и внимательно посмотрела на нее. – Смерть, она и есть смерть. И это даже лучше – умереть мгновенно, чем мучиться годами в боли и муках, умирая от какой-нибудь страшной болезни ночью в собственной кровати.

– Вику жалко, – вновь запричитала Полина. – Боже мой, муж погиб! Да еще и с чужой женщиной в доме… Она ведь такая эмоциональная. Даже слишком. Она не от мира сего! Очень тонкая натура. Она художница, а у них восприятие не такое, как у нас. Закроется у себя в квартире и целыми днями рисует. А картины такие красивые… Правда, иногда трудно понять, что на них изображено. Наверное, только ей понятно. Она говорит, что рисует свои мысли. Можно сказать, что она вообще отрешенный от мира человек.

– А я слышала, что она не такой уж и отрешенный от мира человек, а очень даже успешно вмешивалась в бизнес мужа.

– Я ничего про это не знаю, – тут же повернулась ко мне домработница. – Не слышала я, чтобы Вика бизнесом занималась. Она очень тонкая и ранимая натура. Она всю себя посвятила рисованию. У нее дома собственная мастерская имеется. Она может там сутки проводить. Даже двое детей с ней никогда не жили, а воспитывались в основном у бабушки. Я и представить себе не могу, как Вика переживет смерть Юрия. Она всегда так ему верила, дорожила его репутацией, а тут по всем знакомым разлетится весть, что Юрий погиб не один, а со своей бывшей секретаршей в момент их совместного времяпрепровождения в бассейне. Это окончательно убьет Вику. Как она будет людям в глаза смотреть?

– А при чем тут люди? – спросила я крайне устало.

– Так как же… Мы же среди людей живем. Не в пустыне.

– Мы действительно живем среди людей, и что?

– А то, что на нас не может не влиять их мнение.

– Ерунда! Пусть каждый оставит свое мнение при себе. В конце концов, у каждого из нас есть своя личная, частная жизнь, на которую мы имеем полное право. Если мы не захотим, мы никогда в нее никого не пустим. А если мы будем жить, постоянно оглядываясь на общественное мнение, то тогда это будет не жизнь. Вообще, я, конечно, понимаю, что Вике будет тяжело, но не могу сейчас думать о вашей Вике, потому что я просто ее не знаю. Я могу сейчас думать только о том, что сегодня я потеряла свою лучшую подругу, а она была очень хорошей девушкой.