Александра Авророва - Все дороги ведут в загс Страница 22

Света оживилась и явно получала огромное удовольствие, разбирая недостатки любимой подруги. Вот оно, типично женское поведение. Вчерашняя сдержанность Лазаревой в подобной ситуации просто аномальна. Юрская за пару минут насплетничала больше, чем та за час.

— Значит, вы общались с Леной Бальбух и с Петуховым. Это все?

— Ну… смотря за какой срок. Если взять Игоря и Олю, Карповых то есть, то я их вижу раз в году, на нашей встрече. Они даже в гостях у меня ни разу не были до вчерашнего дня. Знаете, семейные пары менее легки на подъем, чем одиночки. Вольские тоже, но Леше Вольскому я звонила с месяц назад, чтобы он устроил Вовочке осмотр в диагностическом центре его жены. Правда, Вовочка был недоволен.

— И что он собрался в связи с этим предпринять? — заинтересовался Алферов.

— Вовочка? Не знаю. Он не делится со мной своими планами. Сказал только, что я, как всегда, посоветовала ему глупость, потому что заведение у Вольской ужасное. Вовочка, он не может лечиться абы где. К нему нужен подход.

— Не сомневаюсь. А кто еще, кроме Лены, бывал у вас в гостях?

— Надежда Юрьевна иногда заходит. Она Вовочке нравится. Она с ним советуется иногда по каким-то делам и очень ему благодарна. Несколько раз были Маринка с Майкой. Ну, и Мишка Бальбух, конечно. Его хлебом не корми, дай побегать по гостям. Но это было давно, когда я только что вышла замуж. Знаете, хотелось похвастаться. Последние годы из «Авроры» у меня бывали только Леночка и Надежда Юрьевна.

— Скажите, — небрежно осведомился майор, — а кому из них вы рассказывали про болиголов?

— Леночке — точно, — без паузы отчиталась Света. — Не понимаю, как она могла про такое забыть. Она сама мне порекомендовала эту бабку.

— Вот как? И давно?

— Сорок три дня назад.

— Откуда такая точность? — поразился Алферов.

— Очень просто. Начинаешь пить с одной капли в день, потом две и так далее до сорока. А потом ведешь счет обратно. Вот у меня вчера и было по обратному счету тридцать восемь.

— Запишите, пожалуйста, вот тут адрес этой бабки.

Юрская охотно записала, даже не уточнив, грозят ли той неприятности — а ведь майор убедился, что отнюдь не была глупа и прекрасно соображала, что к чему. Ей, похоже, было не жаль ни подруги, ни рекомендованной тою знахарки.

— А Петухову или Павловой вы про болиголов говорили? Раз они бывали у вас в гостях.

— Славику — точно нет, и в гостях он у меня не бывал, только звонил. А Надежде Юрьевне… не уверена. Спросите у нее.

— Обязательно. А вчера за столом вы про болиголов рассказывали?

Света пожала плечами.

— Я сама обдумывала это полночи. Простите, но не помню. Гости, запарка… я волновалась и болтала обо всем на свете. Может, и про это тоже. Знаете, лечение — тема, которую рад обсудить каждый.

Алферов, ненавидевший лечиться, был категорически не согласен с данным мнением, однако предпочел не возражать.

— Очень хорошо, Светлана Ильинична. По-моему, мы с вами не обсудили только Снутко.

— Снутко? Да я его не знаю совсем. Третий муж Майки, богатый и немолодой. Сейчас они в разводе.

Майор плавно повернул беседу в несколько иное русло.

— Он ведь пришел вместе с Павловой, да?

— Надежда Юрьевна — очень добрый человек, ее ничего не стоит уговорить помочь. Я сомневаюсь, что они со Снутко много общались. Она никогда не говорила мне о нем, а она совсем не скрытная. Конечно, Снутко явился ради Майки. Это было видно каждому.

— И он достиг, чего хотел?

Юрская недовольно сжала губы, затем вздохнула.

— Маринка наверняка вам все вчера доложила. Нет, Майка избегала Снутко. Она весь вечер обхаживала Вовочку.

— Непорядочно с ее стороны — обхаживать женатого мужчину, — с сочувствием заметил Алферов.

— А Майка и порядочность — две вещи несовместные, — тут же заглотила наживку Света. — Кстати, вы знаете, что у нее волосы не свои?

— Парик? — с ужасом встрял Пашка.

— Крашеные. Вообще-то она жгучая брюнетка.

— Да уж догадываемся, что блондинки среди грузинок — явление редкое, — не унимался Пашка, явно разозленный.

Майор укоризненно на него глянул и продолжил:

— Значит, крашеная? И без зазрения совести приставала к вашему мужу? И как он, бедный, реагировал?

— Терпел. Он очень воспитанный человек. Что ему оставалось? — На щеках Светы выступил румянец. — Майка — беззастенчивая авантюристка. Сперва она женила на себе бедного Лешу Вольского, бегала за ним, как кошка. Потом устроилась через него на выгодную работу и, едва он разорился, тут же его бросила. Кстати, что это за работа такая — принимать почетных гостей? Гости-то в основном мужского пола. Я подозреваю, это самая обыкновенная проституция.

— Да что вы говорите?

— Именно проституция, я уверена. Да она и ведет себя соответственно, разве вы не видели? Потом она подцепила одного из клиентов, богатого американца, и умотала с ним в Штаты. Но там ей стало скучно, наверное, муж строго за ней следил. Вот она и развелась, да еще и получила при этом кучу денег. Вовочка объяснял мне, что у нее был очень выгодный брачный контракт. Этот американец, видимо, совсем потерял голову, когда его подписывал. Вообще-то они — практичный народ. Теперь вот Майка издевается над Снутко. Выдоила мужика до капли и выкинула.

— А что, разве он разорен? — наивно осведомился Алферов.

— Ну, может, и не разорен, — несколько сбавила обороты Юрская. — Все равно, Майка получила от него достаточно, я не сомневаюсь.

— Представляю, как вам было неприятно смотреть, как эта опасная особа завлекает вашего мужа…

— Я верю Вовочке безгранично, — поведала Света, но голос ее дрожал. — Я прекрасно знаю, что он никогда меня не покинет. Тем более, уж он-то видит Майку и ее происки насквозь. Ему не нужна паразитка, которая сядет к нему на шею и станет требовать внимания. Немного поухаживать из вежливости — пожалуйста, но воспринимать всерьез — ни за что! Первый раз в жизни у Майки вышел облом. Знаете, как она злилась? Она же привыкла, что, стоит ей пальцем поманить, и любой бросится к ее ногам. И вдруг ее отвергают, да кто — такой человек, как Вовочка, какого каждая была бы рада заполучить! Майка сама призналась мне, что его ненавидит. Если бы покушались не на бедного Игоря, а на Вовочку, я бы не сомневалась, что это сделала она. Она — грузинка, у нее южный темперамент.

«Хитра, — подумал майор. — Якобы ни о чем не догадывается, а тень на соперницу бросила. Знает правду? Самое время сообщить ей, что правду знаем и мы. Все равно это сделает Юрский. К тому же если она поймет, что мы в курсе, то вряд ли решится повторить покушение. Она не дура, отнюдь».