Навсегда - Татьяна Ролич Страница 21

В этом заключался его консерватизм и неумение сразу улавливать новые веяния, что оказывалось тормозом в его работе, хотя под влиянием обстоятельств он иногда осознанно, иногда непроизвольно допускал всевозможные новоделы в своих несколько старомодных речах. Это производило хорошее впечатление на слушателей – чувствовалось, что у Федора свой стиль, всегда узнаваемый и всем подходящий, не многие смогли его сохранить – многие напрочь отказались от устаревших, по их понятиям, слов, таких, как “дружба”, “товарищество”, “отчизна”, “патриотизм”. И сами эти понятия куда-то ушли, как будто их вообще не было никогда. Федор никогда не мог сказать “эта страна” и был немало удивлен, что все вокруг употребляют “эта страна” по отношению к России. За время его отсутствия общество очень изменилось, и выражение “моя страна” стало немодным, непопулярным, свидетельствующим о принадлежности к “левым”, каких в окружении Федора оказалось мало.

Он заметил эту перемену и никак для себя не называл тех, кто говорит “эта страна”, но у него не получалось этого отстранения в речи, и он избегал вообще употреблять подобные словосочетания, избегал намеренно, не желая раздражать своих товарищей, которые за короткое время превратились в партнеров.

Через полчаса Федор окончил доклад, и началась дискуссия, продлившаяся около двух часов. Федор внимательно следил за выступлениями и иногда кое-что записывал. Мнения по вопросу вложения прибыли были разные. Одни считали, что необходимо менять устаревшее оборудование, чтобы наращивать производство, другие доказывали, что оборудование еще не настолько амортизировалось, чтобы тратить прибыль на его замену, а лучше употребить деньги на социальные нужды. И тут слово попросил Алексей. Федор внимательно наблюдал за своим соперником, каким стал для него этот человек теперь. Алексей начал уверенно:

– Сейчас наступает для нашего производства переломный момент.

Он говорил казенно, по-газетному – это всегда проще, выглядишь современно.

– Наши иностранные партнеры настаивают на вывозе сырья и идут на повышение цен. Это они делают умно, но для себя – всякое сырье перерабатывается и дает значительную прибыль. Это если судить с точки зрения выгоды, но я повторяю – выгоды для них.

Он остановился. Послышались голоса с мест:

– Это мы знаем.

– Так и нам это выгодно.

Алексей подхватил реплику:

– Это для нас выгодно сегодня, а завтра?

“Вот куда махнул”, – подумал Федор.

– Я считаю, что мы должны переориентироваться на выпуск продукции из сырья. Алюминий везде нужен, особенно в авиакосмической отрасли, куда сейчас будут направлены большие деньги. И мы можем, если закупим необходимое оборудование, работать с гораздо большей прибылью, чем теперь.

Федор почувствовал, что он еще сильнее не любит этого человека, который нахватался новомодных штучек и теперь морочит всем голову своими рискованными проектами. “Алексей Степанович (он его так про себя называл) мыслит правильно, – в то же время подумал Федор, – надо продавать не сырье за границу, а развивать свое производство на самом современном оборудовании, чтобы оно было конкурентоспособно, и тогда можно будет удвоить и утроить прибыль”.

– И тогда, – услышал Федор, – мы сможем увеличить прибыль и создать рабочие места, – закончил Алексей и сел.

Федор взял слово.

– Думаю, что Алексей Степанович прав… – когда он произнес это, он почувствовал облегчение, как будто неприязнь уменьшилась и освободила место здравому смыслу.

– Алексей Степанович, я вас прошу подготовить к следующему разу все ваши предложения для меня письменно. Вы эти мысли поподробнее изложите в следующий раз. Мне нравится идея развития производства в таком направлении, – он говорил формально, не вдаваясь в эмоции.

После собрания Федор вернулся к себе и углубился в изучение докладов, взяв неделю для обдумывания ситуации. Он понимал, что теперь “левая” бухгалтерия не сможет так активно, как прежде, спасать их от налоговых проверок, что старые формы работы нерентабельны, что легализация прибыли в полном объеме – единственный возможный путь, чтобы избежать серьезных неприятностей и спать спокойно.

4.

Всю первую неделю Федор был погружен в дела своего предприятия, и делал он это с удовольствием, забыв о личной жизни, как будто ее вообще не было. Иногда он порывался кому-нибудь позвонить, но что-то внутри ему говорило, что сейчас очень ответственный момент в его жизни и нельзя отвлекаться.

Когда он вечером возвращался в свою квартиру, ему в первый момент было неприятно, что никто его не ждет, но после пережитого, после всех вопросов к себе и жизни о смысле ее, он все больше понимал, что лихорадка молодости, не дававшая ему покоя, и привела его к краху в прошлом. Время жить сиюминутными выгодами уходило, как прошла молодость, и на смену ей приходило время зрелых мыслей и поступков.

Сейчас, сидя перед телевизором, Федор вспоминал, что раньше он вот так просто один не находился и минуты. Обязательно кто-то его к себе приглашал, и он сам ни на мгновение не задерживался, не раздумывал, а уверенно шел навстречу любому, казавшемуся заманчивым предложению, не задумываясь о последствиях. Как часто он раньше проводил время с людьми случайными, отчего потом оставалось чувство недовольства собой, было противно вспоминать случайные встречи с женщинами, и только сейчас он понимал всю свою прошлую жизнь как поиск самого себя, потому что закон жизни диктовал ему необходимость набирать опыт, впечатления. Это был период осознания себя в мире, в отношениях с людьми, в столкновении с ними. Теперь было все другое, как будто ему стало не скучно быть с самим собой наедине, – и это было правдой, потому что наступала зрелая, взрослая жизнь, требующая серьезного осознания и прошлого, и настоящего в общем процессе жизни. За последнее время Федор повзрослел, и это он чувствовал сейчас, когда мог спокойно размышлять о том, что с ним происходит. Его душа не томилась в ожидании чего-то необыкновенного, а спокойно жила, наполняясь новыми впечатлениями от событий каждого дня, рассуждала сама с собой о каждом мгновении жизни как единственном.

Перед ним лежала толстая папка с документами, которые в его отсутствие подписывали заместители, и сейчас необходимо было все их изучить. Он открыл первую попавшуюся страницу и прочитал: “Заключение экспертной комиссии по качеству выпускаемой продукции…”. Дальше шло длинное перечисление всего, что их отрасль выпускала. Он вглядывался в подписи, читал заключения, возвращался к претензиям и, изучив все, находящееся в папке, пришел к выводу, что надо часть прибыли пустить на обновление оборудования, потому что есть много претензий к качеству продукции, а вторую часть пустить на социальные нужды.

Когда Федор сидел над изучением очередного документа, он услышал, как с лестницы доносятся какие-то голоса. Он подошел к двери и заглянул в глазок. На лестничной площадке стоял мужчина и держал женщину за руку, сжимая ее так сильно, что слезы текли по щекам женщины.

– Я тебя убью, если еще раз ты…