Амбивалентность. P.S: Я научу тебя любить - Ингрид Ельская Страница 21

У него все так просто. Никто не подкопается. Внезапно мне снова стало страшно находиться рядом с ним, в одном доме. Я вскочила с кровати и заметила разложенную одежду. Пока я спала, кто-то раздобыл мне джинсы, блузку и пиджак. На полу обнаружилась коробка с аккуратными туфлями на весьма комфортной колодке. Назар и тут постарался, ведь мое вчерашнее платье было порвано. Примерив предоставленный наряд, я с удивлением отметила, что он идеально на мне сидел. Даже у меня с первого раза не получалось выбрать подходящий размер джинсов, а тут стопроцентное попадание – и без моего участия. Невероятно.

Выйдя в коридор, я прошла на кухню: там никого не оказалось. Так даже лучше. Я не была готова встречаться с ним, особенно после вчерашнего. И на выходе из дома увидела Вадика. Он молча кивнул в знак приветствия и бросил бычок в урну. Открыв дверь автомобиля, парень жестом пригласил меня садиться.

Интересно, а Вадик в курсе, что произошло сегодня ночью между мной и Назаром? Хотя он же простой охранник. Люди вроде моего будущего мужа не делятся такими вещами с прислугой. Или делятся? Я не знала. В любом случае мне казалось, что по моему лицу все ясно. Поэтому я старалась не пересекаться взглядом с телохранителем по дороге до дома. Вадик же делал вид, что меня просто нет.

– Приехали, красавица, – оповестил он, припарковавшись рядом с воротами.

– Спасибо, Вадик, – я собралась выбраться наружу, но парень вышел из авто, чтобы помочь.

Я поблагодарила его еще раз и, уже подойдя к калитке, спросила:

– Вадик, скажи: а если бы у меня был парень, Назар все равно женился бы на мне?

– Вопрос в том, а был бы он у тебя, – улыбнулся телохранитель.

Глава 17

Я заходила в дом, не переживая о том, как отреагируют родители. Наверняка им передали, что я ночевала у Назара, и отец радостно потирал руки при мысли, что дочь наконец одумалась. Сегодня мне предстоит его огорчить, сообщив, что свадьбы не будет. Я снова вздрогнула, вспомнив, как Назар на моих глазах застрелил человека.

Убийца. Жестокий и ненормальный. Животное!

В голове, как назло, вновь всплыла картина сегодняшней ночи, и я тяжело задышала от нахлынувших воспоминаний. На минуту показалось, что снова нахожусь в цепких объятиях Назара, и его жесткие губы сминают мои, властно захватывая их языком.

– Дьявол, – прошипела я и побежала наверх.

Мне удалось проскочить незамеченной в свою комнату, чтобы начать судорожно упаковывать вещи в спортивную сумку.

Я решила, что должна найти Ильяса и узнать, что с ним произошло. А если оставаться дома, этого не получится. Деньги у меня, к счастью, были. Во-первых, родительские: мать с отцом переводили их на карточки для личных трат. Во-вторых, кровно заработанные: я провела несколько фотосессий, выручку с которых отложила на черный день. Можно сказать, он наконец настал. Я прекрасно понимала, что родители заблокируют мои банковские счета, как только я уйду из дома, поэтому мне требовалась наличка. За город ходили автобусы, и можно было бы без паспорта уехать в любую сторону. Или поймать попутку, чтобы замести следы.

Наверняка сейчас возле моего дома дежурила охрана Назара, поэтому я решила, что сначала поеду в торговый центр. Скажу, что хочу прогуляться по магазинам. Там есть кафешка, где работает Вовка из нашей компании, он сможет провести меня через запасной выход. По ходу дела придумаю, как отвлечь охранника, но это задача второстепенная. Сейчас важно уйти из дома.

Я тихо спускалась по лестнице, чтобы оставаться незамеченной. Родители разговаривали на кухне, и я на цыпочках прошла мимо них.

– Далеко собралась, дочь? – за спиной раздался голос отца.

Я осторожно обернулась и постаралась придать лицу как можно более беззаботное выражение:

– О, привет! Я с подругой договорилась встретиться. Она меня ждет.

– А сумка зачем? – отец нахмурился и кивнул в сторону дорожного саквояжика.

– Собрала одежду, которую не ношу, – соврала я.

– Ну-ну, – папа подошел и вырвал сумку из рук.

Открыв ее, он изучил содержимое и недобро взглянул на меня:

– Прокладки тебе тоже теперь не нужны? И фотик?

– Почему, нужны, – я нервно сглотнула, – подруга попросила принести. Она на работе. А фотик для фотосессии. Хочу по городу потом погулять.

– Ты считаешь, что я похож на идиота? – тихо процедил отец и швырнул сумку на кухню. – Куда собралась, Ками?

Я смотрела на него и не знала, что сказать. Внезапно на плечи опустилась усталость. Мне надоело всех во всем слушаться. Я уже совершеннолетняя и могу сама решать, что делать.

– К Ильясу поеду, – твердо произнесла, пытаясь угомонить дрожь, которая быстро обретала власть над телом.

– Куда-куда? – отец прищурился.

– Ты слышал куда. Свадьбы с Назаром не будет. Я люблю Ильяса и выйду замуж только за него. Хотите вы того или нет, – я старалась держаться твердо, но с каждым моим словом лицо отца становилось все злее, и уверенность покидала меня.

– Значит, за Ильяса выйдешь? – он ухмыльнулся. – Мать, иди сюда. Тут дочь бунтует, замуж, говорит, не хочет за Назара.

Мама с тарелкой в руках выглянула в коридор. Она мыла посуду и не слышала начало разговора.

– Что значит не пойдешь за Назара? Мы уже все решили: и ресторан сняли, и платье сшили. Ками, ты чего? – мама вытерла руки полотенцем и подошла ко мне.

Я отстранилась от нее, не позволяя к себе прикасаться:

– Я люблю Ильяса и поеду к нему! И вы меня не остановите!

– Слышишь, что несет? – обратился к ней отец. – Дочь-то у нас взрослая уже!

– Доченька, дорогая, – мама говорила спокойно, – давай мы сейчас все обсудим. Пройди на кухню, позавтракаем.

– Не буду никуда проходить. Отдайте мне мои вещи, я ухожу, – сквозь зубы процедила я. Казалось, если зайти на кухню, то меня лишат возможности уехать.

– Уходишь? – вспылил отец. – К нему? К своему мусульманину?!

– К нему! Мы любим друг друга и хотим быть вместе, и вы не вправе решать за нас! – я тоже повысила голос.

– А где же сейчас твой любимый, а? – злобно ухмыльнулся папа. – Где он?

– У него проблемы, и ему пришлось уехать. Я поеду к нему.

– Проблемы? – он поджал губы. – Да, у него были проблемы, возможно. Но сейчас их больше нет.

Я вопросительно уставилась на отца. Мама взяла его за руку, призывая успокоиться, но