Ким Болдуин - Пропавшая Рысь Страница 23

Уолтер закрыл глаза и позволил блаженному трепету охватить все свое существо – он вообразил своего нового донора, с безупречным, прекрасным лицом. Неуверенность и ненависть отступили. Уолтер, наконец, смог заснуть.

Колорадо

Из досье, собранного ФБР, следовало, что Уолтер Оуэнс был оторвой еще задолго до того, как получил ожог. Джоан Грант, мелкими глоточками цедя кофе, сидела за столом в конференц-зале. Она листала документы, которые прошлой ночью передали по факсу из Бюро. Агенты ФБР провели целый ряд дополнительных допросов. Они собрали свидетельства соседей, учителей и бывших одноклассников Оуэнса. Удалось несколько расширить его психологический портрет. В младшей школе Уолтера дразнили и давали обидные клички за его невыносимое поведение. Урод-Уолтер и Умалишенный Уолтер были самыми безобидными из них. На физкультуре его обзывали Утлый Уолтер – за полное отсутствие способностей к спорту и субтильное телосложение.

После того, как он получил ожог, насмешки и издевки уже никогда не прекращались. Он был объектом вымещения агрессии для всякого, пока однажды его терпение не лопнуло. Уолтер подкрался к одному из обидчиков с ножом. Подошел со спины и схватил за шею, приставив лезвие к самой глотке. Тот человек, с которым это произошло, признался ФБР, что никогда прежде не разговаривал ни с кем на тему этого инцидента. Он сообщил, что на Оуэнсе была маска с Хэллоуина. И тот страшным голосом пообещал отрезать голову любому, кто посмеет издеваться над ним. Уолтер был вполне серьезен. После этого никто его не трогал.

Соседи подозревали, что Оуэнс виноват в исчезновении нескольких домашних любимцев. Когда пропала кошка, британская голубая, безутешный владелец позвонил родителям Уолтера. Втроем они принялись допрашивать мальчика. Тот все отрицал. Но на следующий день соседка подкараулила его одного во дворе и заявила, что знала: он лгал. Мальчик сознался в содеянном. Из утверждений женщины можно было сделать вывод о том, что Уолтеру был свойствен болезненный нарциссизм. Типично для серийных убийц. Придя к такому заключению, Джоан перечитала цитату из показаний соседки:

«Я этого никогда не забуду. Он смотрел мне прямо в глаза, когда сказал, что кошка сама этого хотела. И он еще улыбался при этом такой, знаете, нехорошей улыбкой. Проверял меня на прочность просто. Типа, «Я знаю, что Вы хотели бы сделать по этому поводу. Ничего, еще увидите, то, что я сделаю, будет куда хуже…» Я держалась от него подальше с тех пор. Что-то не так было с этим мальчиком с самого начала. Я ничуть не удивилась, когда услышала, что его обвиняют во всех этих убийствах».

Джоан взглянула на Монти – он мерил помещение шагами, в нетерпении ожидая приезда Рено и Дэвида Атэра. Рено заявил, что в деле Оуэнса наметился коренной перелом, и, едва Монти это услышал, он тут же созвал совещание руководящего трио. Они с Джоан приехали вместе, хотя и на разных машинах – старались держать в тайне свою связь. В ОЭН неодобрительно смотрели на любые формы неуставных отношений. Эмоции, привязанности могли повлиять на ход миссии, если вовлеченные оперативники работали вместе. Хотя они оба уже много лет не работали в поле, Монти считал, что необходимо подавать хороший пример.

– Лик, похоже, имеет все характерные черты серийного убийцы: организованный, ориентированный на результат, – проговорила Джоан. – Для него все дело в контроле. Он воспринимает своих жертв только как средство получения атрибутов власти, которая, как он считает, по праву принадлежит ему.

– Может быть, думает, что таким образом оказывает этим женщинам услугу, что такова их судьба, – согласился Монти. – Человек из Бюро, работавший с его психологическим профилем, полагает, что Лик нападает на женщин, а не на мужчин, потому что воспринимает их беззащитность как молчаливую форму согласия на все, что он с ними делает. Они для него как… доноры.

– Я надеюсь, Рено откопал что-нибудь дельное, что можно было бы передать Рыси, – сказала Джоан.

В дверь постучали – приехал Дэвид Атэр. Рено появился спустя считанные минуты, в руках у него была толстая папка с какими-то распечатками.

Они все придвинули стулья и собрались за круглым столом для обсуждения.

Рено начал докладывать:

– У меня две зацепки. Первая. Лик перевел деньги родителей на счет в банке «GC» незадолго до пожара. Спустя пару месяцев счет был закрыт, федералы думали, что он снял все деньги. Но я взломал базу данных по операциям, и оказалось, что он перевел деньги на другой счет. Доступ к нему осуществлялся последний раз два дня назад из отделения «GC», то есть «Gulf Coast Bank», в Бенито Хуарес. Это аэропорт в Мехико.

Монти сел, выпрямившись, напряженный и весь внимание.

– На чье имя открыт счет?

– Майкл Чедвик, – доложил Рено. – Имя и номер страхового проходят по базе как закрепленные за одним бомжом. Чедвика нашли убитым в Северной Каролине как раз в тот период, когда там жил Лик. Я тут же пробил по спискам пассажиров, вылетающих из Хуарес, но не нашел его ни на одном из рейсов, улетевшем после того, как была совершена операция по счету.

– Рысь в курсе? – спросил Монти.

– Да, она направляется в Мокорито, ищет пластического хирурга, к услугам которого Лик, скорее всего, прибегал. – Рено достал еще какие-то бумаги. – А еще я восстановил электронную почту и кое-какие удаленные документы с компьютера Оуэнса, но все они зашифрованы. Я с ними разберусь через пару часов.

– Хорошая работа. Держи нас в курсе, – сказал Монти, и Рено сразу вышел, забрав документы.

– А я доложу Бюро, что удалось узнать нам, – Атэр вышел вслед за Рено.

Джоан подвинула свой стул чуть ближе к Монти.

– Скорее всего, над ним поколдовали в плане косметологии. Там, в аэропорту везде его лицо висит.

Пирс кивнул.

– Будем надеяться, что Рысь сумеет что-нибудь раскопать, иначе мы его потеряем как пить дать. Он умеет заметать следы, и, если ему удалось изменить внешность, найти его будет практически невозможно.

Мексика

Вдалеке над горами пробились первые лучи солнца. Рысь отыскала дом по адресу, который взяла из телефонной книги. Она была рада обнаружить, что клиника находилась в соседнем доме и оба здания располагались в промзоне, в отдалении от другого жилья. Через улицу пролегал пустырь, усеянный битыми машинами. А рядом ангар – заброшенное здание автосервиса.

Она припарковалась у офиса нотариуса, в двадцати метрах, и стала ждать каких-нибудь признаков жизни. Рысь изучала окрестности, а в голове у нее проносились воспоминания прошлой ночи. Кто-то помог ей там, в Гуаймасе. И она не могла взять в толк, кто бы это мог быть и каковы были его мотивы. Докеры, с которыми она разговаривала до этого? Могли у них быть свои счеты с торговцами живым товаром? С теми же людьми, кого она искала? Нет, слишком много совпадений, так не бывает, решила Рысь. Все, кого она встречала, определенно боялись рыжего.