Светлана Успенская - Посмертная маска любви Страница 21

Он долго не хотел идти к братьям на поклон — интуитивно сторонился всего нечистоплотного, криминального. Жена уговорила — что ж, всю жизнь прозябать механиком в гараже, работать на чужого дядю, пора заводить собственное дело. А как заводить, если нужен начальный капитал… Короче, переломив себя, он пошел.

Разговаривал с ним Шурик. Несмотря на то что близнецы были похожи друг на друга, как серые кошки ночью, старший брат, Шурка, всегда был значительно хитрее.

— Не переживай, Савоськин, — сказал он. — Войдешь в полную силу — отдашь. Мы подождем, сколько нужно… Сколько? Ну пять лет, семь… Я знаю тебя, ты не обманешь старого друга… А встанешь на ноги — при случае, может быть, нам с Юркой поможешь, чего-нибудь поремонтируешь!

Конечно, радостно думал тогда Савоськин. О чем речь! Отрихтовать, покрасить машину, отрегулировать двигатель старым школьным друзьям — нет базара! Сделает все мигом и совершенно бесплатно. Эдик Савоськин никогда не забывает добра.

Тогда он еще не знал, о какого рода помощи идет разговор…

Все началось с того, что три месяца назад братья попросили его взять на работу еще одного механика. У Эдика уже работали двое — отличные парни, работящие, честные. Он пообещал им взять их в долю, когда раскрутится, — и они старались вовсю. На третьего работы просто не было. Но пришлось уступить братьям. И что тут началось!

По ночам неизвестные молодцы с опасно оттопыренными карманами подгоняли к автосервису шикарные иномарки. Днем новый механик возился с этими автомобилями, травил металл кислотой, негромко стучал молоточком — перебивал номера на кузове, шасси, двигателе. Потом загонял машины в горячий бокс на перекраску. Через пару дней приезжали те же мордатые молодцы, вешали на машину новые, с иголочки номера и забирали тачки, не сказав Эдику ни здрасьте, ни до свидания, как будто он здесь был никто.

К хозяину новый механик относился без должного пиетета, как равный, — очевидно, понимал, что ему ничего не грозит. Эдик, естественно, сразу допер, чем занимается его подчиненный и чем это грозит ему самому, Эдику. Он вызвал новенького для разговора и недвусмысленно намекнул, что пора завязывать с угнанными тачками, его сервис — не бандитская контора, и темные делишки здесь проворачиваться не будут.

— Говори с близнецами, — лениво ответил ему новый механик и сплюнул сквозь зубы. — Мое дело маленькое…

Только тогда Эдик понял, какого рода услуг от него ожидали благодетели. Понял и испугался. И возмутился. И решил прекратить все эти темные делишки на подвластной ему территории.

И сразу же, на следующий день, в сервисе появился зеленый бронированный «шевроле» близнецов. Шурка бросил ключи от машины механику:

— Посмотри-ка, сделай, что надо…

Тот мгновенно испарился, как будто дематериализовался.

— Как дела, Эдик? — ласково спросил Савоськина младший братец. — Как твой бизнес? Растет, расширяется?

Эдик настороженно молчал. Он понимал, зачем они к нему пришли…

Черт! Что за мутотень передают по радио! Можно сдохнуть от тоски или заснуть за рулем. Ничего, еще километров тридцать до поворота на дачу, где отдыхают летом жена и детишки. Дети, наверное, уже спят, набегались за день… Эдик расплылся в улыбке. Он везет им продукты, игрушки, книжки. Он знает, как только его машина запрыгает по выбоинам деревенского проселка, они пулей выскочат из постелей и со всех ног кинутся его встречать: «Папка приехал!..»

Встречная машина неожиданно вынырнула из-за горки, обдав ослепительным светом дальних фар, — Эдик вздрогнул. Что-то он совсем замечтался, расслабился. Надо покрутить гетеродин, найти что-нибудь повеселее…

Они дали ему несколько дней на раздумье. Или он будет работать на них, или пусть сворачивает свой бизнес. Ну и что, что деньги он уже вернул?.. А проценты? Знает ли он, какие набежали за это время проценты? То-то и оно… Но если только он согласится работать на них, отбоя от клиентов не будет. За работу ему будут платить хорошо. Так хорошо, что все заветные мечты Савоськина сразу исполнятся. Он сможет арендовать здание больше того, что сейчас занимает, купит самую лучшую аппаратуру, да и жене на норковую шубу останется, и детишкам на молочишко…

А если нет… Они не уточняли, что будет, если он не согласится, — зачем пугать школьного друга? Они были уверены, что он согласится. Какой дурак откажется от такого заманчивого предложения!

Но вчера, сразу же после разговора с Копцевым, он позвонил им и сказал: «Нет». Проценты он выплатит, а насчет остального — извините.

«Как бы не пришлось пожалеть, Эдик!» — предупредил его один из братьев, в голосе прозвучала недвусмысленная угроза. «Не пожалею», — уверенно ответил Савоськин.

Если бы Серега все это знал, он бежал бы от близнецов как черт от ладана. Ну кто бы мог подумать, что так повернется старая дружба… Теперь от этой дружбы недвусмысленно попахивает смертью. Да что там попахивает — несет! Недаром он предупредил Копцева насчет этой черноволосой девицы — очень подозрительная девица. Со стороны видно было, что на похоронах она специально возле Сереги все время вертелась, старалась, чтобы он на нее обратил внимание. Интересно, что ей надо было в квартире Инги? Может быть, Инга просто была ее подругой, стоит ли поднимать шум по такому пустячному поводу?

Однако смешно думать, что у Инги Абалкиной могли быть какие-нибудь подруги. Разве что такие же издерганные, капризные стервы, как и она сама. Вот «друзей» у нее было навалом!.. Она и его, Савоськина, пыталась охмурить, но он не поддался. У него жена, дети, бизнес, и его смазливым личиком не заманишь. Как только она почувствовала, что не на того напала, — и сразу же как с цепи сорвалась, попыталась перессорить его со всеми друзьями. Но мужскую дружбу не так-то легко порушить — не вышло. Он знает из косвенных намеков, это была именно ее идея — использовать предприятие Савоськина под переделку угнанных машин. Во всяком случае, ее задушевная дружба с братьями ни у кого не вызывала ни малейших сомнений.

Ну да Бог с ней… Пусть земля ей будет пухом… Хорошо, что простачок Серега не успел с ней близко сойтись. Она и ему бы жизнь изрядно подпортила…

Теперь все будет хорошо. Эдик уверен, близнецы ему ничего не сделают, побоятся… Он же не чужой, он же все-таки из своих. Он чувствует, теперь все пойдет как надо…

Скоро он будет на месте. Сначала пост ГАИ, потом поворот на деревню. Еще километров десять, не больше. При такой скорости — минут пять.

Из-за поворота выворачивала неповоротливая, тяжело груженная фура. Габаритные огни были выключены — водитель под покровом темноты объезжал по проселку пост ГАИ. Дальний свет фар выхватил крупную надпись по борту «BERNARD & СО». «Козел, дорогу перегородил», — мелькнула мысль.