Irene - Эфффект линзы Страница 24

Мы засмеялись, я чуть не выронил одну из многотонных Юлиных сумок. Темный коридор закончился небольшим холлом и, проходя, я заметил девчонок из 11-А, сидевших на подоконнике. Честно, 11-А уже порядком меня утомил, поэтому я не стал обращать на них особого внимания. Юля поздоровалась с ними и мы продолжили схождение по лестнице, но уже в следующую секунду я услышал громкий шепот за спиной.

— А че, красивая бы пара была…

— От ты мочишь, Лилька, у нее же муж есть…

— Я тебя умоляю, типа это кого-то когда-то останавливало…

— Угомонитесь. Юленька для нашего Кирилла Петровича старовата… Он у нас по малолеткам все больше…

Этот голос узнал бы из тысячи, как поется в одной попсовой песне. В ту секунду меня пробрала такая злость, что сдержаться просто не было сил. Я поставил сумки на ступеньку, тихо попросив Юлю подождать пару минут, и поднялся на верхнюю площадку к окну. Вика стояла, прислонившись к стене, и нагло мне ухмылялась. Я попытался досчитать в уме хотя бы до трех, чтобы ненароком не убить ее, а потом схватил за запястье и быстро оттащил от девчонок в другой конец холла.

— Что ты сейчас сказала, а?!

Конечно, эта девушка давно относилась ко мне пренебрежительно, но сейчас я думал, что она хотя бы испугается! Однако Вика натянуто засмеялась, видимо, не до конца осознав степень моего бешенства.

— Oh yeah, baby… какой вы сегодня модный…

— Какого черта ты распускаешь эти сплетни, Ольшанская?! Что я тебе сделал плохого?!

Она попыталась выдернуть руку, но я по-прежнему держал слишком крепко… хоть бы не осталось синяков…

— Сплетни — это если придумывать! А я своими глазами видела, как вы обнимаетесь с этой… как ее там! Я видела! — зашипела Вика и я вдруг заметил разительные перемены — ее почти лихорадило от гнева. — Пустите! Мне больно!

— Маше Карасевой тоже было больно! И я пытался ей помочь! А ты, ни черта не зная, выдумываешь разные гадости!

Я разжал пальцы и Вика принялась тереть занемевшее запястье. Она молчала, злобно поглядывая на меня исподлобья, но не решалась ответить.

— Как тебе не стыдно, Вика… Я же… я же думал, что ты намного умнее… Ты меня разочаровала! Оказывается, в тебе действительно нет ни капли сочувствия. Только интерес к нездоровым сенсациям.

Ольшанская хотела что-то сказать мне в ответ и уже даже набрала в легкие воздуха, но мне было так противно слышать звук ее голоса, что я развернулся и пошел назад к Юле. Та уже собиралась задать мне свою привычную тысячу вопросов, но вдруг замолчала, удивившись выражению моего лица. Видимо, я действительно не был похож сам на себя в ту минуту, меня все еще трясло от приступа злости. До самого Юлиного дома мы шли в полном молчании, а внутри меня все еще бушевал целый океан противоречивых и неприятных чувств. Пожалуй, с этим стоит разобраться… чуть позже…

Удивительно — Юля жила в самом начале улицы моего детства. Наверное, она переехала туда уже после моего поступления в университет, потому что я никогда раньше не видел ни ее, ни ее мужа. Очутившись так близко от дома мамы, я вдруг почувствовал укол совести. Пожалуй, сегодня выпал самый подходящий случай зайти к ней в гости.

Предусмотрительно вытащив из брови сережку, я, поглощенный своими мыслями, быстро очутился в родном доме. У меня есть одно ужасное свойство — я не всегда успеваю сосредоточиться на том, что мне говорят, и, как отмечала моя первая учительница, часто витаю в облаках. Это действительно было проблемой, особенно в такие моменты, когда мама, наливая мне борщ, взахлеб рассказывала о своих делах и соседях, а я никак не мог уловить нить нашего разговора. Поковырявшись ложкой в тарелке, я, в конце концов, уставился в окно.

— Кир… ты чего такой? На работе что-то?

Я тряхнул головой, вмиг очнувшись.

— А?.. Нет. Деточки просто… достали… — я потер глаза и закрыл лицо руками. — Иногда я их просто ненавижу…

Мама широко улыбнулась.

— Это пройдет. Они же еще глупые… маленькие…

— Да в том-то и дело, что нет! — Я вскочил с места, с удовольствием предавшись своей старой дурной привычке — нервно расхаживать по комнате во время разговора. — И вот чего она себя так ведет?! Разговаривает со мной, как пацаном сопливым, распускает сплетни, цепляется… Вот что я ей сделал?! Ну да, я прослушал, что она говорила тогда, но ведь такое бывает… я же живой человек, не робот… Ненавижу их… вот чуть дай слабину — и все! Порвут ведь!

Мама молча внимала моей бессвязной речи.

— Кирилл… а кто это — «она»?

Я остановился, бросив на нее быстрый взгляд.

— Да есть там одна… в одиннадцатом классе учится…

Мама покачала головой с легкой лукавой ухмылкой.

— … хорошая, наверное, девочка…

— Поначалу мне так казалось…

— И красивая…

— Красивая…

— Очень красивая…

— Оч… Мама! Какая разница, какая она! — Я стиснул кулаки, невероятным усилием заставив себя сесть. — Вот как она может себя так вести?!

Мама взглянула на меня, выразительно приподняв брови.

— Опять, да?

— Что «опять»? — От ее взгляда спину закололи мелкие противные иголочки. Я насторожился.

— Опять тебя школьная красавица зацепила?

Меня вдруг снова всего затрясло. Странно, когда я вижу, как реагируют другие, то почти всегда знаю, что они чувствуют. Но когда дело касается меня самого, мозг просто вырубается. Что со мной происходит? Откуда во мне столько злости? Черт, на что это она намекает-то?!

— Что значит «опять»? — Меня удивил собственный голос. — И что значит «зацепила»?

Мама тихонько засмеялась.

— Ой, смешной ты, Кирилл! Вроде как уже взрослый, и даже психологом работаешь… Пойди на себя в зеркало посмотри сейчас… Я тебя таким последний раз в десятом классе и видела, когда…

— Хватит! — Рывком открыл дверь небольшой кладовки. — Кажется, нужно было починить кран во дворе? Где тут у нас ключ и плоскогубцы?

Мама еще раз покачала головой и указала на верхнюю полку с инструментами.

Больше всего я не люблю откладывать что-то на завтра. Тем более, если из-за какого-то вопроса меня и самого распирает от любопытства. Спустя час после того, как исползал весь мамин двор, пытаясь найти место, где тек огородный кран, я отправился в наш крутой интернет-клуб. Место было определенно малопривлекательным. Несколько грязных старых компьютеров с посеревшей от пыли клавиатурой и залапанными экранами, пара ребятишек полубеспризорного вида и тусклая лампочка в конце зала, над столом почти спящего админа… Ничего не изменилось — в последний мой визит, года три назад, я видел клуб таким же.