Антон Леонтьев - Призраки страсти Страница 23

– Пошла прочь! – взревел Минц, указывая на дверь.

Когда сообщница, подчинившись приказанию, вышла, адвокат самолично отвел веко Натальи, желая убедиться, что женщина отключилась. А затем отыскал нужный номер и нажал кнопку мобильного.

– Виктор Григорьевич, это я. Увы, должен сообщить, что возникли кое-какие трудности. Но не по моей вине! Просто больничная кулема переборщила с дозой, так что тетка отключилась до того, как успела подписать бумаги. Да, понимаю, однако придется подождать до утра. Уверяю вас, что это ничего не меняет. Подпишет их утром. А пресс-релиз можно уже сейчас выпускать. Конечно, я буду держать вас в курсе дела!

Разговор завершился, Генрих Минц собрал со стола бумаги, положил их в папку, а ту – в портфель. Затем взглянул на платиновые наручные часы, качнул головой и, шевеля губами, стал соображать, когда же нервотрепка закончится.

В дверь кабинета постучали, вошла все та же миловидная особа в сопровождении двух дюжих санитаров с каталкой. На нее положили Наталью. Минц забрал себе сумочку женщины и нетерпеливым жестом приказал всем выметаться.

– Ничего, утром, уважаемая Наталья Валентиновна, подпишите все, что мне надо! – произнес адвокат и, прихватив портфель, вышел из кабинета.

Настроение у Генриха Минца было преотличное. Он подумал о плотном ужине, который ожидал его на квартире у молоденькой любовницы. И о более чем солидном гонораре в иностранной валюте, который его клиент, Виктор Набока, переведет в ближайшие дни в один из заграничных банков на счет Минца (фигурировавшего там, естественно, под другим именем). Жизнь, черт побери, прекрасна! Не у всех, правда, далеко не у всех.

Но что поделать, се ля наша собачья ви! Генрих Минц привык занимать сторону победителя. И таковым в данной истории был, вне всяких сомнений, Виктор Набока. А эти, как их, Тогобицкие… Жаль мальчонку, конечно. И тетку жаль. И даже ее супруга, в ДТП, само собой, не виноватого. Но ведь кто-то должен нести ответственность за случившееся! И в задачу адвоката Генриха Минца входило сделать все возможное и невозможное, чтобы ответственность легла не на его клиента, а на другую сторону.

Глава 12

Наталья открыла глаза и увидела над собой небо – странное, белое, очень низко висевшее небо. И только через несколько секунд, длившихся необычайно долго, поняла, что никакое это не небо, а потолок. Попыталась привстать – ничего не вышло. Женщина повернула голову – она находилась не дома, в супружеской спальне, а в непонятном, больше смахивающем на больничную палату помещении. Да, так и есть, больница! Но что она тут делает? И снова Наталья попыталась встать, и на сей раз, слава богу, получилось. Осторожно села на кровати, не спуская ноги на пол, и осмотрелась по сторонам. Палата была небольшая, одноместная. Сквозь жалюзи, прикрывавшие окно, пробивался сизый мрачный свет. Из-за двери доносились голоса.

Наталья повела головой – шея затекла. Или это снова сон, ужасный реалистичный сон? Сон, который обернется сейчас ночным кошмаром? Женщина зажмурилась, досчитала до десяти и открыла глаза. Ничего не изменилось. Тогда она ущипнула себя, причем весьма пребольно, за сгиб локтя. Стены не плыли и не колыхались, не возникало странных, тревожащих видений, галлюцинации ее не мучили.

Значит, это не сон, а явь!

Тогобицкая осторожно опустила ноги на линолеум. Если она в больнице, то почему не в больничной одежде? На ней был черный деловой костюм, теперь, конечно же, весьма помятый. А на подушке лежало что-то большое, красное. Цветок из шелка!

Да, костюм ее, и шелковый цветок тоже. Наталья повертела его в руках и положила на прикроватную тумбочку. Итак, она попала в больницу, но не помнит, что с ней произошло.

В голове царил сумбур, мозги словно туманом заволокло. Но сквозь этот туман пробивались тонкие лучи воспоминаний. Ресторан на Рублевке… Полуторалитровая бутылка шампанского на столе… Вертолет… Возвращение домой… Звонок, телефонный звонок… Вальяжный субъект в шикарном пальто с меховым воротником… Раскиданные по столу бумаги…

Это были составные части головоломки, собрать которые воедино являлось ее задачей. На душе скребли кошки, сердце внезапно заныло. Наталья стала искать свои туфли, но под кроватью их не оказалось. Поэтому не оставалось ничего другого, как пробежаться по линолеуму босиком.

Женщина подошла к окну и приподняла одну из планок жалюзи. Пейзаж показался ей знакомым – несомненно, Москва. И, по всей видимости, Институт скорой помощи имени Склифосовского. Но что она тут делает?

Наталья внимательно осмотрела руки и ноги. Вроде бы все в порядке. Но тогда каким образом она тут оказалась?

И снова обрывки воспоминаний. Мраморный купидон… Туфли из крокодиловой кожи… Толстый портфель с золотыми пряжками и замочками… Мертвый хомяк, завернутый в шелковую косынку… Ящичек из потемневшего дерева…

Конечно же, ящичек! Ее ящичек, в котором она хранила зарисовки ДВЕРИ! Наталья поежилась. И вдруг ее пронзило воспоминание – она стоит в коридоре собственной квартиры, держит возле уха телефонную трубку, смотрит в зеркало – и видит, как из двери кухни льется яркий, тревожащий свет!

Что-то позади Наташи скрипнуло, женщина подскочила от ужаса, обернулась – в палату вошла миловидная девица во врачебном балахоне.

– Доброе утро! – пропела она мелодичным голосом и одарила Наталью мягкой улыбкой. – Вы уже проснулись? Но что же вы босиком ходите! Так же и простудиться недолго. Вернитесь, пожалуйста, в постель!

Девица подошла, взяла Наталью за руку. Несмотря на то что ее ладонь была мягкая, теплая, прикосновение показалось неприятным. Тогобицкая вздрогнула и отодвинулась.

– Я хочу знать, что здесь происходит! – произнесла она требовательно. – Где я нахожусь?

– Прошу вас, не волнуйтесь, вам это категорически противопоказано! – заявила девица. – И вернитесь в кровать. Ну, что же вы! Сейчас вам подадут завтрак.

– Вы разве не слышали мой вопрос? – повысила Наталья голос. – Каким образом я здесь оказалась? Где мои вещи?

Миловидная особа горестно вздохнула, смахнув светлую прядь, упавшую ей на лоб, и пропела:

– Конечно, конечно, сейчас вам все объяснят! Но вы же сами медик и должны понимать: если вы не помните того, что произошло, это крайне тревожный симптом. Поэтому вернитесь, пожалуйста, в постель. А все ваши вещи в полной целости и сохранности, не волнуйтесь.

Наталья подчинилась требованию девицы, подошла к больничной постели и уселась на нее. Все же ходить по холодному полу босиком было чертовски неприятно. Неужели с ней случилось что-то страшное? Или это связано с ее ночным кошмаром и галлюцинациями? Галлюцинации…