Лариса Светличная - Путешествие за неприятностями [СИ] Страница 29

— Не хотелось бы попасть к Бабе Яге. Что там дальше в сказке? Зажарит и съест?

— Не знаю. Сказала же, никто не вернулся.

— Значит съела. Не хотел бы, чтобы меня съела старуха.

— Ну почему старуха, — обиделась я за местную легенду. — Она юная и прекрасная.

— Откуда ты знаешь? Никто ведь оттуда не вернулся.

— Ее люди видели, но издали, к болоту близко не подходили. На вид ей не больше семнадцати лет, глаза голубые, волосы русые, распущенные. Платье длинное, зеленое. Ходит по болоту, и даже ног не замочит.

— Хорошее зрение у твоих очевидцев.

— Не интересно вам сказки рассказывать, вы в них не верите.

— Не верим, жизнь у нас тяжелая, не до сказок.

— Тогда я помою посуду, хоть какая-то от меня польза, если готовить не умею.

Я всю дорогу мою посуду, а посуды с каждым днем все меньше и меньше. Собрав в пустой котелок все чашки, я пошла к роднику у камня. Илья увязался за мной.

— Думаешь, я не вижу, что ты хочешь поссорить меня с Денисом? Даже не думай!

— А может быть, он сам выберет из нас двоих?

— Заканчивай свои штучки!

— Не смеши меня! Ты лучше себя со стороны послушай! Ты замуж за этого Дениса собрался?

— А может это ты собралась?

— Может и собралась. Надо же когда-то сходить. А то так и помру убогой старой девой, мне ведь уже двадцать семь лет, если ты не забыл.

— Я этого не допущу.

— Как именно ты это сделаешь, позволь узнать? Заколотишь гвоздями дверь загса?

— Или я тебя придушу.

— Не сейчас. Завтра после обеда. Я вас как раз к этому времени приведу в пункт назначения.

— Отлично, договорились, значит, завтра.

— Илья, у меня вопрос, раз уж мы решили до завтра не ссориться.

— И почему я подозреваю, что вопрос мне не понравится?

— Или наоборот понравится. Не узнаешь, пока не спрошу.

— Спрашивай.

— Почему ты убил Михаила Алексеевича?

— Давно догадалась?

— К моему стыду, недавно. Считала, что у тебя нет мотива.

— Маньякам не нужен мотив.

— Ты не маньяк. Забыл, что мы знакомы?

— Маньяка нельзя понять и при длительном знакомстве.

— Теперь ты мне будешь сказки рассказывать? Я тебе про болотную ведьму, а ты мне про маньяков? Слушай, давай серьезно! Какой мотив?

— Важный мотив. Подумай сама, какая у меня была перспектива после университета?

— Честно работать и прожить долгую счастливую жизнь?

— Нищую жизнь! Учитель истории в школе много не получает.

— Стал бы директором школы, уважаемым человеком. Директор школы, где я училась, стал депутатом, — сообщила я.

Это правда, но к тому времени, когда он стал директором, я уже поступила в университет. Директор, которому тогда исполнилось двадцать четыре года, к тридцати годам стал доктором наук и профессором. Я писала свою диссертацию сама, а он — не знаю. Особняк директора в Подмосковье по размерам и обстановке стремился сравняться с президентским дворцом. Добровольные взносы родителей за своих детей при приеме в школу достигли заоблачных высот. Вот что значит, человек умеет работать на своей должности.

— Не смеши. Знаешь, какими делами Денис ворочает?

— Не интересовалась. Завтра спрошу.

— Я его правая рука. Он без меня никуда! Он без меня никто.

— Ты уверен?

— Уверен. Я сразу понял, что должен получить эту работу. Ты была ступенькой к вершине. Я через тебя перешагнул и иду дальше. Я столкнул свою научную руководительницу Надежду Аркадьевну с лестницы. Подкараулил в подъезде и толкнул в лестничный пролет. В старых домах очень удобные пролеты. Я не знал, что ее любовник домой провожал. Он помялся у подъезда и решил войти. Увидел ее и меня. Ну и побежал в милицию. Я его догнал и под машину толкнул. Думал, помер, а он инвалидом остался. Потом я уехал, подстроил так, что все решили, что я умер. Когда вернулся, следил за тобой. Когда он тебя с балкона окликнул, я прямо не поверил, что бывают такие совпадения. Ты через пять минут вниз спустилась, а я к нему поднялся поговорить. Он сразу понял, чем разговор закончится.

Какой-то разговор у нас получается, как у лисы и Колобка: не ешь меня лиса, я тебе песенку спою, то есть расскажу моральный кодекс строителей коммунизма. До завтра меня никто не тронет, будут всю ночь по очереди охранять, как Алмазный фонд.

— Подержи тарелки.

— Что?

— Подержи тарелки, не хочу ставить на землю, испачкаются.

— Я с тобой разговариваю, а ты про какие-то тарелки.

— Не нервничай, я все внимательно слушаю. Рассказывай дальше.

— Про что рассказывать?

— Я так поняла, что к Васе ты никакого отношения не имеешь, действительно несчастный случай. Тогда дальше Таня. Она ведь была твоей любовницей, а не Васи?

— Сама посуди, кого женщина предпочтет, меня или Васю? Молчишь? То-то…

— За что ее убил?

— Не твое дело.

— Ладно, не рассказывай, сама догадаюсь. И мне и ей подсыпали снотворное. Меня оставили спать, а ее утащили обратно…

— Я один утащил. Принес в дом и повесил.

— Не тяжело было?

— Нет, мне хозяин дома помог.

— Кто помог?! — тарелка все-таки выпала из моих враз онемевших рук на землю, но не разбилась — железная.

— Чего ты такая пуганая, он нормальный мужик. Я сказал, приведу еще двоих, напугать надо. Напугал он знатно! Не знаю как, наверно к трупу и к дверям веревки привязал, но на тебя смотреть без смеха нельзя было, еле сдержался.

— Знаешь, Илья, я стану той ступенькой, на которой ты споткнешься и свалишься.

— Посмотрим.

Илья ушел и не помог мне донести обратно посуду, но ее немного. Сама донесу, без прислуги. О том, что он убийца, я уже достаточно давно догадалась. Но кое-что еще требует объяснений. Завтра пойму все окончательно. Или сбежать ночью? Тоже мысль.

Илья ведет себя как ревнивый любовник, глаз с Дениса не спускает. Боится, что начальник его уволит? Так они уже столько лет вместе работают. Денис его сам выбрал. Трюк с дипломной работой это так, ерунда. Денис бы не взял работать сотрудника, если бы то его не устраивал, а если бы взял, то раскусил бы его быстро и уволил. Так что я тут ни при чем. Пусть сами разбираются в схеме начальник — подчиненный. У меня и без их разборок забот полон рот. Как я буду объяснять родным правоохранительным органам происхождение четырех трупов? Надеюсь, что удастся свалить это неприятное дело на кого-нибудь другого, или вообще промолчать. Молчание — золото. Лишь бы обратно вернуться, а там как-нибудь разберусь, не маленькая. Надо же так вляпаться, говорила мне подруга, сиди дома, не послушалась. Внутренний голос говорил об этом же, так ведь денег захотела.

Сбежать не получилось. Денис всю ночь сидел у костра, и когда я проснулась и сделала вид, что мне надо в кусты, он предупредил, что считает до десяти и идет меня искать.