Татьяна Тронина - Гнездо ласточки Страница 24

– Мой отец, Гартунг Игорь Петрович, систематически избивает мою мать и мою младшую сестренку Ангелину, – поморщившись, официально отчеканила Кира. – Руслан Эдуардович, я хочу написать заявление на своего отца. И вы обязаны это заявление принять.

Шрам на лбу Брагина опять начал наливаться краской.

– Девчонка… дурочка… Вон! Вон!!! Лазарев, ты где там? Выведи ее и не пускай больше! Лазарев!!!

Домик тети Лиды стоял на окраине города, в тихом уголке. Маленький двор, заросший розами.

Лида, с распущенными волосами, похожая на Венеру со знаменитой картины Боттичелли, но только в розовом шелковом халате, встретила племянницу с распростертыми объятиями.

– Кира… Как Тимофей? Ему лучше? Ко мне заходила Зина, сказала, что Тимофей заболел и пришлось отложить отъезд…

– Да, Тим всерьез разболелся.

– Кира, как мне жаль…

– Погоди, Лида, я с тобой об отце хотела поговорить.

– Об Игоре? А что случилось? Да идем в дом, там прохладно…

Внутри теткиного дома и в самом деле царила чудесная прохлада, настоянная на аромате срезанных роз. Чисто, уютно, очень благостно… Полутьма – шторы задернуты, поблескивает посуда в серванте, без звука работает телевизор.

Над диваном – ковер, на ковре – охотничье ружье. Кира так и уставилась на него словно завороженная. Сразу вспомнила – если в начале пьесы на стене висит ружье, то в конце оно должно выстрелить…

– Витя – заядлый охотник, – заметив взгляд Киры, сказала тетя Лида. – Вот как раз скоро второй юбилей Игоря, все мужчины соберутся… Послушай, это, конечно, не совсем этично… Но ты же тоже сможешь отпраздновать, со всеми! Ты об этом хотела поговорить со мной?

– Нет, мне не до празднований. Хотя… Отец тоже заболел, сердце прихватило, – Кира наконец смогла скинуть с себя наваждение, повернулась к тетке.

– О господи! Еще этого не хватало! – испугалась Лида.

– Погоди, тетя Лида, я чего-то сомневаюсь в болезни отца. Возможно, он симулирует. Но дело не в этом… Слушай. Я наконец хочу рассказать правду. Ту правду, которую скрывали очень долго, но дольше молчать уже нельзя…

Кира достала из нагрудного кармана телефон, на который записала сцену издевательства над сестрой. Она могла бы поставить эту запись Брагину сегодня, но что-то ее удержало. Ощущение, что с Брагиным спешить не стоит, а вот Лиде – довериться можно. Брагин мог просто вырвать из рук Киры телефон и разломать его…

– Я, конечно, хотела бы пощадить твою психику и рассказать все своими словами, но, боюсь, ты не поверишь, – сказала Кира. – Небольшой видеоролик. Смотри… – она прикоснулась пальцами к экрану.

Полутьма, картинка смазанная. Писк. Тоненький голосок:

«– Папочка, не надо! Папочка, я не помню!

– А надо помнить! У нас не проходной двор!»

Яркий свет, картинка четкая, почти не дрожит – отец держит Гелю за волосы, с силой наклоняет назад, тянет вниз. В глазах девочки ужас и слезы…

Звучит голос Тима – он приказывает отцу остановиться.

Лида с ужасом, полуоткрыв рот, наблюдала за происходившим на экране. Потом ролик закончился, но женщина продолжала смотреть на телефон.

– Ой, мама дорогая… Что это было? – прошептала Лида. – Это уже чересчур…

– Отец все эти годы издевается над матерью и Гелей. Как и надо мной в свое время. Он садист и изувер. Из-за его кулаков Геля родилась раньше срока. Это он сломал мне руку – тогда, помнишь, давно.

– Он? Он?!

