Лицо света, лицо тьмы (СИ) - Маргарита Малинина Страница 25

— Это же… это же…

— Что там? — заинтересовался Антон.

— Это же браслет… — Эллы! Я чуть не сказала это вслух, но вовремя прикусила язык. Это определенно браслет Эллы!

Я перевела взор на свои ладони. Еще одно упущение. Элла обожает украшения. Браслеты, кольца, серьги. Она всегда их носит. Мои же ладони чисты, как у хирурга перед операцией. Ну разве что йодом не намазаны. Слава богу, никто не заметил. Уши у меня проколоты, я просто редко надеваю серьги, так что тут спалиться я не боялась. Просто скажу, что перестала носить. Но не это сейчас важно. Элла была здесь!

Я протянула руку к браслету.

— Что ты делаешь? — сразу насторожился Антон. — Ничего нельзя брать на кладбище, мне бабушка с детства это говорит!

Да, мне тоже это втолковывали сызмальства, только вот незадача — я беру свою же вещь, точнее вещь сестры.

— У меня был такой же, — нашлась я, — но я его где-то потеряла.

— Ты думаешь, это он?

— А разве может быть иначе?

— Я думаю, кто-то просто купил это для покойника. То есть покойницы.

— Ну посмотри же! Могила безымянная. Кто мог положить сюда именно браслет?

— Кто-то, кто знает, кто здесь похоронен! Просто молчит по какой-то причине.

— Убийца?

— Что? Элька, хорош меня запугивать! Я и так уже поседел весь!

— Нельзя поседеть в одночасье, это миф. — Я поднялась с корточек, все еще держа браслет. — Я думаю, кто-то нашел его здесь, в деревне. Я, наверно, потеряла его еще в прошлый раз, ведь дома не нашла. Вот кто-то и отнес сюда. А может, сорока какая-нибудь схватила в клюв, но выронила.

— Ага, и он приземлился аккурат на чью-то свежую могилу!

Я пожала плечами:

— Всякое может быть!

В любом случае я не оставлю тут браслет Эллы! И плевать, что подумает обо мне этот парень. Воровка, расхитительница могил, ведьма, берущая предметы с кладбища для какого-нибудь страшного магического ритуала… Все равно. Я выдержу любые насмешки. Главное, что я продвинулась на целый шаг в своем расследовании.

— Что это? — вдруг дернулся спутник и задрожал как осиновый лист. — Ты слышишь?

— Нет.

Мы оба замолчали. Я прислушалась. Да, скрип! Скрип калитки на чьей-то могиле где-то в глубине кладбища.

— Ветер?

— Ага, а ты заметила ветер?! Я нет.

— Пойдем посмотрим, кладбище не такое уж большое.

— Спятила?! Я пас!

— Хорошо, жди меня здесь. — Я сделала шаг к центральной тропинке.

— Спятила?! Я с тобой!

Я прыснула. Какой Тони забавный.

— Ну идем тогда, мой верный Санчо Панса.

— Вау, какие ты книги читать начала! Прогресс!

— Это все книжный клуб…

Мы шли вперед на шум, специально громко переговариваясь, дабы избавиться от острых уколов страха. Наконец впереди показалось что-то белое.

— Что это? — шепнул мне Тони. — Белеет. Призрак?

— Тихо ты, — шикнула я на него, замирая в нескольких шагах от привидения. Оно сидело на узкой скамейке возле памятника.

Неужели Павлецкому не померещилось?!

Мы молчали. Внезапно белая дымка пришла в движение и резко вытянулась. Мы заорали, Тони бросился наутек, а я додумалась посветить в лицо «призраку», и оказалось, что это все лишь Саша в неизменной белой рубашке, светящейся из-за своего цвета в темноте.

— Черт возьми! Господи!

— Какая у тебя интересная вера, и бога и черта в одной фразе поминаешь.

— Что ты здесь делаешь?! Чего пугаешь нас?

— Я просто сидел и молчал, а отчего вы орете на всю деревню, это у вас надо спрашивать.

Я не хотела больше лицезреть его и перевела луч фонаря теперь на крест с табличкой и фотографией. Оттуда на меня смотрело знакомое лицо. Девушка, русоволосая, с длинной косой, перекинутой через плечо, ласково улыбается всему миру с того света. Жуть какая…

— Это же… это же… Наталья? — спросила я у него, потому что не была уверена в правильности своих умозаключений.

— Угу. А ты, значит, так и не сподобилась на могилу к ней сходить ни разу, да? После того что ты сделала?!

— Я сделала?! Я сделала… — И я пристыженно замолкла. Вот о чем были все разговоры! Вот почему он был недоволен моим приездом! Вот почему Элла говорила Ирине, что, скорее всего, не сможет! Вот почему я получаю угрожающие записки! Три месяца назад эта девушка была жива и улыбалась нам с обычной фотографии, сделанной на участке Павлецкого. А теперь, в результате моего, то есть Эллиного, вмешательства, она гримасничает уже с надгробного креста. Что же произошло? Как Элла повлияла на ее смерть? Не убила же собственными руками! Иначе бы сидела за решеткой.

И тут к нам вернулся Антон, поняв по голосам, что тут никого не режут и не пытают.

— Бельский! — узнал он Сашку. — Так это ты — привидение?

Тот ответил с грустью и легким недовольством:

— Нет, я пока еще жив. В отличие от… — и он кивнул через плечо, так как стоял к нам лицом и спиной к могиле.

Я же догадалась опустить луч фонаря пониже, чтобы получить хоть какие-то ответы. Итак, надпись на кресте гласила: «Наталья Церковина, 23.05.2000-23.05.2022». Боже, она погибла в свой день рождения! Как это жестоко… Что же с тобой случилось, Наташа? И как в этом оказалась замешана моя сестра? Хуже всего то, что окружающие знают ответ, но я не могу задать им никаких вопросов…

— Может, домой двинемся, а? — попросил Антон. — Спать охота!

Но я, все еще пребывая в шоке, не могла разговаривать и просто пожала плечами.

— Вы как хотите, — встрял Саша, — можете хоть заночевать здесь, как влюбленная парочка маргинальных экстремалов, а я пошел обратно.

И Александр действительно прошел мимо нас, включив фонарик в своем телефоне.

— Тебе обязательно язвить все время? — высказала я ему, наконец вернув себе способность разговаривать. Спасибо ему! Это вы еще не слышите тон, каким он обращается к людям, которые ему, в сущности, ничего не сделали. Ладно, он думает, что я Элла, а сестрица могла выкинуть что угодно, но Тони-то при чем?

«Может, ревнует?» — спросил кто-то романтически настроенный в моей голове, но я приказала ему заткнуться. Тут такие вещи происходят, не до романтики.

Александр ничего не ответил, просто молча держал курс на тропу к дому Павлецкого. Мы не отставали. Мне было выгодно, что кто-то идет первым, потому что лезть в календарь при Антоне, который так и дышит мне в плечо, боясь отойти даже