Кей Хупер - Семейное проклятие Страница 3

Глубоко вдохнув, она открыла глаза.

И увидела свое отражение. Рыжие волосы, зеленые глаза. Лицо бледнее, чем обычно. Почему-то оно всегда оказывалось не таким, каким она ожидала его увидеть. А за ним, за ее отражением, темнели ряды полок, уставленных вещами, и кусок яркого светлого квадрата — на месте распахнутой гаражной двери.

Ничего больше.

Ну что ж, половина загадки разгадана. Это то самое зеркало. Лаура была уверена в этом. Но что она должна была увидеть за своим отражением? И увидит ли это когда-нибудь?

Лаура осторожно положила зеркало на полку. Но не ушла отсюда. Она осталась стоять, снова и снова прикасаясь к зеркалу в ожидании начала аукциона.

— Оно безобразно, — сказала Кэссиди, на секунду отводя глаза от дороги, чтобы взглянуть на зеркало, лежащее на коленях Лауры. — Разумеется, что можно купить за пять долларов?

— Оно станет другим, когда я его отполирую, — спокойно ответила Лаура. — Только на аукционе можно по дешевке купить настоящие произведения искусства. Это старое зеркало, Кэсс, очень старое.

— Для того чтобы быть ценным, недостаточно быть старым.

— Ты ворчишь просто потому, что этот парень перебил у тебя столик.

— Это был мой столик, — сердито сказала Кэссиди. Властный характер девушки не позволял ей смириться с неудачей.

Лаура не сдержала улыбки. Она рассеянно поддерживала разговор, не сводя глаз с зеркала, лежащего на коленях. Она была все так же взволнована, как в тот момент, когда увидела зеркало и не могла дождаться, когда наконец попадет домой и счистит с него толстый слой патины, оставленный десятилетиями — а может быть, веками? Лаура хотела поскорее вернуть зеркалу первозданный вид, рассмотреть загадочный узор на металле, узнать о нем все, что только может. Она осязала пальцами гравировку на обратной стороне, там были цифры или буквы внутри рисунка, но из-за патины невозможно было рассмотреть, что именно.

Сбоку на ручке была царапина, будто зеркало ударилось обо что-то острое. И на ручке чувствовалась потертость — след от большого пальца. За долгие годы износился Металл. Лаура была уверена, что стекло не раз разбивалось и его меняли.

Оно расскажет многое, это зеркало, думала Лаура.

— Опять! Я с таким же успехом могла бы говорить сама с собой.

Лаура испуганно моргнула и повернулась к Кэссиди:

— Извини, пожалуйста, я задумалась.

— Да ладно. — Кэссиди потрясла головой. На ее лице было огорчение. — Мы уже дома.

Она уже припарковывала свою двухлетнюю «Мазду» на стоянке их многоквартирного комплекса.

— Мне очень жаль, что тебе не удалось купить этот столик, честное слово, Кэсс.

— Да забудь ты об этом проклятом столе! В любом случае, думаю, ты будешь остаток дня возиться со своим волшебным зеркальцем и для общения не годишься.

— Пожалуй, я действительно хотела бы побыть сегодня дома.

Лаура даже не пыталась оправдать как-то свое желание провести день, рассматривая новое приобретение, потому что была уверена: Кэссиди ее все равно не поймет. «Господи! Да я и сама этого не понимаю!» — подумала она.

Девушки вошли в холл, поздоровались с охранником и вызвали лифт. Кэссиди вышла на четвертом этаже все в том же мрачном настроении. Она заявила, что закажет на обед пиццу, а затем проведет остаток дня у бассейна. Лаура поехала дальше, на пятый этаж.

Подруги жили в этом доме уже пять лет, часто встречались и постепенно очень сблизились. Обе принадлежали к большим семьям, и, получив свободу, ни одна из девушек не торопилась заводить собственную семью. Кэссиди работала в банке и считала, что работа Лауры в качестве рекламного художника намного почетнее. А Лаура завидовала умению подруги ладить с людьми и завязывать отношения с мужчинами.

Лаура не умела флиртовать, по натуре она была одиночкой. Она всегда внимательно прислушивалась к своим эмоциям, что, видимо, естественно для творческой личности. Она избегала случайных знакомств. Конечно, у нее были друзья, но она редко виделась с ними, если не считать Кэссиди.

Что касается личной жизни, то после колледжа у нее только два раза были настолько серьезные отношения с молодыми людьми, что Лаура задумывалась, не пригласить ли своего избранника на Рождество, чтобы познакомить со своей семьей. Но ни один из них так и не попал в тихий городок на побережье, в котором она выросла. Наступало отчуждение, тонкие связи рвались. Лаура винила в разрыве себя, свое стремление к одиночеству, но все-таки верила, что однажды появится человек, который будет понимать ее по-настоящему.

А сегодня она хотела остаться наедине с зеркалом.

Лаура прошла в свою угловую квартиру, очень светлую благодаря большому количеству окон, выходящих на юг и на восток. Маленькая кухня была отделена от гостиной столом-стойкой с двумя высокими вращающимися стульями. В центре комнаты располагался мольберт.

Сейчас на мольберте стоял неоконченный набросок — очередная попытка Лауры выяснить, может ли она зарабатывать себе на жизнь как серьезный художник, без вульгарных рекламных проспектов и прочей дребедени. Приговор снова гласил — «нет»! К такому выводу Лаура пришла несколько дней назад. Она не находила в себе того огня, который, по ее мнению, ярко горит в душе истинного художника. По крайней мере, пока. Но она не оставляла надежду. Когда-нибудь…

В правой части гостиной, около двери в холл, была выставлена коллекция ручных зеркал. Некоторые из них лежали на полках, некоторые висели на стене. Зеркала в бронзовых, серебряных оправах, в рамках из полированного дерева, разных размеров и всевозможных форм. Было даже одно треугольное зеркальце в оправе из кованого железа.

Лаура даже не взглянула на них.

Она прошла в гостиную, бросила сумочку в кресло и, положив на журнальный столик свое новое приобретение, кинулась в кладовую, чтобы найти подходящий порошок для чистки.

Было около пяти часов, когда охранник здания позвонил Лауре, чтобы сообщить, что к ней пришел гость.

— А кто это, Ларри?

— Это мистер Питер Килбурн, мисс Сазерленд, — ответил дежурный охранник, не замечая смятения, в которое он повергает девушку. — Он говорит, что пришел по поводу зеркала, которое вы сегодня купили.

На мгновение Лауру охватило желание схватить свое драгоценное приобретение и убежать. Это было необъяснимо, но страх был таким сильным, что она похолодела. К счастью, это состояние длилось недолго. Вновь вступивший в законные права рассудок потребовал ответа: чего, собственно, она так испугалась? В конце концов, она купила это зеркало совершенно законно, и никто не имел права отнять его у нее. Даже Питер Килбурн!

Стараясь говорить спокойно, Лаура ответила: