Али Вали - Ярость дьявола Страница 3

Впрочем, Кейн выглядела не так уж плохо, особенно если учесть все то, что она пережила за последнее время. Не прошло и двух недель, как в нее стрелял агент Барни Кайл, сделавший это по приказу Джованни Бракато. Но порой страх потерять жизнь силен не настолько, насколько силен страх потерять любовь. Когда-то Кейн болезненно переживала уход любимой женщины, теперь не менее болезненно она переживала ее возвращение. После четырех нелегких лет Эмма снова была рядом с Кейн, рядом была и малышка Ханна, которая росла в отсутствии Кейн, и познакомиться они смогли только сейчас. Но и это не все потрясения, выпавшие на долю Кейн. В ее сердце до сих пор не утихла боль от потери сестры Мари.

Когда Эмма увидела Кейн, которая сидела на кресле и спокойно разговаривала с Лу, она, кажется, начала расслабляться. После душа та выглядела совсем свежо. И, быть может, в ее взгляде заметны были усталость и напряжение, но это была прежняя сильная Кейн, к которой все так привыкли.

– А вот и наши красавцы пожаловали, всей компанией, – проговорила Кейн, и в ее глазах, казалось, мелькнуло удивление, вызванное появлением Эммы.

Кейн кивнула, и все, чья фамилия была не «Кэйси», поспешно покинули палату. Ханна тут же бросилась к Кейн и забралась к ней на колени.

– Осторожно, милая. У Кейн бо-бо, ты ведь не хочешь, чтобы ей стало хуже, – забеспокоилась Эмма.

Она подошла, чтобы взять ребенка на руки, но Кейн почти раздраженно покачала головой и резко возразила:

– Все в порядке. Пусть делает то, что ей хочется. Оставь ее. Мне гораздо лучше после душа.

– Кейн, тебе нужно беречь себя. Ты пока еще очень слабая. Не забывай о своих швах.

– Не переживай. Пока тебя здесь не было, мне здорово помог один из этих типов в зеленом. Да и замотали они меня, как полагается, прежде чем я пошла в душ, – Кейн отмахнулась от Эммы и обняла дочь. – Как ты себя чувствуешь после всех сегодняшних кошмаров, моя сладкая малышка?

– Мам, было офень штрашно, – шепелявила Ханна, не вынимая палец изо рта.

– Я знаю, лапочка. Ничего плохого не случится. Ни с тобой, ни с твоей мамой, ни с братом. Я обещаю тебе. Хочешь чего-нибудь? – Кейн погладила Ханну по густым черным волосам и поцеловала в лоб.

– Можно мне колы?

– Эмма, что ты скажешь? Один разок? – Кейн посмотрела на белокурую женщину.

– Хорошо, Ханна, сходи за колой с Хэйденом, но ни на шаг не отходи от него, – Эмма помогла девочке спуститься с колен Кейн и проводила детей до двери. Глядя им в след, Эмма чувствовала, как у нее сжимается сердце от беспокойства, несмотря на то, что рядом с детьми был Мук.

– Ты в порядке? – спросила Кейн, когда дверь закрылась.

– Кейн, и ты еще спрашиваешь?! Ты хоть представляешь, что пережили дети? Приехали две машины каких-то головорезов, расстреляли твой кабинет и комнату, где мы с Ханной спали. Как я могу быть в порядке? Нет, Кейн, я не в порядке! – Эмма говорила все громче и громче и, в конечном итоге, сорвалась на крик, но Кейн не пыталась остановить ее.

Как только женщины остались наедине, маска сдержанности, за которой Эмма спрятала свой страх ради спокойствия детей, была отброшена, и все негодование Эммы вырвалось наружу.

– Позволь мне задать тебе один вопрос, дорогая. Но хорошенько подумай, прежде чем решишься ответить.

– Да, конечно, – под властным взглядом Кейн истерика Эммы мгновенно прекратилась.

– Разве ты не знала, кто я, когда шла на первое свидание со мной?

