Барбара Майклз - Сыновья волка Страница 23

– Я хочу рассказать тебе, что произошло, – начал Джулиан, когда мы ехали через открытое поле.

– Потом расскажешь, сейчас ты слаб.

– О, я уже вполне сносно чувствую себя, Харриет, за несколько дней отлежусь. Обещан это время приглядывать за Адой.

– Конечно. Я и всегда это делаю. Но почему...

Лицо Джулиана стало очень серьезным.

– Эти люди, как ты можешь догадаться, из табора. Я узнал Таммаса, их главаря, и двух других. Ты понимаешь, что это значит?

– Нет...

– Эта шайка пользовалась покровительством моего отца в течение многих лет. Им не очень-то были рады остальные. Цыгане не глупы, и они понимают, что гнев отца немедленно обрушится на них за такое обращение с его подопечной, даже если бы он не стал их сурово наказывать за меня. Но за Аду... Почему они так рисковали вызвать его гнев?

– Я думаю, выкуп...

Джулиан презрительно фыркнул, прямо как его братец.

– Какой выкуп, когда половина Йоркшира села бы им на хвост? Не говоря о моем отце. Он... он тяжелый человек, Харриет. Не нашлось бы ни одного крестьянина во всем райдинге, который осмелился бы укрыть их, и они это знают. Подумай, Харриет.

Лошади брели еле-еле, потому что мы их не понукали, а потом и совсем встали. Я смотрела на Джулиана, и тревога возрастала. Его слова были слишком многозначительны. Он ответил мне ясным спокойным взглядом, забыв о боли и поврежденной руке.

– Я надеялся, что ты сама придешь к этому выводу. Может быть, он и абсурден. – Джулиан пожал плечами. – Они смогли бы, возможно, неделю скрываться от погони. За неделю обвенчали бы Дэвида и Аду и добились бы того, чтобы этот брак был доведен до конца.

Меня как будто хлестнули по лицу.

– Но... но твой отец такой брак аннулировал бы, и Дэвида посадили бы в тюрьму! – крикнула я.

– Если бы отец смог найти их, да. Но если Ада не заложница, а добровольно пошла...

– О нет, Джулиан!

– Она любит этого негодяя. Ты не видела ее лицо? Я замечаю давно, как он смотрит на нее... Харриет, я не виню ее, она молода и наивна, легко поддается чувствам, и в этом заключена опасность.

– Ада никогда не пойдет на такое!

– А! Ты не уверена, не так ли? Я же не говорю, что она хладнокровно обдумала побег. Но если ее украдут, и Дэвид явится к ней спасителем, когда она будет сидеть, съежившись, в грязном фургоне цыганского табора... И они могут избежать погони. А старая карга Мэриан пожмет плечами. Похищение? А, очень жаль. Но мужчина, укравший Аду, – отступник, они бежали вдвоем, мы клянемся наказать их, если они вернутся. Девушки здесь нет, можете обыскать, джентльмены... если хотите.

– Ада не сможет, – горячо возразила я, – провести жизнь в грязном цыганском таборе.

– А это и не нужно, – мрачно сказал Джулиан, – через год она появится со своим мужем, и мой отец не сможет аннулировать брак. Будет слишком поздно.

Я поняла, что он деликатно умалчивал о главном подозрении, и меня обдало волной ужаса. Я отчаянно уцепилась за соломинку.

– Но ведь это Дэвид спас ее! Он был тяжело ранен при этом.

– Пытался спасти – точнее сказать. Но не достиг успеха, верно? А что может быть романтичнее раненого героя? Это верный путь победить ее сердце и выиграть. Его рапа не была тяжелой – ты слышала, что сказал Фрэнсис.

Я молчала, расстроенная, моя последняя надежда улетучилась. Джулиан легонько хлопнул по крупу лошади, заставляя ее идти быстрее.

– Я могу ошибаться, – сказал он тихо, – но присмотри за Адой, кузина.

