Елена Яковлева - Уйти красиво Страница 28

— Чтоб вы все здесь провалились! Нет, чтобы ваша шарашка погорела вместе со всем барахлом! — выкрикнул высокий женский голос.

Позднякову показалось, что гневную тираду выдала Лолита.

А какая-то другая женщина спокойно, но с изрядной долей брезгливости произнесла:

— Сергей Иваныч, проводите, пожалуйста, посетительницу к выходу, а то как бы она не заблудилась.

Поздняков узнал голос Виолетты Шихт, хотя увидеть ее ему не представилось возможным. Она стояла на лестнице, и в поле зрения сыщика попадали только ее лаковые туфли.

Охранник подхватил под локоть упирающуюся девушку и потащил к стеклянной двери. Делал он это с рвением омоновца, разгоняющего несанкционированный старушечий рынок возле метро. Позднякову стало даже жаль мексиканистую Лолиту. Оказавшись за дверью, она крепенько выругалась, но не слишком складно, и Николаю Степановичу стало ясно: к ненормативной лексике девушка обращалась в крайне редких случаях. Потом пару раз стукнула каблуком по стеклянной двери и, понурившись, поплелась по улице. Поздняков оставил газету и, втянув голову в плечи, пошел за Лолитой.

А та, похоже, брела в никуда, то ускоряя шаг, то замедляя, то вообще замирая на месте, точно впадая в необъяснимый транс. Идти за ней было одно мучение. Наконец она, видимо, приняла какое-то решение и заторопилась. Ускорение, как оказалось, ей придал троллейбус, затормозивший на ближайшей остановке. Пыхтящий Поздняков, проклинающий и резвую Лолиту, и свою больную ногу, опять с трудом запрыгнул в последний момент на подножку троллейбуса.

Народу в салоне было раз, два — и обчелся, но девушка не выказала ни малейшего подозрения по поводу его присутствия. То ли она не отличалась наблюдательностью, то ли настолько ушла в свои проблемы, что не обращала внимания уже ни на кого. Она села на сиденье на солнечной стороне салона, хотя хватало мест и в теньке, и уставилась в пыльное окно с отрешенным, потерянным выражением на лице. Так они проехали три или четыре остановки, после чего Лолита вышла из троллейбуса, словно в прострации. Поздняков безмолвно проследовал за ней, как верный пес за хозяйкой.

Это был престижный район тихого центра с тенистыми скверами и башнями шестнадцатиэтажек из розового кирпича. Девушка двинулась к ближайшей и вошла в подъезд. Когда Поздняков вошел следом, Лолита уже уносилась наверх в кабине скоростного лифта. Сыщику пришлось подождать несколько секунд, прежде чем на табло лифта высветилась цифра девять. Итак, он выяснил, куда устремилась Лолита. Уж не решила ли она заглянуть на минутку к подружке? Чтобы выяснить это, нужно было немного подождать, после чего попытаться определить номер квартиры.

Поздняков вышел из дома и сел на скамейку в тени липы. В воздухе висела душная, звенящая тишина. Несмотря на вечернее время, даже малыши не лепили куличи в песочнице, спасаясь от зноя за кирпичными стенами квартир. Сыщик откинулся на спинку скамейки и прикрыл усталые глаза. Что удивительно, он даже неожиданно для самого себя задремал и, не исключено, всерьез бы заснул, если бы не громко выстрелившая в тишине дверь подъезда. Поздняков разлепил веки и увидел Лолиту, стоящую возле дома, теперь уже с чемоданом в руке, из-под крышки которого торчало какое-то тряпье. Она постояла так с полминуты, вздохнула, положила чемодан на ступеньки, раскрыла и стала аккуратно его укладывать. Где-то наверху взвизгнула балконная дверь, и громом с ясных небес раздался женский крик:

— Давай вали отсюда, сучка подзаборная! Благодари Бога, что еще легко отделалась!

Поздняков поднял голову и увидел на балконе девятого этажа женщину в зеленом халате. Она выкрикнула еще пару слов и скрылась с балкона.

Лолита тем временем кончила собирать свои вещички и, глядя под ноги, пошла прочь от башни-шестнадцатиэтажки. Когда она поравнялась со скамейкой, на которой сидел Поздняков, он рассмотрел на ее смуглом лице свежую царапину. Что ни говори, а бывшей медсестре сегодня явно не везло! Причем по-крупному.

Чемодан, очевидно, был весьма увесистым, потому что девушка брела, заметно согнувшись под его тяжестью. Пройдя метров триста, она как подкошенная рухнула на скамейку в сквере. Поздняков, наблюдая за ней, устроился неподалеку. Какое-то время Лолита сидела, тупо уставившись в пространство перед собой, потом со сдавленным стоном сильно стукнула ладонью по деревянным брусьям скамейки. Поднесла к губам ушибленную руку и заплакала.

— Ну почему, почему у одних все хорошо, а у других все плохо? Ну почему, почему? — расслышал Николай Степанович произносимые ею слова, прерываемые рыданиями. — Ну что это за непруха такая!

Поздняков понял, что наступил момент для его выхода на сцену. Он подошел, устроился на той же скамейке и как можно участливее спросил:

— У вас что-нибудь случилось?

Девушка замолчала и настороженно посмотрела на Позднякова:

— А вам-то что?

— Не могу видеть, когда такие хорошенькие девушки плачут без видимых причин, — пояснил он и, словно только что увидел, добавил: — Да у вас кровь на щеке!

Девушка провела ладонью по лицу, поморщилась и мрачно сказала:

— Вот стерва!

Потом открыла сумочку, извлекла из нее пудреницу и, придирчиво посмотревшись в зеркальце, повторила с еще большим чувством:

— Вот стерва!

— Вас кто-то обидел? — снова встрял со своей притворной участливостью Поздняков.

Лолита покосилась на него с сомнением, точно прикидывая, стоит ли удостаивать этого старого козла своей откровенностью, и нехотя разлепила свои чувственные губки:

— Одна стерва вцепилась в меня своими когтями, как кошка… Тварь, гнусная тварь. Так бы ее и убила!

— Может, вам обратиться в милицию? — продолжал исполнять роль участливого лоха Поздняков.

Судя по всему, это была одна из немногих ролей, в которой он мог претендовать на жидкие аплодисменты, ибо девушка его не только не послала подальше, а, грустно улыбнувшись, ответила:

— Какая милиция, дядя? Меня там засмеют. Кто же идет в милицию, когда законная жена выцарапывает зенки любовнице?

Заботливый лох, поселившийся внутри Позднякова, даже не нашелся, как откомментировать подобную откровенность, а девушка, вытирая платочком кровь со щеки, сказала:

— Черт знает, что за жизнь такая. Все надеешься: вот-вот тебе повезет — да не тут-то было. В очередной раз покупаешься на красивый фантик, разворачиваешь, а вместо конфетки формованный кусочек дерьма. Он мне сказал, что бросил жену, я и развесила уши, — подумаешь, на «Мерседесе» пару раз покатал, дипломат! А эта стерва, дипломатова жена, ругается, как сапожник! Да еще дерется! А я, дура, раскатала губишки, из дому ушла, работу бросила… А, ладно, работу так и так пришлось бы бросать!