Анни Эминеску - Дорога смерти Страница 3

Я заметила, что все присутствующие поделились на группы: семейные и пожилые были вместе, мужчины без женщин держались особняком. Молодые девушки жались ближе к семейным, но не приближались слишком близко. Насторожила компания из восьми парней: они были напуганы, так же как и все, но в их глазах горело чувство превосходства — кажется, у нас появились лидеры. Я взяла на заметку не спускать глаз с этой компании.

Мой мозг заработал, выстраивая предположения и догадки о случившемся. Такую огромную волну мог вызвать только разлом земной коры. Если затопило нас, значит, предположительно, также от этого пострадала Африка и Америка и еще полмира — там помощи искать не стоит. Как только сойдет вода, а она рано или поздно сойдет, я брошусь на поиски родителей, я полагаюсь на то, что они живы и знают, что делать дальше. А пока стоит подумать о пропитании. В этом небоскребе пятьдесят один этаж, он продуман талантливым архитектором в 1960 году, он делал акцент на сейсмоустойчивость — именно это спасло наши жизни, многие другие здания, я уверена, развалились, как карточные домики. Значит, помимо нас, есть еще масса людей наверху. Что мы имеем? Для пропитания два кафе, один ресторан — негусто, особенно с таким количеством людей. Столько воды будет сходить не меньше месяца, еды на такой срок не хватит.

2

Вначале все вели себя вполне спокойно и дружелюбно, но три недели спустя началась агрессия: еда закончилась, вода сходила, но очень медленно, мы не могли выбраться, многих сводило с ума замкнутое пространство. Люди стали цапаться, ругаться по пустякам. Чувствуя озлобленность окружающих, я стала ломать голову над безопасностью близнецов.

Спрятав мальчиков в подсобке в одном из кафе, я пошла на поиски какого—нибудь оружия. Побродив по этажам, я наткнулась на оружейный магазин. Внутри никого не оказалось. Я сразу направилась к винтовкам. Выбрав самую удобную и легкую в обращении, а так же с прицелом, я завернула ее в найденную камуфляжную куртку, еще я взяла автоматический восьмизарядный пистолет модели «Стар». Затем последовали боеприпасы к винтовке, их я смела все подчистую, для «Стара» я взяла только один магазин, и сложила в охотничий рюкзак, который нашла тут же. Также я прихватила несколько метательных ножей. Найдя камуфляжные брюки, моего размера, со множеством карманов, я их одела на месте. Я стала расфасовывать ножи: два в задние карманы, два в боковые, еще два в каждый носок у щиколоток и два за пояс брюк в районе поясницы. Теперь я почувствовала себя уверенней, я могла защитить себя и мальчиков. Я вернулась к Лукасу и Лео, предварительно спрятав винтовку с патронами в вентиляционном проходе, мне она может понадобиться снаружи, когда мы выберемся отсюда. Пистолет, полностью заряженный, я заткнула также за пояс брюк.

***

Еще неделю спустя я не пожалела о своем решении вооружиться: вода стала резко уходить, она уже стояла по восьмой этаж, но терпение людей закончилось. Они одичали, агрессия вышла из — под контроля. Первыми сорвалась именно компания парней, которые мне не понравились: они заметили у одной из выживших семей еду — видимо, это были их запасы. Началось все с небольшой склоки: один из парней, высокий, светловолосый, с пирсингом в губе, носу, брови и еще черт знает где, подошел к этой семье (судя по поведению, он был вожаком компании этих парней). Он потребовал поделиться едой. Это было глупо, потому что там едва хватало на эту семью, которая состояла из четверых. Мои мальчики тоже ослабели от голода, как и я, но я никогда бы не отобрала кусок хлеба у двух детей, которым едва исполнилось четыре и два года. Отец семейства, мужчина не старше тридцати пяти лет, встал на защиту своей семьи. Сначала был разговор на повышенных тонах, но спустя мгновенье белобрысый неожиданно ударил кулаком в лицо мужчине. Это была словно команда для остальных его приспешников — они подбежали к мужчине и стали бить его ввосьмером. Он отбивался первое время, как мог, его жена бегала вокруг и кричала, пытаясь их разнять, дети громко заплакали, забившись в угол. Мои мальчики в испуге спрятались за моей спиной — и что самое страшное? Никто из присутствующих не дернулся на помощь мужчине. Его лицо было все в крови, правый глаз полностью заплыл, но парни продолжали его бить, озверев. Его жена отлетела в сторону: ее толкнул кто—то из этих паршивцев; ударившись о стену головой, она сползла по ней спиной, без чувств. Мужчина под напором ударов упал на пол, эти ублюдки сразу начали пинать его ногами, из его рта потекла кровь, он уже тоже был без сознания. Я поняла, что, если их не остановить, они забьют его до смерти.

Я шепнула близнецам, чтобы спрятались в подсобке в кафе и не выходили, пока я не вернусь, они послушно ушли, оборачиваясь и кидая на меня тревожные взгляды. Я осмотрела толпу и убедилась, что никто помогать не собирается: люди прятали глаза и делали вид, что ничего не происходит. Выхватив два ножа из за пояса, я встала в исходную для метания позицию:

— Эй! Ребята! Может уже довольно?! — Громко окликнула я.

Они все разом замерли и повернули ко мне свои искаженные злобой лица. Я не дрогнула.

— Шла бы ты, малышка, отсюда подобру—поздорову, — произнес белобрысый.

Именно его я невзлюбила сильнее всего: это не человек, это ничтожество, мусор, который пытается самоутвердиться с помощью слабых. Я ядовито улыбнулась: парень, ты первый в моем списке.

— А если не уйду, то что? Изобьешь меня, как этого? — я кивнула в сторону неподвижного мужчины.

Его грудь опускалась и поднималась, что говорило о том, что он жив. Краем глаза я заметила, что его жена потихоньку приходит в себя, а ее малыши возле нее и теребят ее за руку. Главного я уже добилась, отвлекла их внимание от мужчины, теперь как бы справиться самой с восемью крупными парнями. Я могла бы воспользоваться пистолетом, но его я оставила на крайний случай. Блондин отделился от своих дружков, которые плотоядно уставились на меня, и стал приближаться. Я подняла руки с ножами:

— Еще шаг, белобрысый, и я пришпилю тебя этими ножами к стене, как бабочку. — Предостерегла я.

Он остановился, осматривая меня с ног до головы: да, я выглядела довольно хрупкой, при росте метр шестьдесят три и весе пятьдесят килограммов, но внешность обманчива, гласит народная мудрость, — это обо мне. Но этот дегенерат, видимо, не знал об этой пословице, потому что нахально улыбался и продолжал дальше приближаться ко мне. Что ж, я предупредила. Я вскинула правую руку и легко сделала бросок, секунда — и на весь этаж раздался его дикий крик: визжит, словно девчонка. Он обхватил рукой плечо, куда я метко вонзила нож, и упал на колени, продолжая пищать, его свора подбежала к нему, пытаясь помочь вытащить нож. Я снова встала в исходное для метания положение и достала еще один нож. Я смело смотрела в его голубые пропитанные ненавистью глаза.