Юлия Руденко - Я – твоя женщина! Страница 28

— …Я терпел очень долго. Очень. Я молчал. Ничего не говорил. Но теперь хватит. Натерпелся. Ты играешь людьми. Играешь так, как тебе удобно, как выгодно. И тебе наплевать, что они думают в отношении твоих приказов. Ты не выполняешь свои обещания. И хочешь при этом власти. Упиваешься ею. Ты лишил меня семьи. Ты разрушил мою дружбу с Гаровым. А я ведь любил его. Как брата любил. И жену любил. И ты мог бы дать мне тогда квартиру, и она бы не уехала. Мы бы не страдали финансово. А тебе было наплевать на Александра Свириденко. Так вот и мне теперь глубоко наплевать, что в вашем ведомстве, господин Малкович, происходит. Меня не интересуют ваши проблемы. Нисколечко. Ни грамма. Я уезжаю в Испанию. Адью. Целоваться не будем на прощанье. Горевать о вас не буду. Обещаю…

— Ты, Саша, не горячись. Сядь. Давай поговорим по-мужски, — Малкович очень мягко попросил Свириденко. Таким тоном он не говорил еще никогда и ни с кем. Свириденко преувеличенно нехотя и грубо отодвинул стул и сел на него, широко облокотившись.

— Саша, ты должен меня понять! Зачем тебе уезжать теперь, когда есть квартира?

— Квартира, — презрительно выдохнул Александр. — С каким трудом я ее вырвал у тебя!

— Да-да, Саша, я виноват, что не уделял тебе больше внимания. Но теперь все изменится — вот увидишь! Ты высказал свои претензии, то, чем ты недоволен. Я же не знал, что ты так думаешь! Я — не экстрасенс и не умею читать чужие мысли! Саша, у тебя все теперь есть для того, чтобы быть счастливым! С женой не сложилось, ну найди другую. Сколько их — этих одиноких баб — в Москве? Причем с деньгами, с машинами, с квартирами, с дачами! Мне что ли тебя учить? Ты же живешь сейчас с кем-то, насколько мне известно? Ну и женись, и живи по-человечески! Кто тебе не дает? А? Саша? Отдохнуть тебе надо? Ну пожалуйста — съезди за границу — отдохни неделю-другую! Но уезжать насовсем-то зачем? Ты не представляешь насколько там все дорого! А ты без работы, без знания языка…

— Язык я выучил.

— …Выучил?.. Подготовился значит… — протянул задумчиво Малкович. — И почему ты считаешь, что я разрушил твою семью? Разве вы разошлись из-за квартиры?

Свириденко ненавидяще уставился в пол. Его как-будто пригвоздили к нему. Он подумал, что не стоило все-таки оставаться выслушивать этот бред, который нес шеф. Нужно было сразу свалить. Поздний час уже. И Вика ждет. Такое родное женское тело, которое он сейчас будет терзать поцелуями. Ох, и эротичная же телочка ему досталась! Гаров, дурак, не ценит телок! Так легко с ней расстался! За что я его любил-то, спрашивается? Тот еще тип…

— Саша, ты слышишь меня? — донесся до Свириденко голос Малковича, отвлекая его от приятных мыслей.

— Слышу, слышу, — нагло ответил бывший лейтенант российской армии. — Я наверно пойду. Мне нужно собираться — завтра самолет…

— Завтра?.. Уже? Так скоро? — стал еще серьезнее Малкович.

— Да, завтра. А семью мою ты лучше не тронь! Я вызвал жену, чтобы квартиру сыну оставить… Вот так, — вздохнул облегченно Свириденко. И не тебе судить, из-за чего мы разошлись. Мне лучше знать, что жене с сыном нужно.

Он резко встал, лихо отдал честь, издеваясь над старшим по званию и по возрасту.

Глава 51.

Шел март 1998-го. Лариса Ивановна Гарова набирала на своем стареньком аппарате телефона номер сотового сына, интуитивно чувствуя, что творится с ним неладное в этой Москве. Приезжал в последний раз сам не свой. Все перевернул вверх дном. Ремонт будто бы затеял. И в это же время по судам мыкался: с Валерией разводился. Та в свою очередь стала претендовать на машину Сашкину.

«Как только не стыдно было? Дом — полная чаша, все родителями дадено, — про себя украдкой рассуждала Лариса Ивановна. — Так все мало людям!».

— Ма! Я сейчас не могу разговаривать. Занят, — ответил, наконец, ее сын. Как-то отрывисто, односложно, динамично.

— Алло!.. Алло! — зачастила стареющая пожилая женщина. — Саша! Сашенька! Подожди! Саша, скажи, у тебя все в порядке? Все хорошо?

— Хорошо, ма. Я тебе перезвоню буквально через час. Я сейчас еду. В машине. Приеду на место, освобожусь и позвоню. — Ага… Позвони, сыночек… Позвони… — протянула мать, когда Гаров уже отключился.

Она вытерла вспотевшее лицо платком, сбившимся с головы. Последнее время постоянно потеет ни с того, ни с сего. У врачей один ответ: климакс, который нужно просто пережить. Ох, да что же сердце так сильно бьется? Лариса Ивановна, только что поднявшаяся с табуретки, тут же опустилась обратно, прижав руки к груди.

«Нет, надо, чтобы Сашка вернулся домой! Хватит скитаться! Ей так тяжело стало управляться с домом… Вот сейчас позвонит он — скажу все, что думаю!» — женщина устало прикрыла глаза, стараясь прийти в себя, ища внутри организма хоть какие-то остатки силы духа.

Жанна, которую Саша Гаров вез к Андрею по рано потемневшей Москве, с удовольствием наблюдала за эмоциональным водителем. С годами она научилась распознавать настоящих мужчин в тех, кто попадался ей на пути. Вот этот был настоящий. Как Малкович. Как ее умерший отец. Жаль, что не все такие! Земля носит и таких, как ее бывший муж — генерал-лейтенант Ванеев, грубый, хитрый, изворотливый и сластолюбивый «властилин» Службы безопасности МЧС. Не знала она, что ее жизнь распорядится с ней так сурово. Выходила замуж, когда все друзья родителей, академиков Ленинградского научного института, поставили на ней крест, как на невесте, жене и матери. В двадцать восемь лет у всех ее подруг уже были дети. И она — как в омут, так и не встретив сказочного принца, бросилась в сексуальные отношения с однажды встреченным Ванеевым — богатым и неженатым. Он всегда звонил в самый неподходящий для нее момент, предъявляя свои права на близость. Как будто специально выжидал, когда она судорожно дописывала диссертацию, или когда отец слег. Но она терпеливо бросала все и садилась к нему в машину. Потом она забеременела, и Герман на ней женился. Ее первенец родился в день смерти отца. Читая акафист Ксении Петербуржской в одной из церквушек рядом с домом, Жанна подсознательно чувствовала себя предательницей: ей казалось, что в смерти отца есть и львиная доля ее вины. Сын с дочерью ходили в старшие классы, когда она познакомилась на одной из элитных тусовок с Андреем Малковичем. Он долго вел с ней какие-то бизнес-переговоры, а однажды, подавая пальто в ресторане, приобнял за плечи и слегка поцеловал в затылок. Ласково так поцеловал… Один этот поцелуй перевернул всю ее жизнь. Жанна поняла, что бог посмеялся над ней, подарив любовь не тогда, когда она ее ждала всем сердцем, а тогда, когда она победила в строительстве своей семьи. Ведь у нее была семья! Полноценная и благополучная по всем общественным меркам. Но сердце безудержно рвалось навстречу Андрею Малковичу…