Элизабет Адлер - Богатые наследуют. Книга 1 Страница 32

– Что это вы там делаете всю ночь? – холодно спрашивала она мужа.

– Карральдо пришло в голову кое-что очень интересное по поводу моей главы о Верлене, – отвечал Паоло с энтузиазмом. – Я сказал ему, что это он должен был бы писать эту книгу. Он – такой талантливый человек, Франческа! Нет такой вещи на свете, которой он бы не знал. Мне так кажется.

– Да-а, – подумала Франческа. На ее взгляд, Карральдо знал слишком много. У нее всегда было такое чувство, что карие глаза Карральдо видели ее насквозь. И, кроме того, ей казалось, что в этом человеке было что-то зловещее. Всякий раз, когда его черный «мерседес» подкатывал к их дому, и Паоло спешил поприветствовать Энтони, Франческа вспоминала о ходивших про него слухах; а когда он брал своей холодной, уверенной рукой ее руку, чтобы запечатлеть на ней учтивый поцелуй, по спине Франчески пробегал холодок.

Франческе потребовалось не слишком много времени, чтобы понять, что финансовое благополучие семейства Ринарди находилось под постоянной угрозой. Паоло был абсолютно непрактичным человеком и, на ее взгляд, с преступным равнодушием позволял сорить деньгами семьи, делая самые невыгодные вложения. Когда она заводила об этом разговор, Паоло просто пожимал плечами и говорил, что обо всем этом позаботятся адвокаты – им виднее, они знают, что делают, а потом снова с головой окунался в работу. Палаццо и вилла были предоставлены сами себе.

Франческа с раздражением размышляла, что же ей предпринять: быть может, проще всего выговорить отдельную долю в имуществе, или же ей лучше оформить развод – она уже представляла себе, как будет смотреться на международной ярмарке невест в качестве прелестной баронессы Ринарди. Потом она обнаружила, что беременна. Что ж, она подождет еще какое-то время.

Паоло выбрал имена для их дочери. Ария – потому что думал, что девочка будет такой же красивой и поэтичной, как его любимые оперные партии; потом он добавил Мария, в честь его матери и в честь своего кумира Марии Каллас, и еще Анжелина – так звали его бабушку. К ярости Франчески, он настаивал на том, чтобы Карральдо стал крестным отцом ребенка, но к ее превеликому облегчению Энтони отказался.

Франческе была ненавистна одна только мысль о том, чтобы возиться с ребенком. Оставив девочку заботам Фьяметты – няни, которая растила и опекала два поколения Ринарди и была няней самого Паоло, она порхала по престижным званым вечерам Рима и Парижа. По нескольку месяцев Франческа проводила вне дома, развлекаясь летом с «друзьями» на французской Ривьере. Паоло с горечью понял, но слишком поздно, что классически прекрасная внешность, в которую он влюбился с первого взгляда, – это все, что было красивого и достойного в этой женщине. Чтобы хоть как-то приглушить боль разочарования, он еще глубже ушел в работу. Она спасала его от отчаянья. И еще – его маленькая дочь, которую он обожал.

Арии было шесть лет, когда Паоло заразился каким-то редким вирусом, воздействующим на нервную систему. Через три месяца он умер. Именно тогда Франческа впервые обрадовалась, когда увидела Карральдо. С невозмутимым лицом, по которому нельзя было угадать ни единой его мысли или чувства, он взял на себя все хлопоты, связанные с похоронами и оплатой счетов. Когда адвокаты объяснили ей, как мало осталось денег после мужа, Франческа была в шоке. К тому же, оказалось, что она не может даже продать виллу или ее содержимое, не может самостоятельно распоряжаться чем-либо в палаццо. Согласно завещанию, все это переходило в руки наследницы Паоло – Арии.

Франческа была вне себя. Она исходила яростью. Ей было тридцать четыре года, а она была привязана к двум дорогостоящим, великолепным домам, находившимся в местах, где она вовсе не собиралась жить. И еще у нее была обуза в лице маленького ребенка. Франческа быстро согласилась на предложение Карральдо о помощи, но, к ее разочарованию и злости, все, что он ей предоставил – это помесячное денежное содержание, которого хватало ровно настолько, чтобы оплатить расходы на жизнь.

Опять оставив Арию Фьяметте, она отправилась в Рим, где сняла маленькую квартирку и нашла работу у одного из лучших модельеров. Оплата была не очень высокой, но у нее появились восхитительные туалеты, она снова стала вращаться в обществе. Франческа посещала все вечеринки, какие только было возможно, все увеселительные поездки в многочисленной, но, конечно же, хорошей компании, принимала приглашения в дорогие рестораны – она была на людях от зари до зари. Вскоре ее лицо и имя замелькало в международных светских колонках газет и журналов.

Во время своих коротких наездов домой, когда она устраивала изысканный прием в своем палаццо или приглашала своих друзей погостить несколько дней на загородной вилле, она, конечно, виделась со своей дочерью, но Ария была порывистым, непоседливым ребенком, сорванцом, который больше любил лазить по деревьям или играть со своими любимцами – кроликами, чем чинно пить чай в салоне матери вместе с ее гостями. И, кроме того, она вечно проливала лимонад на дорогое хорошенькое платье, которое Франческа покупала для нее специально, чтобы продемонстрировать свою дочь приглашенным, громко смеялась, и вообще допускала много досадных для Франчески погрешностей против правил светского тона.

Карральдо редко теперь звонил в палаццо Ринарди, но он аккуратно оплачивал все расходы, связанные с содержанием Арии, ее образованием. Как-то раз на Рождество он подарил ей бесценный серебряный кубок в античном стиле, сделанный знаменитым серебряных дел мастером восемнадцатого века Полем де Ламерье, на который Франческа часто вожделенно поглядывала, прикидывая в уме, сколько бы она получила за него, если б могла продать. Но одна только мысль о Каральдо, ледяном взгляде его карих глаз, о том, что будет, если он узнает об этом поступке, охлаждала ее пыл.

В тот день, когда Арии исполнилось семнадцать лет, Франческа задумалась о своем собственном положении. Более молодые женщины делали теперь погоду на ярмарке невест – не бедные вдовы. Она теперь почти вне игры. И вот тогда-то Франческа и подумала об Арии.

Ее угловатая дочь-подросток превратилась в прелестную молодую девушку, и, конечно же, семнадцать лет – вполне приемлемый возраст, чтобы подыскать ей богатого мужа. Взяв с туалетного столика фотографию Арии в серебряной рамке, Франческа стала критически изучать лицо дочери и решила, что ее девочка – не так красива, как была она сама. У Арии было характерное лицо, с большими темно-голубыми глазами, чуть вызывающе смотревшими из-под красивых бровей, прямой нос, большой рот, и скулы, которые делали это лицо очень индивидуальным. Это не была классическая красота, которой так гордилась сама Франческа. Но было что-то в ее дочери – в ее стройном теле, в ее уверенной походке, манере держать себя, в том, как она смотрела на мир широко раскрытыми глазами, что заставляло людей оборачиваться ей вслед везде, где она появлялась. Франческа задумалась. Конечно же, при верно подобранной красивой одежде Ария своей необычной красотой сможет растревожить сердце любого мужчины. Такое западает в память надолго.