Джени Крауч - Спасательный круг для любимой Страница 23

– Я не понимаю вас, – ошарашенно уставилась на Шерри Тина.

Шерри подошла к Джону, взяла его за локоть и подняла. Потом подвела к Тине и поставила его в трех футах от нее.

– Видите, как вам приходится запрокидывать голову, чтобы посмотреть на агента Хаттона? Вы так же смотрели на нападавшего? – Шерри подошла к Зейну, в котором было пять футов десять дюймов, подняла его и поставила рядом с Джоном. – Или как на детектива Уэльса?

Джон понял, что задумала Шерри.

– Как на детектива Уэльса, – ответила Тина. – Больше похоже на детектива Уэльса.

Мужчины сели. Шерри пожала Тине руку.

– Отлично. Весьма полезная информация.

– Правда? – Тина окинула взглядом комнату.

– Теперь мы знаем, что преступник был ростом примерно пять футов десять дюймов, – вставил Джон. – Это очень важно.

– Слава богу! – Тина снова заплакала. – А то я чувствовала себя такой бесполезной!

Шерри обняла ее за плечи:

– Как раз наоборот. Вы очень нам помогли. Я собираюсь поговорить с другими женщинами, и мы, возможно, соберем единую картинку. Но на сегодня достаточно. Возможно, мы поговорим еще раз в другой день.

Тина совсем выбилась из сил. Зейн помог ей собрать вещи и проводил до выхода.

– Почему вы прервались, когда стало хоть что-то проясняться? – спросил Шпенглер.

– Знать, когда нужно притормозить, не менее важно, чем понимать, где можно поднажать, – ответила Шерри, садясь за стол. – Память – очень хрупкая вещь. Если давить слишком долго или слишком сильно, можно разрушить все воспоминания.

– Ты заставила ее подсознание найти другую тропинку. Теперь она может вспомнить и другие детали, – вставил Джон.

– Очень на это надеюсь, – вздохнула Шерри. – Потому что знание о том, что преступник среднего роста, не поможет нам поймать его.

Она отодвинула стул от стола и сложила руки на груди. Шерри и самой был нужен перерыв не меньше, чем Тине.

– Этой детали у нас прежде не было, – заметил Джон.

Шпенглер поднялся.

– Ага, только это его не остановит, знаете ли. Так что вы зря заставили женщину еще раз пережить весь этот ад.

Он ушел, качая головой, а Джон с Шерри остались сидеть, глядя ему вслед.

Глава 16

Шерри размышляла: может, Шпенглер прав и нужно было поднажать на потерпевшую? Ради кого она прервала допрос, ради Тины или ради себя самой?

Не остановилась ли она из-за того, что знала – если Тина случайно вспомнит что-нибудь, она, Шерри, не сможет это нарисовать?

Вот бы Шпенглер повеселился!

– О чем бы ты ни думала, немедленно прекращай! – приказал Джон, сидящий по другую сторону стола переговорной.

– Наверное, я должна была продолжить.

– С нее достаточно. Ты же сама сказала, что давить очень вредно.

– Да, но мне кажется, что я пожалела себя, а не ее.

Джон обошел стол и присел рядом с ней на краешек столешницы, скрестив перед собой ноги.

– Это было бы вредно для вас обеих. Ты правильно сделала, что остановилась. Если бы ты не прекратила диалог, это сделал бы я.

– Я больше не могу доверять себе, Джон.

Он протянул руку и погладил ее большим пальцем по подбородку:

– Маленькие шажки.

Шерри удрученно пожала плечами. Она боялась, что маленькими шажками им не добраться туда, куда они должны попасть как можно быстрее.

– Давай выйдем отсюда ненадолго, – улыбнулся он.

– Может, пройдемся по улице? – предложила Шерри. – Мне нужен свежий воздух.

Они молча шагали по тротуару. Шерри была благодарна Джону за понимание. Он знал, что ей нужно собраться, и не лез с разговорами.

Вчерашняя буря, похоже, погасила волну горячего воздуха. Стало намного прохладнее, градусов двадцать пять по Цельсию, как и положено в июне, воздух напитался влагой после дождя.

Поначалу прогулка по городу принесла Шерри облегчение. Присутствие Джона в переговорной спасло ее от тяжелого приступа холода, и все же ее потряхивало. Теперь остатки приступа начали растворяться в прибрежной жаре.

Однако через некоторое время Шерри отчего-то стало неуютно, как тогда, на пляже, когда она шла к дому Жасмин Хаус. Девушке показалось, что за ней снова кто-то следит. Она остановилась и резко обернулась и снова ничего необычного не заметила.

– Что случилось? – насторожился Джон.

– Ничего, – поспешила заверить она его.

– Еще как чего! Сначала все шло хорошо, и вдруг ты вся напряглась, как пружина.

– Я просто почувствовала на себе чей-то взгляд.

– Я ничего странного не заметил.

– Знаю. Это все игра воображения. Несколько дней назад уже было такое, когда я шла к Жасмин. Да и в участке мне казалось, что все на меня смотрят. – Она громко вздохнула. – Либо я утрачиваю связь с реальностью, либо слишком много о себе возомнила.

Джон обнял Шерри за плечи:

– Я могу официально заявить, что оба предположения неверны.

– А вот я в этом не уверена.

Они решили вернуться обратно на работу. Причем Джон попросил ее остановиться у одного из ларьков с барбекю. Парень явно влюбился в эту еду.

Вернувшись в участок и усевшись за стол Джона, с тем чтобы просмотреть заметки, которые она сделала во время беседы с Тиной, Шерри опять почувствовала на себе посторонние взгляды. Ей хотелось нарисовать мужчину в дверях дома, которого описала Тина – пусть в общих чертах, но недружелюбные взгляды со всех сторон действовали ей на нервы. А она и без того в последнее время много нервничала.

– О вас весь участок болтает, – сообщил Зейн, передавая Джону очередную папку.

– Ничего нового, – пожал тот плечами. – Они с первого дня стреляли в меня глазами. Была бы их воля, прожгли бы дыру во мне своими взглядами.

– Ага, Шпенглер всем рассказывает, как вы издеваетесь над потерпевшими – снова таскаете их сюда, чтобы они поговорили с Шерри.

Шерри встретилась взглядом с Джоном, сидящим напротив нее. Джон покачал головой и посмотрел на Зейна.

– Он утверждает, что Шерри не имеет опыта работы с делами такого масштаба и что ты привел ее сюда только потому, что у вас роман.

Шерри опять посмотрела на Джона. Он снова едва заметно покачал головой.

– Шпенглер идиот, это понятно. Во-первых, у Шерри прекрасный послужной список в бюро. А во-вторых, у меня нет привычки обольщать дам ради беседы с женщинами, пережившими сексуальное насилие.

– Да я и сам поспорил с ним по обоим пунктам, так что теперь я тоже здесь не популярен, – усмехнулся Зейн.

– Временами мне кажется, что Шпенглер специально вставляет нам палки в колеса.

Зейн покачал головой:

– Я так не думаю. Просто он привык быть здесь большой шишкой. У него появился шанс уйти в отставку на гребне славы, раскрыв громкое дело, а тут такой облом.