Нора Робертс - Глубоко под кожей Страница 23

— Все по местам. Тишина на площадке.

Гул голосов утих; наступила полная тишина.

— Снимаем.

Вышел человек с хлопушкой, но которой было написано «Дубль 1».

— Мотор!

Все началось сначала. Шантел сидела на камне и рисовала. Появился Шон и несколько мгновений стоял, глядя на нее. Когда Шантел подняла голову и увидела его, у Квина пересохло во рту. В этом взгляде было все, о чем мечтает мужчина, — любовь, доверие, желание. Если женщина будет так смотреть на мужчину, он сможет выиграть войну, своротить горы.

Он никогда не хотел, чтобы его любили. Любовь связывает тебя, заставляет чувствовать ответственность за другого человека, а не за себя одного. Она забирает у тебя столько же, сколько и дает, если не больше. Так он думал, в этом был уверен, пока не увидел взгляд Шантел.

Это же кино, напомнил он себе, осознав, что пропустил целых пять минут съемок. Они снимали уже второй дубль. Выражение ее глаз такая же иллюзия, как и лес, в котором они находятся. И кроме того, он предназначался не ему. Это кино, она актриса, и все происходящее было частью сценария.

Когда Шон Картер в первый раз дотронулся до Шантел, Квин почувствовал, как сжались его челюсти. К счастью для него, режиссер остановила съемку.

Когда работа на площадке возобновилась, Квин решил держать себя в руках. Он сказал себе, что находится здесь только потому, что ему платят. Шантел для него ничего не значит. Она — это сейчас его дело, профессиональные обязанности. И ему абсолютно безразлично, сколько мужчин занимались с ней любовью перед камерой и без нее.

Но тут он увидел, как она мягко, неуверенно дотронулась до губ Шона, и ему захотелось убить его.

Это была лишь сцена в кино, с фальшивыми камнями, деревьями и чувствами. Но впечатление было такое, что все это настоящее, искреннее. Квина окружало множество людей: одни устанавливали свет, другие записывали звук. А когда Шон прижал к себе Шантел, камера, сопровождаемая операторской группой, буквально наехала прямо на них.

Но она задрожала. О черт, он увидел, как вздрогнула Шантел, когда Шон развязал бант на ее волосах, и они упали ей на плечи. Когда она говорила ему, что любит его, хочет его и ничего не боится, ее голос дрожал. Квин обнаружил, что его руки в карманах сжались в кулак.

Шон принялся целовать ее лицо, и она закрыла глаза. Она казалась такой молодой, такай доверчивой… Квин не замечал подъехавшей камеры. Он видел, как Шон расстегивает ей блузку, и как она смотрит на него широко открытыми голубыми глазами. Неуверенным движением она расстегнула ему рубашку. Когда она отбросила ее и прижалась щекой к его груди, на щеках у нее заиграл румянец. Они опустились на траву.

— Стоп.

Квин, издав глухой звук, возвратился к реальности. Он увидел, как Шантел что-то сказала Шону, и тот рассмеялся. На ней был лифчик без лямок, который не попадал в кадр, и мешковатые джинсы. Ларри накинул ей на плечи сброшенную блузку, и она машинально улыбнулась ему.

— Давайте сделаем еще один дубль. Шантел, когда ты снимаешь с него рубашку, подними голову, — говорила Мэри Ротшильд, пока Шантел застегивала блузку. — Я хочу, чтобы здесь вы поцеловались долгим страстным поцелуем, а потом уже ложились на траву.

Где-то во время пятого дубля, Квин наконец вспомнил, зачем он здесь. Он оглядел лица людей, наблюдавших за съемкой. И если в его животе появлялось неприятное ощущение, то теперь он уже мог игнорировать его. Его работа заключалась в том, чтобы найти мужчину, который смотрит на Шантел не спокойным взглядом, в котором после окончания съемок можно прочитать одобрение, а мужчину, которого снедает ревность или который наяву предается своим фантазиям. И если этим мужчиной станет он сам, то это не принесет пользы ни ему, ни ей.

Квин вытащил сигару и оглядел лица людей, окружавших его. У него были досье на всех, кто работал на съемках, — от оператора до последнего помощника. Интуиция подсказывала ему, что тот, кто посылал Шантел письма, находился среди тех, кого она знает, с кем может болтать каждый день.

Квин хотел найти этого человека, и найти как можно быстрее. Еще до того, как сам потеряет от Шантел голову.

Ассистент режиссера обнял актрису за плечи и, склонившись к ее уху, увел со съемочной площадки. Не успели они дойти до ее трейлера, как Квин уже стоял перед ними.

— Куда вы ее ведете?

Шантел бросила на него недовольный взгляд, но сдержала свой гнев.

— Я хочу побыть немного в тени. Амос рассказывает мне о том, что у нас запланировано на этот день. Вам придется простить Квина, Амос. Он слегка ревнует.

— Хорошо его понимаю. — Добродушный, слегка полноватый в талии, Амос похлопал ее по плечу. — Ты была великолепна, Шантел, просто великолепна. Мы позовем тебя, когда нам потребуется снять крупные планы и сделать пробные снимки. У тебя есть около получаса.

— Спасибо, Амос. — Она подождала, пока он не уйдет подальше, и повернулась к Квину. — Больше так не делайте.

— Не делать чего?

— Вам только ножа в зубах не хватало, — пробормотала она, рывком открывая дверь трейлера. — Я же говорила вам, что Амос совершенно безобиден. Он…

— Имеет привычку обнимать женщин, И одна из этих женщин моя клиентка.

Шантел вытащила из маленького холодильника диетический напиток и упала вместе с ним на диван.

Если я не захочу, чтобы он обнимал меня, уверяю вас, он и не обнимет. Я уже не первый раз работаю с Амосом, и если вы не перестанете вести себя как полный идиот, то надеюсь, не последний.

Квин открыл холодильник и, к своей радости, нашел в нем пиво.

— Послушайте, ангел мой, я не могу вычеркивать из списка подозреваемых тех, кого вы прикажете. Пора уже понять, что человек, которого вы так боитесь, вам хорошо знаком.

— Я это уже давно поняла, — начала было Шантел.

— Нет, не поняли. — Он глотнул пива и уселся рядом с ней. — Вы только делаете вид, что поняли, но это у вас получается гораздо хуже, чем кататься по траве с любовником, что вы делали несколько минут назад.

— Это моя работа. Это моя жизнь.

— Именно так. — Он взял ее за подбородок, и ее глаза вспыхнули. А я должен следить за тем, чтобы с вами ничего не случилось. Если вам станет от этого лучше, то могу сказать, что только что исключил из этого списка Картера.

— Шона? — Она испытала мгновенное чувство облегчения, но потом спросила: — Почему?

— По очень простой причине. — Квин сделал еще один глоток пива, не отпуская ее подбородка. — Мне кажется, если мужчина одержим какой-то женщиной… Вы ведь согласны, что он одержим?

— Да, черт бы его побрал. — Она выхватила бутылку из его руки. — Ну и что из этого?