– Ты мне не веришь. Мать говорила, что мне никто не поверит, и была права, – сухо, коротко чеканила Кира. – Я хочу все это прекратить. Ты со мной?

– В каком смысле? – прошептала тетка.

– Ты – мне – веришь? Что я не лгу и не оговариваю отца?

Лида молчала, прижав ладонь к горлу, на ее лице одно выражение быстро сменялось другим. Недоумение, боль, растерянность, гнев. Спокойствие.

– Верю, – неожиданно хладнокровно ответила Лида. – Верю!

– Ты замечала раньше, что мой отец ведет себя жестоко?

– Нет, но… Но мы всей семьей встречаемся не так часто, по праздникам в основном… Бедная Ангелиночка! – вдруг закричала тетя Лида. – Бедная девочка!

– Я сегодня заходила к Брагину. Это начальник отца. Он выгнал меня.

– Да знаю я этого Брагина! – снова закричала тетка.

– Так вот, он пытается защитить отца, оправдывает его. А я хочу увезти маму с Гелей отсюда. Когда Тим выздоровеет. Но, знаешь, отец может мне помешать…

– За такое родительских прав надо лишать, – сквозь зубы сказала тетя Лида, разом потеряв свою миловидность и благостность. – Я уже одних таких лишила… Родители ребенка из третьего «Б». Пили, били ребенка! Не позволю. Не дам. Скоты! – Тетку вдруг затрясло – Кира даже испугалась этой перемены. – Теперь с бабушкой живет мальчик. Я не могла смотреть… Господи, такое чудо людям дается – ребенок! – а они над ним издеваются!

В голосе тети Лиды было столько боли, столько отчаяния… «Хочет детей и не может!» – подумала Кира и обняла тетку.

– Если ты Гелю не возьмешь, я ее возьму, так и знай.

– Все, все, Лидочка, успокойся… – Кира гладила ее по спине.

– Ты бы знала, как я хочу малыша. Ты бы знала… – тетя Лида отстранилась, посмотрела Кире в глаза.

– Ты не можешь иметь детей? – дрогнувшим голосом спросила Кира.

– Могу.

– А в чем же дело?

– В чем же дело… – Лида сжала руки, улыбнулась зловеще. – А я тебе расскажу. Никому не рассказывала, а тебе расскажу. Потому что не в силах молчать больше.

– Расскажи.

– Мы с Витей живем как брат с сестрой, – выпалила тетка. И добавила: – Давно уже. Мы не ссорились, мы любим друг друга, уважаем, но… Ничего нет между нами!

– Твой муж болен… Вот оно что.

– Нет! – всплеснула руками тетя Лида. – Если бы он был болен, он бы пошел лечиться. Он просто не хочет, я извиняюсь, заниматься сексом. Ему это неинтересно. И он ни капельки из-за этого не переживает. Он всем доволен и думает, что и я довольна.

– Наверное, это все-таки болезнь, – с сомнением произнесла Кира.

– Нет, он здоров. Он просто не хочет. И у нас с ним, как это он называет… «белый» брак. Чистый, без грязи то есть.

– А разве любовь – это грязь?

– Ну вот ты это и объясни ему!

– А ты говорила с ним? – спросила Кира.

– Да. И Виктор настаивает, что это и есть счастье – быть свободным от похоти. Что-то вроде монашества в жизни. Нет, ты не подумай, это не сектантские заморочки, не религиозный бзик, это… Это я даже не знаю что.

– А ты хочешь ребенка?

– Я хочу ребенка, да! – пылко произнесла тетя Лида. – И я хочу быть любимой. Чтобы меня обнимали, чтобы меня целовали и чтобы было все, все, все… Иначе я с ума сойду. А он не хочет ни любви, не ребенка, ничего.

– У всех свои тайны… – пробормотала Кира, удивленно глядя на свою любимую тетю Лиду. – Вас с Виктором считают идеальной парой. Считают счастливыми.