Нора Робертс - Порочная невинность Страница 23

– А может, мне просто сбить их камешками? – робко взмолилась Кэролайн, когда Сьюзи вновь поставила банки рядком.

– Скажи мне, когда тебе в первый раз дали в руки скрипку, ты сразу сыграла симфонию?

Кэролайн вздохнула и подвигала плечом.

– Ты вот таким же образом обращаешься со своими ребятишками, когда хочешь, чтобы они тебя слушались? Сьюзи подошла к ней поближе.

– Ладно, расслабься, отдохни немного. Слушай, а какое у тебя сейчас ощущение в руках?

– Ну, такое… – Кэролайн смущенно рассмеялась и взглянула на ружье.

– Чувственное, правда? – Сьюзи похлопала Кэролайн по спине. – Так и должно быть. Не смущайся, ты среди друзей! Такое чувство возникает потому, что ты обладаешь властью, но при этом контролируешь себя и ощущаешь ответственность за ситуацию. Точно так же, как когда занимаешься сексом. – Она усмехнулась. – Но ребятишкам я об этом, конечно, не рассказываю. Ну, давай, вперед! Целься вон в ту первую банку слева. И представь себе что-нибудь – или кого-нибудь. У тебя был муж?

– Нет, слава богу!

Сьюзи хохотнула.

– Ну а поклонник, любовник, который дал тебе отставку?

– Да, Луис, – процедила сквозь зубы Кэролайн.

– Фью! Испанец или вроде того?

– Вроде того. – Кэролайн мрачно нахмурилась. – Такая большая, скользкая мексиканская крыса!

Кэролайн нажала курок и разинула рот, когда банка подпрыгнула.

– Я попала!

– Вот видишь? Нужен был только повод. Теперь в другую.

– А может, вам, дамы, заняться вышиванием? – окликнул их Берк.

Сьюзи опустила свое ружье и улыбнулась.

– Тебе, миленький, скоро прибавится соперников. – Она приподнялась на цыпочки, поцеловала мужа и окинула его беглым оценивающим взглядом. – А у тебя усталый вид.

– Я действительно устал. – Берк сжал руку Сьюзи. – Дорогая, позволь тебе представить: это следователь по особым делам Бернс. А это моя жена Сьюзи и Кэролайн Уэверли. Мисс Уэверли и нашла вчера тело.

Обе женщины с интересом взглянули на подошедшего молодого человека.

– Кэролайн Уэверли? – почтительно повторил Бернс. – Не верю ушам своим! – Он взял ее свободную руку и поднес к губам, а Сьюзи закатила глаза от удивления за спиной агента ФБР. – Я слушал вас всего несколько месяцев назад в Нью-Йорке. А в прошлом году был на вашем концерте в Кеннеди-Центре. У меня даже есть несколько записей с вашим исполнением.

Кэролайн удивленно моргнула. Все это было так далеко; она в первое мгновение решила даже, что Бернс ее с кем-то перепутал.

– Спасибо.

– О нет, это вам спасибо! – Бернс уже начал подумывать, что не совсем зря приехал в Инносенс. – Просто не могу выразить, сколько раз вы спасали меня от помешательства своей игрой! – Его гладкие щеки вспыхнули от возбуждения, он все еще сжимал ее руку в своей. – И встреча с вами, несмотря на существующие обстоятельства, приводит меня в восторг. Надо сказать, я никак не ожидал увидеть в здешних местах принцессу концертных залов.

От неловкости Кэролайн слегка покраснела.

– Но это дом моей бабушки, мистер Бернс. Я приехала сюда всего несколько дней назад.

Его бледно-голубые глаза заволокло сочувствием.

– Очевидно, происшедшее вас ужасно расстроило. Но будьте уверены, я приложу все силы, чтобы поскорее разобраться с этим делом.

Кэролайн, уклонившись от прямого взгляда Сьюзи, выдавила из себя слабую улыбку.

– Это утешительно слышать.

– Поверьте, я сделаю все возможное! – Он поднял свой деловой чемоданчик, стоявший у ног. – А теперь, шериф, мне бы хотелось осмотреть место происшествия.

Берк кивнул и, взглянув на блестящие начищенные модные туфли Бернса, подмигнул жене.

– Довольно привлекателен, – резюмировала Сьюзи, когда мужчины направились к деревьям. – Если, конечно, тебе нравятся господа в костюмах и при галстуке.

– По счастью, мне сейчас не нравятся никакие господа.

– Ну, никогда не знаешь, как все обернется. – Сьюзи расстегнула верхние пуговицы блузки, чтобы было легче дышать. – Теперь я покажу тебе, как чистить оружие, а потом мы приготовим парням что-нибудь прохладительное. – Она с любопытством оглядела Кэролайн. – А я не знала, что ты по-настоящему знаменита. Думала, Мисс Эдит просто хвастается.

– Представь себе, я сама совершенно забыла, что «знаменита». Даже подумала: «За кого он меня принимает?»

Сьюзи улыбнулась и обняла Кэролайн за плечи, чувствуя, что эта милая девушка нравится ей все больше и больше.

– Слушай, ты сможешь исполнить «Апельсиновые деревья в цвету»?

И Кэролайн впервые за эти дни громко рассмеялась:

– А почему бы и нет?

Глава 6

Устроившись на одном из двух вертящихся стульев, Такер положил ноги на стол Берка. Он не имел ничего против того, чтобы подождать. В сущности, ждать он умел очень хорошо, а это часто воспринималось как свидетельство лени. Но на самом-то деле это было проявлением врожденного бесконечного терпения и ясного, спокойного состояния души!

Однако в данный момент на душе у него не было так спокойно, как хотелось бы. Чтобы новость о прибытии в Инносенс следователя из ФБР достигла «Сладких Вод», много времени не потребовалось. Такер уже знал, что агент Бернс, весь в черном, словно он из похоронного бюро, прибыл в светло-коричневом «Меркьюри». Знал он также, что Бернс уже побывал на месте убийства, у макнейровского пруда.

Убийство… Выругавшись себе под нос, Такер закрыл глаза и постарался расслабиться. Сидя здесь, прислушиваясь к поскрипыванию крутящегося под потолком вентилятора и подвыванию почти бесполезного, вделанного в окно кондиционера, невозможно было представить, что всего в нескольких кварталах отсюда, в Палмеровском похоронном бюро, на столе, распростерто тело Эдды Лу.

Такер заморгал, стараясь отогнать неприятное видение. Положение – хуже не бывает. Из-за того, что ему померещилось нечто очень чувственное в том, как она нажимала на клавиши кассового аппарата в магазине Ларссона, из-за того, что он позволил себе лежать с ней, покусывая и поглаживая ее мягкую кожу, теперь ему приходится обеспечивать себе алиби, чтобы не попасть под подозрение в ее убийстве…

Его во многом обвиняли и прежде. В лени, например, которая, по мнению Такера, вовсе не порок. В беспечном обращении с деньгами – и в этом он охотно с обвинителями соглашался. В прелюбодействе, против чего Такер был склонен возражать, поскольку никогда не спал с замужними женщинами. Его обвиняли даже в трусости. Однако Такер предпочитал называть это свойство осторожностью.

Но убийство! Господи, да это же просто смешно, когда бы не было так печально! Если бы отец был жив, он живот надорвал бы от смеха. Отец – единственный человек, которого Такер боялся по-настоящему, – никакими силами и угрозами не мог заставить сына выстрелить в животное во время их охотничьих вылазок.