Много воды утекло с того памятного вечера в «Эрин Гоу Бро», ирландском пабе, который Кейн открыла во французском квартале. Тогда и начались их по-настоящему серьезные отношения, в которых появилось двое детей. Женщинам через многое пришлось пройти вместе. Но не каждому удается стойко вынести все удары судьбы. Эмме не удалось, и она собрала свои вещи и уехала, предав любимого человека.

– Какое это имеет отношение к… к тому, что случилось сегодня?

И, несмотря на то, что в душе царило полное отчаяние, Кейн казалась совершенно спокойной. Она окинула Эмму долгим взглядом. Кейн знала, что Эмма уйдет и в этот раз. В последний раз.

– Это имеет отношение ко всему.

– Я знала, что ты была владелицей паба. Люди разное говорили о тебе: и о твоих женщинах, и о том, чем ты занимаешься. Но люди всегда говорят, они всегда судят. И всегда о таких, как ты, будет множество сплетен. А что?

– А то, что мне интересно, знала ли ты, что входишь в чертог дьявола, Эмма. Ведь ты же знала. Никто тебя не заставлял. Ты сама приняла такое решение. Поэтому не надо вести себя так, словно я ввела тебя в заблуждение, прикинувшись святой, а сейчас ты опомнилась и поняла, что не такой жизни всегда хотела. Быть может, ты уже жалеешь, что уехала со своей фермы?

– Нет, я не жалею, что вернулась. Но я люблю своих детей и больше всего на свете хочу, чтобы они были в безопасности.

– Хватит об этом, – Кейн с огромным усилием поднялась на ноги, ей пришлось опереться обеими руками на подлокотники кресла.

– Нет-нет, сиди! – Эмма хотела помочь, но Кейн не позволила ей.

– Я справлюсь сама, Эмма. Говори, что тебе нужно, – Кейн не удалось скрыть боль в своем голосе.

– Я так жить не могу. Да, я знала, кто ты такая, и думала, что у меня получится быть тебе преданной. Я люблю тебя больше жизни. И всего лишь хочу, чтобы мы были в безопасности. Разве это так плохо?

Боль сильным спазмом прошла по всему телу Кейн, и ей стоило огромного труда удержаться на ногах.

– Знаешь, Эмма, в этот раз я не возлагала больших надежд на тебя. Так что я не разочарована. Хочешь уйти – уходи.

– Кейн, прошу тебя…

– Я не стану тебя держать. Давай обойдемся без вопросов и слезных прощаний. Но моих детей ты не заберешь против их воли. Ханна меня совсем не знает, поэтому она, конечно, выберет тебя. Но если Хэйден хочет остаться, я не позволю тебе увезти его с собой. Разумеется, я не стану запрещать тебе видеться с ним.

– Кейн, но ведь он может пострадать! Из-за всей этой стрельбы они могли быть мертвы!

– Прекрати! Ты сейчас стоишь передо мной, живая и невредимая, только потому, что мои люди делают свое дело. Считаешь, что такие люди, как Барни Кайл, смогут тебя защитить? Или ты думаешь, я так просто отдам своих детей такому человеку, как твоя мать?

– Забудь о моей матери, забудь о Кайле! Я усвоила урок, и таким людям, как они, больше доверять не стану. Кейн, давай уедем все вместе. Тебе ведь нужно поправиться для того, чтобы делать… все, что требуется для решения этих проблем. Дорогая, ты ведь мать. Неужели, ты не боишься, что Ханне и Хэйдену могут причинить вред?

– Для меня это значит позорно убежать. И для людей Бракато это будет значить то же самое. Думаешь, Джованни и его сынки проявят милосердие и подождут, пока я буду готова нанести ответный удар? То, о чем ты просишь, только подвергнет нас еще большей опасности. Это жизнь, Эмма, суровая реальность. И то, что ты не можешь выдержать такого накала, еще не дает тебе право, прикрываясь детьми, пытаться вызвать во мне чувство вины. Убирайся, – Кейн хотела казаться сильной, но ей не удалось устоять на ногах, и она опустилась в кресло. – Видишь, мне и так едва хватает сил, чтобы разбираться с этим дерьмом, так еще и ты создаешь мне лишние проблемы. Отправляйся на свою ферму, к маме. Можешь даже сказать ей, что она была чертовски во всем права. Как только устроишься там, разберемся со всеми формальностями.