Елена Ларина - Гувернантка для губернатора, или История Светы Черновой, родившейся под знаком Скорпиона Страница 28

– Распоряжения по усадьбе.

– Ужин.

– Исполнение супружеского долга».

– Да, – задумчиво сказала Поливанова, – будь я не русская, а, например, татарка или армянка, он написал бы: «исполнение интернационального долга». Ради этого жлоба я хожу на шейпинг и на массаж. Разве он может оценить вот этот изгиб, эту линию? Черт с ним! Давай лучше поговорим о тебе…

Ну, наконец-то! Дождались, матушка-барыня! Благодетельница! Землицы бы нам… Вообще-то это было довольно неожиданно. Может, Поливанова чувствовала вину за недавнее резкое внушение, за постановку моей скромной особы на подобающее ей место?

– Я прекрасно понимаю, что с твоими данными, образованием, прекрасным знанием языков ты пойдешь далеко, – говорила благодетельница. – Не знаю, понимает ли это мой супруг? Он, как всегда, думает, что деньги решают все… А тебе надо думать о будущем. Поэтому выслушай мое предложение. Я тоже не хочу сидеть безвылазно в этой усадьбе, я тоже хочу самостоятельно добиться положения в обществе. Поливанов станет губернатором, это понятно. Я уговорю его дать мне какой-нибудь фонд или какое-нибудь российско-германское общество. Тебя сделаю своей заместительницей. Будем кататься по Германии. Берлин… Какие там еще города?

– Мюнхен, Бремен, Гамбург…

– Всю Европу с тобой объездим, – подхватила она с энтузиазмом. – Или пойдем в большую политику. В Государственную думу. Думаешь, не пройду? – сощурилась Поливанова. – Имидж мой вся страна знает. Денег на место в парламенте у меня даже сейчас в кошельке хватит. Ты будешь моей помощницей. Правой рукой. Если тебе больше нравится, правой ногой! Мне главное – получить свое дело, не зависеть от Поливанова. Пошел он со своей спонтанностью поведения! То плюнет, то поцелует, как ромашка… Что задумалась? Или ты собираешься всю жизнь провести в гувернантках?

Спасибо, конечно, благодетельница! Быть ее заместительницей, переводчицей и, конечно, любовницей – это уже кое-что. Но мы еще посмотрим, что предложит мне вторая половинка семьи Поливановых?

Пока все развивалось неплохо и без особых потерь. Но почему же мне было так грустно?

«Враг номер один»

На этой неделе гувернантки рядом с Дианкой почти не было. Ее замещал новый друг – грустный клоун Поль. Я только механически дергала за веревочки, говорила немного трескучим кукольным голосом, только и всего. Поль делал вместе с Дианкой зарядку, гулял с ней в саду и по берегу озера, катался с пластиковой горки, разговаривал по-английски, читал книги и укладывал девочку спать. Вот только в столовую Дианка выходила со своей гувернанткой. И еще, когда мы катались на лодке по озеру, гувернантке пришлось сесть за весла.

Пусть так и будет – пока. Пусть лучше с тобой разговаривает клоун Поль. Так будет правильнее.

Могу ли я говорить моему ангелу о добре и справедливости, рассказывать волшебные сказки, читать про благородных принцев и беззаветно преданных друг другу влюбленных, когда, выбравшись ночью из кабинета ее отца, подсчитав полученные от этого дивиденды, я тут же попадаю в постель к ее матери? Это не самая красивая сказка, Диана. Золушка в этой истории теряет не хрустальную туфельку, а что-то более ценное. И без всякой надежды на сказочного принца.

Я вспомнила психологический тест на выявление скрытого и явного лидера, составленный на основе этой сказки. «Кто, по вашему мнению, Золушка? Несчастная девочка, карьеристка, бедолага?» На самом деле Золушка – это просто Золушка, а вот я – и несчастная девочка, и карьеристка, и бедолага. Все в одном флаконе.

На асфальтовой площадке перед особняком я, под аккомпанемент своих невеселых мыслей, расчертила мелом поле для игры «в классики». Удивительно, что этих наших игр современные дети не знают. Куда катится мир? Дианка раскрыла свои удивительные глазищи, наблюдая за мной. Если есть у нас будущее, то оно за моей девочкой! Я на нее одну только и надеюсь.

Чего только не было в доме Поливановых! Золото, бриллианты… Но вот маленькой жестяной коробочки для игры «в классики» мы найти не смогли. Никакие дорогие заменители не подходили, они просто не скользили по асфальту и не «грюкали» на весь двор так громко, как та самая дешевенькая коробочка из-под гуталина, которую я в детстве носила в кармашке школьного передника.

Только у старенького садовника Петра Ивановича мы с Дианкой обнаружили искомое.

– А, правда, вы – внук Мичурина? – спросила я старика, пользуясь случаем.

– Может, и внук. Может, седьмая вода на киселе, – лукаво улыбаясь, ответил старик. – Ему ведь, старику Мичурину, все равно. Внучата его на деревьях растут. А хозяйке вот хочется, чтобы я был внуком. Ну, и пускай себе! Сейчас за родство-то не сажают, на Соловки не отправляют. А Мичурин был ничего себе старичок, тихий, яблочки любил. Ну, и «увнучерил» меня заочно. Стало быть, я его внук «по растительной линии». Так вот и числюсь… Дайка я коробочку эту оботру, она у меня из-под воска. Вишь как? Маленькая, никчемная коробочка, цена ей – копейка, а игры без нее нет. Вот так, девоньки. Вот так…

– Мы с тобой – девоньки? – спросила меня Дианка, неся в руках круглую коробочку как величайшую ценность в мире.

– А кто же мы? Девоньки и есть, – ответила я с какой-то деревенской интонацией в голосе – а как выдадут нас замуж, будем бабами.

– Нет, – возразила девочка, – я бабой не буду.

– А кем же ты будешь?

– Я хочу, как ты, гувер… гувернанткой.

Слава богу, гувернанткой моя воспитанница никогда не станет. Жизнь ее, с учебой где-нибудь в Оксфорде, с тусовкой среди новых Окорочковых и Чудриных, со свадебной фотографией на глянцевой обложке модного в то время журнала, уже расписана и утверждена земными богами.

Наконец и гувернантка позволила себе выйти из тени. Мы теперь играли втроем: Дианка, клоун и я. Веревочные мышцы Поля не позволяли ему точно пробросить биту, Дианка же, наоборот так старалась, что жестяная коробочка улетала далеко вперед. Одна только гувернантка играла неплохо, так же, как шустрая девчонка Светланка Чернова с нашего двора. Ну, почти так же. Как она прыгала! Легкая юбочка прыгала вместе с ней, но с заметным опозданием. Тогда-то в первый раз она заметила на себе этот самый мальчишеский взгляд, который, взрослея вместе с ней, будет преследовать ее всю жизнь.

– Можно с вами? – совсем рядом послышался мужской голос.

Мы так увлеклись, что не заметили, как возле нас остановились двое мужчин. Я машинально провела руками по юбке, проверяя ее положение, и ответила, как должна была ответить та самая девчонка с нашего двора:

– Сейчас доиграем этот кон, тогда, может, и примем. Но вообще-то мы незнакомых мальчишек в игру не принимаем. Вы с какого двора?