Я проследила, чтобы Джулиана усадили с удобствами в коляске и отправили в Миддлхем и пошла искать Аду. Она сидела у себя в комнате за туалетным столиком все еще в измятом и рваном костюме. Бедная маленькая шляпка со сломанным перышком валялась рядом.

– Ада, – воскликнула я, – почему ты не позвала служанку помочь тебе?

– Фрэнсис сказал, что он поправится, – услышала я в ответ, – он уже открыл глаза и узнал меня.

Мне надо было сдерживаться и быть с ней поласковее, но после того, как Джулиан наговорил мне всяких ужасов, я вышла из себя. Я упала на колени, схватила сестру за плечи и затрясла так, что ее волосы упали на лицо.

– Ада, ты не понимаешь, что говоришь. Этот юноша тебе не пара. Он слуга... Тебе не приходило в голову, что он сам спланировал похищение?

– Дэвид? – Глаза ее устремились на меня, и искры зажглись в голубой глубине. Это должно было послужить мне предупреждением, но я была слишком взволнована, чтобы заметить тревожный знак.

– Да, Дэвид! – И я вылила на нее теорию Джулиана почти в тех же словах, которые употреблял он.

– Как ты смеешь?! – крикнула Ада. – Как у тебя язык повернулся говорить такое про Дэвида? Когда он лежит серьезно раненный из-за меня? Когда он рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня? Никогда больше не произноси таких слов, Харриет, или... или я возненавижу тебя! Я тебя уже ненавижу!

Я смотрела на нее, оцепенев от ужаса. Я видела и раньше, как она сердилась, например гневалась на извозчика, который ударил лошадь, но такой она предстала передо мной впервые. Я с трудом ее узнавала, хотя она все равно оставалась прекрасной.

– Ада, – сказала я умоляюще, и при звуке моего голоса искаженные черты бело-розового лица успокоились и снова приняли прежнее выражение.

Она бросилась на пол рядом со мной, обвила меня руками, и мы через секунду сидели, крепко обнявшись, и плакали, как двое глупых детей.

– Харриет, дорогая, прости меня, – плача, говорила Ада, – как я могла грубо разговаривать с тобой? Ведь я очень тебя люблю... Прости меня, дорогая, любимая Харриет. Но... Ты ведь не думаешь на самом деле так, верно?

– Я... Я не знаю...

– Он никогда бы так не поступил, – прошептала Ада около моего плеча.

– Я хочу спросить тебя кое о чем, милая Ада. Посмотри на меня.

Ада послушно подняла голову, но вопрос уже отпал сам собой, когда паши взгляды встретились. Румянец окрасил щеки, шею и лоб девушки, и она спрятала лицо на моей груди.

– Пообещай мне одну вещь, – сказала я спокойно, хотя и испытывая отчаяние, – ты ведь не бросишь меня, Ада? Ты не убежишь, не поставив меня в известность?

– Нет. – Ответ прозвучал глухо, но твердо... Я не сомневалась в ее искренности. – Харриет, любимая. Я никогда тебя не оставлю. Но... О, как же я несчастна!

Я держала ее в объятиях, утешая, гладя по спутанным волосам, пока она плакала. Она знала правду: ее мечтам не суждено сбыться, и, едва расцветут цветы надежды, они будут растоптаны. А я знала, что должна убить ее мечты, если у нее не хватит сил и духу сделать это самой. Не знаю, кто из нас двоих был более несчастен.

Я ушла, уложив ее в постель. Села за свой письменный стол и начала воспроизводить события минувшего дня. Теперь, когда рядом нет Джулиана, его теория уже не кажется мне столь убедительной. Конечно, Дэвид любит Аду. Я была слепа, не замечая этого, а Ада, благодаря событиям сегодняшнего дня, обнаружила свою ответную любовь к Дэвиду. Но сам он не мог планировать такой дьявольский замысел.