Линда Ховард - Теперь ты ее видишь Страница 30

Выражение лица Ричарда не изменилось ни на йоту.

— Зачем вы мне об этом рассказываете?

Черт возьми, неужели она дала маху? Нет, ошибка исключена. Кандра разозлилась на Ричарда за то, что он сбивает ее с толку.

— Я знаю вас как облупленного, милый. Я видела, как вы таращились на нее. —» Казалось, он хотел трахнуть ее тут же, на глазах окружающих «, — с внезапным раздражением подумала Кандра. Ее охватил приступ ревности, но она справилась с собой.

— И что же? — равнодушно осведомился Ричард.

— Не умничайте, прошу вас. Я могу испортить ее карьеру, но не хотела бы этого — Суини мне нравится, но если придется…

— А я могу завтра же выставить вас из салона. Если придется. — Сузив глаза, Ричард подался вперед. От былой бесстрастности не осталось и следа. Теперь его лицо было таким мрачным, что Кандра испуганно отпрянула. — Если вы хоть пальцем тронете Суини, знайте: скорее небо обрушится на землю, чем вы получите от меня хотя бы цент.

— Значит, я права, — выдавила Кандра, но в душе ее вспыхнула тревога. Она не ожидала, что Ричард примет угрозы так близко к сердцу.

— Вот как?

— Будь иначе, вы бы не стали так волноваться.

— Я мог бы назвать немало причин, убеждающих меня не поддаваться шантажу.

Последнее слово неприятно резануло слух Кандры.

— Я бы не назвала свое поведение шантажом.

— Как же прикажете его называть? Если я заплачу, вы откажетесь от намерения погубить карьеру Суини. На мой взгляд, это типичная попытка оказать на меня давление. — Он вскочил, схватил Кандру за руку и выдернул ее из кресла. — Вон отсюда!

— Ричард, подождите!

— Я сказал, вон! — Он вытолкал ее в дверь под изумленными взорами сотрудников. От стыда щеки Кандры залились ярким румянцем.

Она рывком высвободила руку и повернулась к Ричарду.

— Вы еще пожалеете о том, что так со мной обращаетесь! — проговорила она сдавленным от злых слез голосом.

— Подпишите бумаги, — отозвался Ричард, открывая дверь и выталкивая Кандру. — Иначе вам самой придется пожалеть!

Глава 8

Суини без устали расхаживала по студии, окидывая холсты невидящим взором. Что ее беспокоит? По-видимому, она утратила способность судить о своих работах, однако Кандра высоко оценила их, так что ей оставалось лишь отдать законченные картины и уйти из салона.

Отыскав адрес Дэвида и Джейкоба Стоксов, Суини отправила им по почте набросок портрета отца, приложив выражение соболезнования. Остаток дня она провела в работе, механически накладывая краски на холст и даже не задумываясь над тем, что делает.

В последний год с ней произошло множество загадочных событий, и Суини казалось, что большую их часть она встретила с похвальным самообладанием. И хотя ей не удавалось найти никакого логического объяснения своей неожиданно открывшейся способности видеть призраков, она по крайней мере навела справки и узнала, что есть множество людей, утверждающих, будто они обладают тем же даром. Обычно это были те, кто пережил клиническую смерть. Она не имела оснований не доверять им; разве человек станет утверждать, что видит призраков, если на самом деле это не так? Такие сведения о себе вряд ли захочешь упоминать в анкете при приеме на работу.

Но ни в одной из прочитанных ею книг о паранормальных явлениях Суини не нашла ничего, что могло бы объяснить, откуда взялось изображение мертвого старика. Она не помнила, как рисовала его, а значит, ходила во сне и работала над картиной, не просыпаясь. Выйдя из дома, чтобы отправить пакет с наброском, Суини заскочила в библиотеку и взяла несколько книг о лунатизме, но до сих пор не успела внимательно изучить их. Пролистав одну книгу, она наткнулась на гипотезу, что люди, которые ходят во сне, зачастую оказываются под воздействием стресса.

М-да. Можно подумать, встречи с призраками помогают расслабляться. С другой стороны, призраков Суини видела уже целый год, а в ту ночь, когда погиб старик торговец, ходила во сне впервые. В книгах, взятых в библиотеке, о рисовании во сне даже не упоминалось.

Но и не это беспокоило ее больше всего. Способность угадывать вопросы телевикторины, узнав только категории, чуть досаждала Суини, но тоже не внушала особых тревог. Она смотрела» Шанс» много лет подряд, наперечет знала категории и вероятные вопросы, и на ее месте любой мог бы от случая к случаю угадывать их. Правда, ее догадливость значительно превышала обычные возможности, достигая ста процентов, но по крайней мере Суини находила этому хоть какое-то рациональное объяснение.

Одного она никак не могла понять — как рисовала во сне и почему на холсте изображение мертвого человека появилось прежде, чем Суини узнала о его смерти. Случайностью такое не назовешь. Здесь нечто загадочное, мистическое. И страшное.

Господи, кого она пытается обмануть? Перечитав множество книг о призраках, Суини не раз встречала нужное слово.

Ясновидение!

Суини всеми силами старалась избавиться от страха, отделаться от этого слова, которое ужасало ее больше всего, что случалось с ней до сих пор. Она полагала, что наконец обрела устойчивое состояние, но нет — ее особые способности продолжали развиваться, судьба подбрасывала Суини все новые испытания, словно она уже преодолела предыдущие. Суини только-только освоилась с призраками, хотя те не доставляли ей ни радости, ни удовольствия, а еще раньше привыкла к тому, что воздействует на светофоры и комнатные растения. Постоянный озноб также нельзя назвать приятным, но Суини решила, что он появился вместе со способностью видеть призраков.

Она подумала, что «Шанс», вероятно, был первым признаком зарождающегося ясновидения. Суини опасалась, что мрачная сцена гибели торговца станет лишь очередным шагом в этом направлении и в дальнейшем у нее появится предвидение массовых убийств, авиакатастроф, эпидемий и голода. Какой толк от красивых цветов, если ее мыслями завладеют непрекращающиеся видения смерти и страданий? Больше всего Суини привлекал в живописи процесс созидания прекрасного, но эти странные развивающиеся способности грозили лишить ее художественного дара.

Она всегда любила бывать одна, и только теперь впервые пожалела о том, что живет затворницей. Даже в обществе кошки или собаки Суини не так остро ощущала бы, что вокруг никого нет и не к кому обратиться за помощью.

Правда, она могла в любой момент позвонить Ричарду.

Соблазн казался почти непреодолимым. Ричард уложит ее на колени, как прежде, и Суини безмятежно уснет, согретая его объятиями. До сих пор никто не вызывал у нее подобных чувств, в особенности — родители. Суини выросла в убеждении, что может полагаться только на себя»и на свете не существует тех мягких, удобных колен, которые позволили бы ей обрести покой. Правда, колени Ричарда нельзя считать мягкими; Суини весьма отчетливо помнила, что они твердые и вдобавок не слишком удобные. Но на его коленях ей было спокойно, она чувствовала себя любимой… по крайней мере желанной.