Анна Малышева - Нежное дыхание смерти Страница 21

– Сама знаешь, что имею! – храбро отвечала та. – Сначала с одним жила… С этим худющим. Скелетом этим! Теперь вот другого водить будешь!

– Вы что это, Настасья Филипповна? – изумилась Даша. – Кого это я водить буду?! С чего вы взяли?

Старуха ядовито сощурилась.

– А то мы не знаем! – пропела она. – Жениха своего нового водить будешь! Если бы я знала, что тут бордель будет, разве я дала бы твоему отцу тебя прописать на жилплощади! Он меня только ради своей болезни уговорил, а ты мне тут сто лет не нужна!

– Вы, Настасья Филипповна, пейте шалфей, – посоветовала медсестра. – Что-то лицо у вас прямо трупного цвета.

Та взвилась, как смерч, и даже сделалась выше ростом. В первое время этих коммунальных ссор Даше было совестно ругаться со старухой, но вскоре она поняла, с кем имеет дело.

– А вот посмотрим! – шипела Настасья Филипповна, приблизившись к Даше на опасно близкое расстояние.

Та, словно невзначай, подняла с плиты кастрюлю с кипятком, в который только что собиралась бросить макароны, и развернулась к соседке. Бабуля мигом удалилась на другой конец кухни и оттуда прокричала:

– Проститутка! Тебе опять мужики звонят!

– Вы, Настасья Филипповна, ни Бога, ни милиции не боитесь, – уже спокойно сказала Даша, отправляя макароны в кастрюлю и тщательно их размешивая. – Я ведь тоже не без прав… Что вы меня все жилплощадью тычете? Я так же тут прописана, как и вы.

– Я тут с девятьсот пятого года живу! – несколько остыв, ответствовала старуха.

– Ясно, с «Кровавого воскресенья», – кивнула Даша. – А я с восемьдесят восьмого. Ну так что? За хулиганство я вас притяну и без «Кровавого воскресенья»… Вы лучше сказали бы, кто звонил.

– Мужчина,– немедленно ответила та. – Очень даже приличный голос.

– Не назвался?

– Сказал только, что знакомый и что еще позвонит.

– Ну и откуда вы взяли, что это мой любовник? – не без ехидства спросила Даша, прикрывая кастрюлю крышкой и подхватывая ее за ручки, обмотанные полотенцем. – Он что – так и сказал?

– Может, и не сказал, да голос у него был такой… – заявила проницательная старуха. – Меня не проведешь. Вот что, Дашка! Если ты снова хахаля на проживание приведешь или еще что, я тебя отсюда выселю! Запомни!

Девушка не отреагировала. Ссора по всем признакам утихала.

Даша ощущала невыносимую усталость. Ей уже не хотелось есть. Ей было неинтересно, на самом ли деле Аркадий собирался уйти от жены. Ей было не важно, почему Алла не закрыла дверь своей квартиры, почему фен выскользнул у нее из рук… Ей хотелось одного – лечь и уснуть, не умываясь на ночь, не приняв душа, не намазавшись кремом… Лечь и забыть обо всем. О каждом дне этого года и о последних днях – в особенности.

Настасья Филипповна тоже поняла, что Даша выдохлась и больше ничего интересного не будет, съела последнюю ложку каши и потащилась к себе в комнату, громко охая по дороге и жалуясь стенам, что ее, старуху, бедную, больную и слепую, все бросили, оскорбляют и обижают. Потом в конце коридора раздался мощный лязг задвигаемого засова – Настасья Филипповна заперлась на ночь. Даша поставила макароны на стол и неслышно заплакала.

В этот миг зазвонил телефон.

ГЛАВА 5

– Даша? – спросил незнакомый мужской голос.

«Всем я сегодня нужна, – с досадой подумала она. – Стоит чему-то случиться, и меня уже ни за что не оставят в покое. Когда надо ехать к матери – прибавляют мне дежурства или Настасья Филипповна начинает разборку. И вот – пожалуйста! Наверняка кто-то заболел и меня ставят на замену».

Даше показалось сперва, что звонит главврач – его голос она слышала очень редко, а по телефону и вообще бы не узнала. И только спустя минуту, когда Даша уже ответила, что это она, собственной персоной, поняла, что ошиблась.

Голос звучал весьма напористо и уверенно. Могло создаться впечатление, что человек этот прекрасно знает Дашу, но она-то уже осознала, что незнакома с ним.

– Мне срочно надо повидаться с вами, – сказал он буквально в первые же мгновения.

Девушка порылась в памяти – не назначала ли с кем-то встречу? Не обещала ли что-то какому-нибудь напористому больному, который когда-то обхаживал ее? Но ничего подобного вспомнить не могла и потому сказала:

– Не знаю, о чем вы. Представьтесь, пожалуйста!

– Игорь Вадимович. Но мне кажется, мое имя вам ни о чем не говорит.

– Мне тоже кажется, – согласилась она. – Вы лечились у нас?

– Бог миловал, – весело ответил мужчина. – Нет, Даша, я звоню вам совершенно не по этому делу. Можете не беспокоиться, я знаю, как медики вашего профиля боятся таких звонков от незнакомцев.

– Простите, а по какому поводу звоните?

– Дашенька, я сообщу при встрече. Меня очень просили не говорить по телефону. Ваш друг просил.

– Кто? – удивилась Даша.

– Аркадий.

Сердце сделало несколько болезненных тяжелых ударов, и Даша испугалась, что выронит трубку.

Игорь Вадимович продолжал делать свои полунамеки-полуоткровения:

– Впрочем, может быть, я тороплю события. Сначала я должен задать вам вопрос.

– Да? – еще больше напряглась девушка.

– С ним… С вашим другом… Что-нибудь случилось или нет?

Даша не понимала ничего, не говоря уже о том, что стала бояться звонившего. Но все же откликнулась:

– А что вы под этим понимаете?

– Ну если, скажем, Аркадий потерял кошелек с зарплатой или сдохла его любимая кошка, можете об этом не сообщать. Меня интересуют вещи глобальные.

– Вот оно что… – Даша сглотнула слюну, неизвестно почему горчившую.

«Кто он такой? – стучало у нее в мозгу. – Спрашивает об Аркадии, а сам ничего не знает? Или это я так думаю, а он все прекрасно знает и хочет проверить, знаю ли я? Что делать?» Ей вспомнилась Алла. «Не говорить с ним откровенно, – решила Даша. – Сорвать разговор».

– Почему вы спрашиваете об этом меня? Обращайтесь к его жене!

Игорь Вадимович спокойно, как бы сожалея о ее скрытности, вдруг заявил:

– Я обращаюсь к вам только потому, что Аркадий просил меня об этом. Про жену, простите, он не упоминал. Я-то, честно говоря, думал… что вы и есть жена.

Даша не ответила. Впору было бросить трубку, чтобы никогда уже не разбирать этот вопрос: кем же она приходилась Аркадию и как ее следует называть? А мужчина продолжал:

– Так случилось с ним что-нибудь или нет? Постойте, может быть, вам просто неудобно сказать мне по телефону? Я не ошибся?

– Нет никакого неудобства, – деревянным языком ответила Даша. – Он умер.

– Так, – пробормотал Игорь Вадимович. – А я-то думал – он пошутил…

– О чем вы?

– Надо встретиться, Даша. – Звонивший без паузы перешел в наступление. – Скорее. Вы можете сейчас?