Алена Винтер - Богиня любви, или Она не прощает измен Страница 23

Он был дважды ранен за срок военных действий, но считал себя счастливчиком, потому что многие его друзья погибли или пропали без вести. Чтобы как-то избавиться от страха смерти, которая ежеминутно висела над головой, он начал принимать наркотики. Впрочем, Войтович не был исключением: многие баловались «травкой», а в более тяжелых случаях героином, мечтая хотя бы на секунду отвлечься от того ужаса, в котором находились.

О том, насколько выгоден наркобизнес, Войтович не задумывался и не представлял, какие огромные деньги он приносит. Лишь когда его друг капитан Федоров с наивным блеском в глазах предложил помочь переправить «скромную» партию за территорию Чечни, Войтович прикинул, что суммы, полученной за поддержку, хватит на то, чтобы безбедно жить в течение целого года. Полученные деньги он намеревался передать жене вместе с Федоровым, которого отправляли домой. Денег Марина не получила, зато Федоров, вернувшийся в Псков, имел наглость приставать к ней. Она ему, естественно, отказала, за что была уволена из части. Об этом уже спустя много лет Войтовичу рассказала мать. Почему капитан действовал так нагло? Он был уверен в смерти Войтовича, так как видел, что того, окровавленного, в бессознательном состоянии, везли в часть.

– Не выберется, – сказал доктор, осматривая раны, но Войтович обманул его ожидания.

Два месяца в госпитале, потом снова боевые действия и лишь к концу девяносто шестого – долгожданная поездка домой. В Пскове его встретили лишь сильно постаревшая мать и долговязая девятилетняя Ритка. Марина отсутствовала уже более года. Рыдая, мать объяснила, что жена уехала в Москву со своей подругой Светой. Потом сбивчиво рассказала о причинах, которые этому способствовали. Войтович отыскал Федорова, уже получившего звание майора, и избил его, после чего ему предложили добровольно уволиться из рядов армии, на что он безропотно согласился. Забрал мать и дочь, отвез их к друзьям в Петербург, а сам отправился в Москву. Каким образом можно было найти в таком огромном городе Марину, он понятия не имел, и даже не знал, с чего начать.

В Москве Войтович отыскал Амина Нагаева, которому когда-то помог переправить партию товара через границу. Еще в Чечне, в благодарность за оказанные услуги, тот дал ему свои координаты на случай, если вдруг понадобится помощь. Верный своему слову, Амин не отказал. Неизвестно каким образом, имея на руках лишь фотографии женщин, он отыскал Светлану, с которой Марина уехала в Москву. Страшная новость открылась Войтовичу. Его нежная Марина в течение нескольких месяцев работала проституткой в том же притоне, где Амин нашел Светлану. Пьяная, опустившаяся до самого низа подруга жены вызвала такое отвращение, что Войтович не сумел сдержаться. Тогда он впервые ударил женщину и потом не раз жалел об этом. Однако Света не обиделась, она уже давно привыкла к тому, что ее били клиенты.

– Не думай, что твоя сейчас выглядит лучше, чем я, – сказала она, вытерев окровавленный нос.

– Где Марина? – выдавил он из себя.

– Не знаю, – ответила Света. – Как-то ее увез один из клиентов. Больше мы не встречались. Спроси у Севы.

Сева – толстая «мамка» девиц, работающих на него, клялся, что никогда не видел Марину. Однако после того, как его рыхлое тело тщательно встряхнули, признался, что продал женщину какому-то мужику, имени которого не помнил. Войтович и Амин проверили все бордели Москвы, но Марину в них не нашли. После Войтович обратился в больницы, морги, однако женщины с приметами его жены не было ни в одном из этих учреждений. С отчаянием Войтович понял, что отыскать ее нет шансов. Он горько страдал, и Амин не знал, как его утешить. Так этот чеченец, с братьями которого Войтович еще совсем недавно воевал, стал близким другом, поддерживающим в трудное время. Он снял для него квартиру, снабжал продуктами и деньгами, в то время как сам Войтович глушил боль алкоголем. К наркотикам он больше не притрагивался, однако вскоре они снова вошли в его жизнь, но уже не как средство побега от реальности, а как возможность обеспечить будущее своему ребенку.

Сначала Войтович взбунтовался, когда Амин предложил ему вступить в дело, которым занимался уже продолжительное время. Нагаев, как оказалось, был крупным приемщиком этого «добра», идущего из Дагестана и Чечни. Партии были большими, и доставляли их в Москву весьма интересным способом: в консервных банках с надписью «Свиная тушенка». Потом метод усовершенствовали. Героин в пластиковых пакетах закладывали в колбасу, которую коптили на одном из мясокомбинатов, и после такой обработки наркотик не могла обнаружить даже собака.

Амин Нагаев имел абсолютно четкую позицию, касающуюся наркобизнеса. Торговля наркотиками была именно бизнесом, а не желанием уничтожить русских, которые вторглись на его родину и заставили уехать оттуда. Никаких патриотических чувств, свойственных представителям его нации, Амин не испытывал, им руководил только финансовый интерес. Его вообще с трудом можно было назвать мусульманином. В Аллаха Амин не верил, поэтому никогда не молился, хотя при встрече с земляками натягивал на лицо маску религиозности и следования традициям. Да и выглядел он скорее как русский: светлоглазый, темно-русый. Амин и женщин любил под стать себе, белокожих, со струящимися светлыми волосами. При знакомстве с барышнями он назывался Андреем, и не было ни одной, которая усомнилась бы в его принадлежности к славянам.

Среди чеченцев Амин имел большой вес. К его мнению прислушивались и не противились, когда он представил остальным Войтовича как своего партнера. Если изначально Войтович был категорически против предложения Амина вступить в бизнес, то вскоре изменил свое мнение. Как ни пытался, но найти работу, которая позволила бы ему достойно содержать мать и дочь, он не смог. Это и явилось первым пунктом, почему он уступил Амину. Для себя Войтович решил, что остановится на одной партии, максимум на двух. Денег, полученных за реализацию товара, должно было хватить на то, чтобы построить свой бизнес. Он еще не знал, чем займется, но был уверен, что это будет легальное предприятие, никоим образом не связанное с наркотиками. Увы, этому не суждено было сбыться. Вернее, желание его осуществилось, но только частично. Много лет спустя, уже переехав в Петербург, он открыл свое дело, однако от наркотиков не отказался. Но не потому, что не хотел, а потому, что уже не мог. Слишком много людей, а также чужих интересов было задействовано в этом вопросе, и бизнес этот уже невозможно было оставить или передать другому, потому что Войтович незаметно для себя самого стал главой целого сектора, принадлежащего мощнейшему европейскому картелю. Способствовал этому Амин, который в конце девяностых вернулся в Чечню и начал экспансию на международный рынок. Он наладил связи с Болгарией, Кипром и Албанией. Именно Амин познакомил Войтовича с Зефом Ноли, который уже тогда был управляющим албанского сектора.