Нора Робертс - Маленькая частная война Страница 27

Ева вплела пальцы ему в волосы, заставила его поднять голову, и опять их губы слились в поцелуе. О этот вкус, эти твердые, полные губы, этот быстрый и ловкий язык! Легкие, царапающие, волнующие укусы, не причиняющие боли.

— Я твой. Возьми меня, почувствуй меня на вкус. Я с тобой.

Ее руки стали еще более нетерпеливыми, жадными, они отчаянно дергали его рубашку. Он столь же нетерпеливо начал раздевать ее.

Кожа Евы горела лихорадочным огнем, стук сердца громом отдавался под его руками и губами. Преследовавшие ее демоны, эти монстры, вечно прячущиеся по углам, были изгнаны страстью. Пока он был рядом с ней, демоны ей были не страшны.

Неистовство ее желания разожгло и его, словно электрическая искра от оголенного провода вспыхнула в его крови. Он подтянул ее выше, впился зубами в ее плечо, отбросил прочь все, что осталось от ее разорванной рубашки. Ева носила подаренный им бриллиант — сверкающую слезу на цепочке вокруг горла. Даже в темноте он различал этот блеск. Как и блеск ее глаз. В его мозгу мелькнула мысль: он отдал бы все на свете, жизнь и душу, за один этот взгляд. Лишь бы она смотрела на него этими своими янтарными глазами, и все ее существо светилось в них.

Ева потянула его за собой, и они перекатились через себя, не разжимая объятий. Беспорядочное сплетение тел на полуночном океане постели. Она обхватила его ногами, пристально заглянула ему в глаза.

— Давай! Быстро, жестко и… Да! О боже…

Он проник в нее, почувствовал, как она стиснула его в горячих и влажных бархатных тисках. Оргазм потряс ее тело. По нему волнами проходили долгие судороги, пока он вонзался в нее с неистовой силой. Ее бедра вскидывались, вбирая его все глубже, безжалостно подгоняя.

— Не закрывай глаза. Не надо, — хрипло прошептал он. — Смотри на меня, Ева.

Она обхватила дрожащими от напряжения руками его лицо.

— Я смотрю на тебя. Я тебя вижу, Рорк.

Утром она с облегчением узнала, что в список «нормального» не входит совместный завтрак с Никси. Может, это было мелочно с ее стороны, даже трусливо, но Ева чувствовала, что просто не сможет выдержать этот пытливый, вопрошающий взгляд, не влив в себя предварительно пару кварт кофе.

Она занялась тем, что было нормально для нее самой: приняла горячий, как кипяток, душ и быстро обсушилась горячим воздухом, пока Рорк просматривал утренний обзор биржевых сводок на компьютере в спальне.

Выпив первую чашку кофе, Ева открыла шкаф и вытащила пару брюк.

— Съешь яичницу! — приказал Рорк.

— Мне надо просмотреть кое-какие данные в моем кабинете, пока не прибыла остальная команда.

— Сначала съешь яичницу, — повторил он.

Мученически закатив глаза, она натянула рубашку, подошла, взяла его тарелку и сунула в рот пару кусков омлета.

— Я не имел в виду мою!

— Ну, так выражайся точнее, — бросила она в ответ с полным ртом. — Где кот?

— С девочкой, бьюсь об заклад. Галахаду ума хватит сообразить, что она охотнее поделится с ним завтраком, чем мы. — Чтобы это доказать, Рорк отнял у Евы тарелку. — Возьми себе свою порцию.

— Я больше не хочу. — Но она стащила у него с тарелки еще и кусочек бекона. — Большую часть дня меня не будет дома. Возможно, мне придется найти замену Бакстеру и Трухарту, прислать сюда пару патрулей. Ты не против?

— Чтобы весь дом был забит копами? С какой стати мне быть против?

Его сухой тон заставил ее улыбнуться.

— Я еду повидаться с Дайсонами. Может, мы перевезем Никси сегодня к вечеру, самое позднее — завтра.

— Никси — желанный гость в этом доме на все время, что может понадобиться, — очень серьезно сказал Рорк. — И это приглашение распространяется на всех и каждого, кого ты захочешь вызвать, чтобы присматривать за ней. Я не шучу.

— Знаю. Ты добрее меня. — Ева наклонилась и поцеловала его. — Я не шучу. — Она надела и застегнула кобуру. — Поскольку Дайсоны — ее законные опекуны, я смогу обойти Службу защиты детей и перевезти их всех на охраняемую конспиративную квартиру безо всякой регистрации, не оставляя следов.

— Ты думаешь, те, кто уничтожил ее семью, захотят доделать работу?

— Можно не сомневаться. Поэтому о ее местонахождении будут знать только те, кому это необходимо. И никаких бумаг.

— Ты обещала устроить ей прощание с семьей. Думаешь, это разумно?

Ева подобрала раскиданные вчера в припадке злости башмаки.

— Ей это необходимо. Уцелевшие в кровопролитии должны увидеть мертвых. Но ей придется подождать, сейчас это небезопасно. Кроме того, надо получить разрешение Миры, а потом пусть смотрит. Ей надо с этим справиться. Теперь это ее реальный мир.

— Ты права, я знаю. Но вчера она показалась мне такой маленькой на этой кровати… Мне впервые пришлось иметь дело с таким одиноким, потерянным ребенком. Тебе-то, конечно, не впервой.

Натянув башмаки, Ева так и осталась сидеть на подлокотнике дивана.

— Да, мне многое пришлось повидать. Но и ты уже видел нечто подобное в «Доче», — сказала она, вспомнив о построенном Рорком приюте. — А уж тебе самому пришлось пережить кое-что и похуже. Потому-то ты его и построил.

— Ну, мои мотивы были уж не настолько личными. Хочешь обратиться за помощью к Луизе?

Луиза Диматто, врач и правозащитница, возглавляла приют «Доча» для женщин и детей, пострадавших от жестокого обращения. Ее помощь не помешала бы, но Ева отрицательно покачала головой.

— Я не хочу втягивать в это дело новых людей… по крайней мере, пока. Особенно гражданских лиц. А сейчас мне надо подготовиться, пока не прибыли остальные. Если что-то получишь по поводу охранной системы, дай мне знать.

— Как только, так сразу.

Ева наклонилась и провела губами по его губам.

— Увидимся, умник.

Она была готова к работе, которую умела и любила делать. Пока Бакстер и Трухарт перепахивали ворохи бумаг, а Финн вместе со своим отделом электронного сыска и гражданским экспертом разбирали по кусочкам электронику, ей и верной Пибоди предстояло продолжить опрос свидетелей.

Ева не исключала, что убийцы были кем-то наняты и к этому моменту их уже нет в городе. А может, и в стране. А может, и на белом свете. Но, как только она найдет корень, она начнет двигаться вверх по стеблю, а потом обломает и эти ветки.

А корень был похоронен где-то в жизни обычной семьи.

— Обычная семья, — сказала Ева, когда в кабинет вошла Пибоди. — Мать, отец, сестра, брат. Но мы не знаем о них чего-то самого главного.

— И вам доброго утра, — чуть ли не пропела в ответ Пибоди. — Чудесный осенний день! Немного свежо, но деревья в вашем чудном парке выглядят очень красиво. «Последнее золото осени» — так, кажется, это называется. Да, простите, я вас прервала. Вы говорили?..