Галимов Брячеслав - Мария Стюарт, соперница Елизаветы Страница 27

– Да, пожалуй, – нерешительно сказал сэр Роберт. – Но я не стану писать «пусть всё свершится по воле Божьей», – это похоже на пожелание или призыв.

– Вам виднее, милорд, вы всегда были тонким филологом. Вот вам лист бумаги, – боже, сколько у вас тут её разбросано! – пишите, как пожелаете… Отлично! – Энтони посыпал лист песком, стряхнул, свернул письмо в трубочку и спрятал в потайной карман своего широкого плаща. – Что же, милорд, выпьем! За самую светлую голову в Англии – за вас! За будущего лорд-канцлера нашей страны!

– Ну, до этого далеко, – пробормотал сэр Роберт.

– Но это обязательно будет, – уверенно произнёс Энтони.

Джейн крайне изумилась, когда ей сказали, что с ней хочет встретиться сэр Френсис. Не понимая, чем она могла заинтересовать начальника секретной королевской службы, Джейн ещё больше удивилась, когда её попросили спуститься по чёрной лестнице в хозяйственный подвал, а затем провели по длинному тёмному коридору в каморку с бедной обстановкой, где жил, видимо, кто-то из сторожей. Тут девушку усадили на сундук, стоявший у стены, и оставили одну, сказав, что сэр Френсис скоро прибудет.

На столе горела свечка, которая тускло и неровно освещала комнату. Джейн подняла глаза вверх и увидела паутину под потолком; в ней что-то двигалось, – Джейн, к своему ужасу, рассмотрела паука, который спускался прямо ей на голову. Она вскрикнула и стремглав выбежала из комнаты, но в коридоре её остановил неприметный человек в серой одежде:

– Пожалуйста, вернитесь на своё место.

– Но там паук!

– Сэр Френсис скоро придёт, – сказал ей неприметный человек. – Пожалуйста, вернитесь на своё место.

Джейн с укором посмотрела на него и побрела назад; в комнате она, однако, не села на сундук, – она решила стоя дожидаться сэра Френсиса, расположившись около стола поближе к огню свечи.

Вопреки уверению человека в серой одежде, ждать пришлось довольно долго. Джейн вздыхала и переминалась с ноги на ногу, посматривая краем глаза на паутину и сердясь на сэра Френсиса, который зачем-то заставил придти её сюда. Потом он стала думать о королеве, о сэре Роберте, об Энтони и о себе, – и вздрогнула, когда скрипнула отворённая сэром Френсисом дверь.

– Добрый вечер, миледи, – невнятно пробурчал он, прошёл к столу, придвинул хромоногий табурет и боком уселся на него.

Джейн продолжала стоять, потеряв дар речи от такого обращения.

Сэр Френсис, не обращая на неё внимания, вытащил откуда-то клочок бумаги, поднёс его к свече и, подслеповато щурясь, прочитал то, что там было написано.

– Так, – сказал он сам себе, – понятно.

Потом прибавил, подняв глаза на Джейн:

– Что вы стоите? Присаживайтесь. Разговор у нас с вами будет долгим.

– Спасибо, я постою, – отказалась Джейн.

– Ну как хотите… Вначале уточним кое-что. Вы из дворянской, протестантской семьи, рано потеряли родителей, вас воспитывал опекун. Всё правильно?

– Всё правильно.

– Ваш опекун придерживается католической веры, но вы протестантка, – так?

– Да.

– Странно, – сэр Френсис испытующе посмотрел на Джейн. – Как вам удалось сохранить религию ваших родителей? Неужели ваш опекун не оказывал на вас давление, не требовал переменить веру?

– Он пытался обратить меня в католичество, но не смог. Из-за этого у нас с ним постоянно возникали конфликты.

– Вот как? Похвально, что столь юная особа так привержена нашей религии, – сказал сэр Френсис безо всякого выражения. – А в доме вашего опекуна бывали представители известных католических фамилий?

– В его доме бывало много народа, я не задумывалась, кто к какой вере принадлежит.

– Как же так? Вы стойкая, убеждённая протестантка, – и не задумывались, что за люди собираются в доме вашего опекуна?

– Я жила своей жизнью.

– Интересно. Это большая редкость: человек, живущий своей жизнью, – особенно в наше время. Но вам удалось, тем не менее, войти в доверие к её величеству и стать фрейлиной королевы?

– В этом нет моей заслуги. Ко двору меня привез мой опекун, кто-то рассказал королеве о том, что я сирота. Её величество решила подыскать мне жениха, но после разговора со мною переменила своё решение и оставила меня при себе, – рассказала Джейн, отчего-то торопясь и волнуясь.

– Какое удачное стечение обстоятельств! Вас привезли ко двору, кто-то рассказал о вас королеве, её величество захотела устроить вашу судьбу, затем вы так хорошо поговорили с королевой, что она сделала вас фрейлиной. Вы родились под счастливой звездой, миледи, – взгляд сэра Френсиса стал колючим. – Но ваш опекун дал вам советы, как беседовать с её величеством?

– Нет, милорд. Он скоро уехал на континент и мы с тех пор не виделись.

– Он уехал до того, как вы стали фрейлиной, или после?

– Я не помню. Но какое это имеет значение? К чему этот разговор, милорд, я не понимаю? – с возмущением сказала Джейн.

– Хорошо, детали мы уточнили, – прервал её сэр Френсис. – Теперь скажите мне, в каких отношениях вы состоите с сэром Энтони? Вам известен, надеюсь, сэр Энтони?

– Почему я должна отвечать вам? Какое вам дело до этого? Почему вы допрашиваете меня? – на глазах Джейн выступили слёзы.

– Допрашиваю? – на лице сэра Френсиса промелькнула странная гримаса. – Господь с вами, миледи, разве это допрос? Мы просто беседуем с вами по-дружески. Не забывайте, что я начальник секретной королевской службы, а значит, ваш лучший друг. Да, не смотрите на меня так сердито, – я ваш лучший друг, потому что служба, которую я возглавляю, стоит на страже интересов людей, которые преданны королеве. Вы ведь преданны королеве, леди Джейн?

Она кивнула, глотая слёзы.

– Так нечего расстраиваться. Будьте со мной откровенны, и я смогу помочь вам, как никто другой. Не надо ничего от меня скрывать, – ну, не будете же вы скрывать от лекаря признаки вашей болезни: как ему лечить вас, если он не разберётся в том, чем вы болеете? Умолчание может привести в таком случае к самому неприятному исходу. Не бойтесь признаваться в своей скверне и отбросьте стыд – врач привык к рассказам о болезнях. Наша служба подобна человеколюбивой исцеляющей медицине, однако мы лечим болезни более страшные, чем запор или насморк – мы лечим болезни, которые могут поразить государство. От них вреда куда больше, чем от чумы или чахотки, ибо государственные болезни могут выкосить население страны без остатка… Поверьте, я слышал такие признания, что меня невозможно чем-либо удивить. Не стыдитесь меня, миледи, признайтесь во всём.

– Я не знаю, каких признаний вы от меня требуете, – сказала Джейн, утирая глаза платком.

– Я задал вам вопрос: что за отношения связывают вас с сэром Энтони?